- Настюш, хватит, - остановил ее Лешка.

Мы все сидели в траурном молчании в нашем офисе, где сегодня никто не работал. Прошло всего два часа после объявления результатов, но меня до сих пор от злости потряхивало. Увидеть свою же работу в чужих руках… ощущение, будто меня ножом пырнули. Не смертельно, но охуенно больно.

- Что теперь будем делать? – тихо и неуверенно спросил Павлик.

Все смотрели на меня и ждали ответа. Все правильно. Я же гендиректор, который проебал самый важный проект в своей жизни.

- Работать с тем, что есть, - надевая маску уверенности, я поднялся со своего угла. – У нас есть новый проект, который нужно довести до ума. Завтра этим и займемся, а на сегодня все свободны.

У меня не было никакого настроения разыгрывать из себя правильного босса. Единственным желанием было забраться в свою конуру и нажраться до беспамятства, чтобы забыть обо всем. И о том, как я снова попался в сети обаяния брата, и о том, как он ушел из зала во время презентации, и о глазах этих ебучих, которые до сих пор сводят с ума!

Кретин, поверил ему, расслабился, забыл, что слабостей у брата нет, есть проблемы, с которыми он превосходно справляется, ради решения которых может идти по головам.

Из офиса я ушел первым, и плевать было, как это будет воспринято другими. Я выжат как лимон, и никаких сил больше нет для борьбы.

Лешка ушел вместе со мной, попрощавшись с сослуживцами.

- Тох, сегодня ты еще можешь покиснуть, но завтра бери себя в руки, - когда мы шли по коридору, бросил друг. – Ты сделал невозможное. Настька права, это чудо, что мы прошли во второй тур. Так что гордись собой.

- Это я допустил ошибку, - не желая мусолить эту тему, оборвал я друга. – И по моей вине был слит проект, так что не нужно мне утешающих речей.

- Окей, - Леха поднял руки вверх. – Я все понял. Только ты с горяча не гони, у Славки могли быть причины так поступить…

Я остановился и посмотрел на друга. Леха осекся и замолчал от одного взгляда. А у меня так клокотало в груди, что хотелось ударить кого-нибудь. Но я сдержался, промолчал и быстрым шагом вышел из здания. На улице моросил мелкий противный дождь, который подходил к моему настроению на все сто. Я целенаправленно двигался к машине, но неожиданно мне дорогу перегородил тот, кого я сейчас убить хотел. Славка, весь промокший, стоял у ворот «Зевса» и ждал моего выхода. Я даже не взглянул на него, боясь, что сорвусь и реально покалечу этого сукина сына. Хотел пройти мимо, но пацан схватил меня за локоть.

- Позволь мне все объяснить, - тихо начал Славка.

Я одернул руку и шагнул вперед. Сволочь. Еще наглости хватило прийти ко мне!

- Антон, прошу, - он снова загородил мне путь. – Это был Дейл. Не я украл у тебя проект, это был Дейл. Одна из личностей, отец … он каким-то образом контролирует их…

Славка говорил быстро и запальчиво, будто боялся не успеть.

Я хотел, черт возьми, чтобы мне было все равно, хотел ненавидеть брата так же, как и Олега.

Но не мог. Отчего злился на себя еще больше.

- Поверь мне, я ничего не помню, это был не я, - снова начал Славка. – Пойми, я никогда бы не украл у тебя проект.

От его тона, извиняющегося, виноватого, я окончательно дошел до точки. Резко схватив брата за ворот пальто, я толкнул его к забору и прижал к холодному, мокрому металлу. Славка даже не пытался сопротивляться. Как кукла.

- Я ничего не хочу понимать, ясно? – процедил я ему в лицо. Славка выглядел опустошенным и с опаской, как пойманный в ловушку дикий маленький зверек, смотрел мне в глаза. И это задевало, черт возьми! Хотелось схватить его за шкирку, запихнуть в машину и увезти так далеко, как это возможно.

- Не приходи больше, не появляйся никогда возле меня, - я разжал кулаки и отступил от пацана. Все, баста. Надоело вечно в одну ту же ловушку попадать.

Развернулся, чтобы уйти.

