Я задумчиво слушала его. Выходило очень интересно: мы с Ки - потомки английских, австро-венгерских, румынских и русских дворян. Она придёт в дикий восторг, когда узнает об этом! И пофигу, что голубая кровь типа выветрилась! Я может, с Иваном Грозным в родстве! Кстати, о родичах.
– Так ты, получается, - посмотрела я на Винсента, - кто-то вроде дядюшки?
– Только не говори, что уже приготовила список подарков на Новый год, - улыбнулся мне вампир. Я всмотрелась в его лицо, пытаясь найти ну хоть какое-то сходство с собой, но это было всё равно, что искать признаки золотой рыбки в фазане. Вин прав: по родству мы ещё дальше, чем морской конёк и зебра. Хотя, это всё равно здорово! Оказывается, у нас с Ки есть дядюшка - своеобразный мёртвый оригинал, правда, но нам ли носом воротить! Родственник!
– Да это же просто потрясно! - не удержалась я и улыбнулась во всю гармошку зубов. - Я ведь думала, мы с Ки последние из Могикан!
– Ну, я скорее представитель рода Арьеш, чем Браун, - заметил вампир, но я отмахнулась:
– Один хрен!… Кстати, а о чём мы говорили до этой трогательной истории про сэра Гэбриэла и тэ дэ?
– О кукле твоей матери, - ответил Винсент. - Я решил, что достаточно хорошо помню Арабеллу, чтобы лишать памяти тебя и Киару. Ты ведь не помнишь Марию, так ведь?
Опустив глаза к мороженному, я закусила губу, а потом произнесла:
– Я никого не помню: ни матери, ни отца. Ни лиц, ни голосов. Помню, как что-то происходило, как папа подарил нам с Киа двух медвежат, как соседский мопс оторвал у моего медведя ухо, а мама пришивала его обратно. Как я облила своего медведя компотом, и мы с отцом стирали его в синем тазике. Помню их спальню в день их смерти, их кровь, её цвет и запах, мертвенный цвет их кожи, но… - поморщившись, я мотнула головой. Мне никогда не нравилось вспоминать о родителях, потому как все воспоминания сводились к одному единственному, в котором на ковре темнели кровавые отпечатки обуви и выл холодный январский ветер. Мне казалось, что лучше вообще ничего этого не помнить. Только моя башка способна забыть многое, но почему-то не это.
– Поэтому пусть кукла будет у вас с Киарой, - задумчиво произнёс Винсент, - а потом у ваших детей, а потом у их детей…
– Ты чё, серьёзно полагаешь, что я выскочу замуж и рожу ребёнка? - хмуро посмотрела я на него и почему-то вспомнила Итима. Вампир улыбнулся мне, но ничего не произнёс, чтобы я не начала спорить. Он - полагал, это у него как маркером на физиономии было написано. Ну, Киара - может быть ещё и да. Но вот уж точно не я. Я буду Наблюдателем и точка.
– Кстати, а что такое Лал? - цель нашей встречи припомнилась мне абсолютно неожиданно. Думаю, я могла вообще забыть о ней и, набив брюхо сладким, убраться отсюда восвояси, размышляя, в русских или австрийских предков мы с Киарой такие разудалые. Кажется, Винсент тоже так думал, потому что мой вопрос застал его врасплох. Странно, потому как он же типа дал мне номер телефона, чтобы я могла связаться с ним, договориться о встрече и выслушать, какую чуму у нас теперь зовут Лалом.
– Помнишь, - отодвинув грязную посуду на край стола, произнёс он, - я говорил тебе о новом Братстве вампиров?…
– Кстати, у меня для тебя новость о нём! - я опять вставила свои три копейки, но просто потому, что потом могла о них забыть.
Мне показалось, что Винсент побледнел. На самом деле, такого быть не могло, потому что он и так бледный, а в полумраке я вижу такие тонкости не лучше табуретки.
– Какая новость? - когда он заговорил, его голос был хриплым. Любопы-ытно, чем же я его так огорошила? Что там за Братство с его Лалом?
– Сначала ты, - произнесла я таким тоном, по которому любой хоть сколь-нибудь мыслящий человек понимал: дальше со мной спорить бесполезно. Вин был мыслящим нечеловеком, но даже при таких статьях всё сообразил, так как шумно вздохнул и, постучав по серебряному браслету на запястье, произнёс:
– Лал - это герцогиня нового Братства, Братства Кровавого Ветра. Она иктанка, если помнишь, кто это. Я столкнулся с ней вчера ночью, почти сразу после заката. Она почему-то интересовалась тобой и Киарой, и это был нездоровый интерес. Я прошу вас обеих больше не лезть ни в какие тёмные переулки, даже с полным составом Круга. Лал молода ещё, но ты ведь знаешь, что иктаны очень быстро набирают силу. Я сообщил о ней и КДВ, и Ночным Патрулям, но поймать кого-то и Кровавого Ветра не так уж просто. Видимо, они прошли своеобразную "практику" в тех странах, где ещё охотятся на вампиров. К тому же мегаполис - это не деревня в три дома. До экзаменов в Академии ещё далеко, Кейни, поэтому посидите с Киа в приюте. Мне бы не хотелось, чтобы последние леди из рода Арьеш-Браун умерли от вампирских зубов.
Я молча выслушала его проникновенную речь, и настроение у меня упало до нуля. Лал - это та самая сука, не просто из нового Братства, а его Герцогиня. И я не просто попалась ей под горячую руку - я ей нужна. Я и Киара. Зачем? Вот уж точно не на завтрак. Она знает наши имена. Вполне возможно, что она накопала их в моей башке, пока пила мою кровь. И не только возможно, а весьма вероятно. Но почему она спрашивала о нас у Вина? Она откопала в моих мозгах тот факт, что он наш друг? Почему она решила, что он что-то ей расскажет?
– Теперь говори ты, что там у тебя за новость про Братство, - донёсся до меня сквозь гул и музыку голос Винсента. Я неохотно оторвалась от своих чёрных-чёрных мыслей и, дёрнув щекой, произнесла:
– Знакома я уже с этой Лал…
А потом рассказала ему об этом самом знакомстве, об Эдуарде, диренидролле, аромате роз в ночных кошмарах и о своей сегодняшней драке с Молнией. Точнее, о том, как я его отделала по всем статьям. Вампир слушал меня с каменным, попросту мёртвым лицом, из чего напрашивался элементарный вывод, что мой рассказ неприятно удивил его.
– Почему она спрашивала о нас у тебя? - историю о похождениях бравой Кейни я окончила именно таким вопросом. - И почему ты не прибил её на месте?
– Я не знаю, почему она обратилась ко мне, - с непроницаемым как стенка лицом ответил Винсент. - А убить… мы разговаривали на улице Танцующих Скелетов при десятках свидетелей. Наблюдатели подозревают, что это Лал и её Братство виновны в массовых убийствах, но юридического подтверждения этому нет, нет пока вообще ничего, за что мог бы уцепиться Ночной Патруль, не идя вразрез с законами. И если бы я её убил, меня бы судили и приговорили к чему-нибудь не слишком приятному.
В его словах был резон, поэтому я решила больше не качать права в этой области. Вместо этого, повинуясь приглашающему жесту своего дядюшки вампира, я направилась вслед за ним к выходу.
Ночь была свежей и только слегка прохладной. Безоблачное небо сумело удержать свою первозданную чистоту, и теперь яркие луны освещали Роман-Сити с обеих сторон. Большая Мирна, голубоватый полукруг, горделиво поднялась с запада и двигалась аккурат по Молочной (Мёртвой у нелюдей) Реке. Что касается Младшей Сестрёнки, рыженькой и тоже неполной, то она встаёт где-то между востоком и северо-востоком и держится на небе почти до рассвета. Полнолуние у неё бывает не раз в неделю, как у Мирны, а всего лишь раз в месяц, но её это, кажется, вполне устраивает. Как и то, что мало кто зовёт её настоящим именем - Лила.
Вообще, легенду о двух сёстрах вам расскажет любой первоклассник, если вам взбредёт в голову выпытывать у него такую ерунду. Во времена Средневековья, когда велась очередная война людей и нелюдей, две сестры, старшая и младшая, по собственной воле оказались по разные стороны баррикады. Мирна была с людьми и училась у тех, кого теперь зовут Наблюдателями Мрака, а Лила воевала бок-о-бок с оборотнями, ирбисами, такими же как и она сама.
В битве - которую кто-то остроумный прозвал Битвой Двух Лун - чтобы решить дело меньшей кровью, люди и нелюди выставили на ратное поле своих представителей. Типа, пусть сразятся, а мы посмотрим. На поле вышла Мирна, чтобы доказать свою преданность людям, и Лила, клявшаяся в верности оборотням. Говорят, что та ночь была почти как сегодня - чистая и безоблачная. Сёстры убили друг друга и умерли каждая под своей луной. Никто никогда вам не признается, что с тех пор сёстры-луны, восходящие с противоположных сторон света - это символ вечной непримиримости Homo Sapiens и Homo Nosferatu. Когда-нибудь Соглашение Мира рухнет, и всё начнётся сначала, но я искренне надеюсь, что не доживу до этого.