- Помоги мне, - тихо произнес Славка мне в спину.

Злость не давала здраво мыслить. Перед глазами встала та ночь десять лет назад, когда Славка отделался от меня, как от псины бездомной.

Мне так захотелось ударить его, что я не удержался. Со всей дури кулаком саданул в профиль забора в сантиметре от головы Славки. Брат вздрогнул и зажмурился.

- Ты не имеешь право просить, - прошипел я ему на ухо, второй рукой хватая пацана за горло. – Не смей больше попадаться мне на глаза, иначе деньги твоего папаши тебя не спасут, усек, тварь?

- Эй, Тох, хватит, - объявился рядом Лешка. – Хватит, тебе говорю.

Друг оттащил меня от Славки. Я больше не сопротивлялся, сел в машину. Лешка быстро сел за руль и поспешил увезти меня.

Я не мог успокоиться. Меня трясло всю дорогу. Ненавижу этих тварей!

Как он посмел прийти после того, что сделал? Я проклинал тот день, когда переступил порог Роговского имения, когда впервые увидел Славку. И почему, блять, это до сих пор не оставляет?! От очередного предательства рвет на части и хочется орать на весь мир от несправедливости.

Лешка молчал, но я слышал в тишине его немой упрек. Он тоже слышал, что сказал Славка. Слышал, что это не он, а Дейл украл проект. Только разве от этого стало легче?

Да мне сейчас реально похуй, правда это или нет. Мне было отвратительно плохо.

Дождь уже с силой барабанил по крыше машины, бился о стекла, стекая ручьями. Я прижался лбом к стеклу и закрыл глаза. Как бы мне хотелось, чтобы вчерашнего вечера не было. Просто чтобы все исчезло, и Славка бы не возвращался в Москву. От мыслей, что Олег снова манипулирует им, становилось еще хуже.

Когда мы попали домой с Лехой, я не стал откладывать свой план отметить красивый провал по всем фронтам. Нашлась бутылка вина, которым Леха угощал залетных бабочек, и я принялся за дело. А в голове назойливо крутились воспоминания далекого прошлого, воспоминания о том холодном, самоуверенном и принципиальном парне, которым был Славка, о том, как он преображался, когда мы оставались одни, как нам было хорошо на квартире у Стаса. И так паршиво от того, что этого больше нет… снова нет…

Pov Славы.

Я брел, сам не зная куда. Шел дождь, я промокал. Мимо проезжали машины, маршрутки, изредка попадались люди с зонтиками, и им всем было плевать на то, почему я иду под дождем. Я чувствовал себя, как выброшенный в шторм бумажный самолет, который бессмысленно витает в воздухе, гонимый ветром и дождем. Еще чуть-чуть и меня прибьет к земле. В душе пустота, в голове полный вакуум. Мне больше нечего делать, я не знал, что мне еще делать. Потерянность – хорошее слово для моего состояния.

С каждым поворотом, с каждым закоулком я замерзал все больше. Отец пытался дозвониться до меня, но я от отчаяния выбросил телефон в лужу и сбежал. Я не видел иного пути, не знал, как иначе выбраться из его сетей, как собрать себя по кусочкам, как найти в себе силы для дальнейшей борьбы. Я остался один.

От холода уже начал дрожать. Ноги промокли, но я все шел по тротуару, забредя в незнакомый мне район. Не к кому идти, не у кого больше просить помощи. Вся моя жизнь – сплошная фальшь и обман. Заметив открытую дверь в подъезд, я проскользнул внутрь. Затхлый запах уже не смущал. Мне было все равно, лишь бы не мерзнуть на улице. Вспомнил, как Антон когда-то давно привел меня на крышу дома. Жаль, что адреса я тогда не запомнил. Но интуитивно ноги сами несли наверх. От голосов, которые доносились за дверьми квартир, стало еще тоскливее. Я поднялся на самый вверх, на последний этаж, где был укромный уголок в виде небольшого коридорчика для безопасного выхода на крышу. У меня не было сил даже стоять на ногах. Я сел на пол и забился в угол, рядом с батареей. В глазах, на щеках соленая влага, а из груди рвался отчаянный стон, который уже невозможно сдержать.