Выбежав из особняка, Хакён набрал номер телефона макнэ. Длинные гудки убивали. Хакён в панике огляделся по сторонам, не зная куда бежать.

Увидев мужчин возле фонаря, он подбежал к ним.

- Извините, вы не видели Хёка?

Мужчины переглянулись.

- Макнэ. Наш макнэ. Высокий такой. Видели?

- Нет, не видели.

Хакён побежал дальше, к беседке.

- Санхёк! Хёк-а!!!

Пусто. Тихо.

- Санхёк!!!

Темно. Ничего не видно. Хакён снова и снова набирал номер мальчишки, но ответа так и не было. Всматриваясь в темноту, Хакён готов был уже рвать на себе волосы от страха за парня.

- Боже, Хёки, ответь мне, пожалуйста….

Обежав правую часть сада, Хакён завернул на угол здания. Нервы сдавали. Хотелось рухнуть на землю и кричать, кричать, не переставая, чтобы это безумие прекратилось, чтобы весь этот кошмар закончился.

От трели собственного телефона Хакён вздрогнул, как от удара тока. Выдохнув, он трясущимися руками поднял телефон и увидел имя Тэгуна.

- Мы нашли телефон Санхёка, – сообщил Тэгун. – В комнате, где была фотосессия.

- Может, звонить в полицию? – раздался на заднем фоне взволнованный голос менеджера.

Хакён услышал тихий всхлип где-то за колонной здания. Осторожно ступая по шуршащей листве, он вышел на тропинку, залитую лунным светом, и чуть не разрыдался от облегчения.

- Хакён? – вернул его к разговору Тэгун.

- Все нормально. Я нашел его. Скоро будем, – бросил он в телефон и убрал аппарат.

Санхёк сидел на земле, прислонившись к колонне и вытянув одну ногу, а вторую согнув в колене. Он изредка всхлипывал, одиноко, как раненный зверь, смотря на луну. В его руке тлела сигарета. Санхёк взял кончик сигареты в рот, закурил.

Хакён чувствовал, как его сердце сжимается от жалости при виде мальчишки, который, казалось, готов был в любую минуту завыть, как отчаявшийся волк. Когда он успел так вырасти? Когда успел из невинного мальчика превратить во взрослого мужчину?

Его растрепанный волос торчал во все сторону, а из одежды был все тот же свитер, в котором он снимался для фильма о возвращении группы.

Взяв себя в руки, Хакён шагнул к нему.

- Завязывай с этим, – выдернув сигарету из рук макнэ, Хакён затушил ее о колонну и сел рядом.

Санхёк отвел взгляд, быстро вытирая слезы на щеках.

- Самому, значит, можно? – немного охрипшим голосом бросил он.

- Я старше, – безапелляционно заявил Хакён. – Что случилось?

- Ничего, – мотнул Санхёк головой, не спеша сбегать. Хакёна это порадовало. Если мальчишка не убегает от него, значит, есть возможность поговорить с ним и выяснить правду.

- Ты спрятался тут ото всех и говоришь, что ничего не случилось? Выкладывай, – настойчиво попросил Хакён, слегка ударив парня по ноге. – Из-за чего ты ревешь?

- Мог бы хотя бы сделать вид, что не видел, – хмыкнул Санхёк, доставая из кармана пачку сигарет.

Хакён отобрал, смял и выбросил в кусты.

- Чтобы я этого больше не видел, – серьезно произнес он. Санхёк раздраженно выдохнул, намереваясь сказать что-то язвительное, но замолчал. Приложился затылком к колонне и снова посмотрел на луну.

- Хёки, в чем дело? Ты был в порядке, когда я тебя оставлял. Что случилось?

- Ничего, хён. Ничего! Уйди, а? Просто оставь меня в покое! – повысил он голос.

- Не разговаривай со мной в подобном тоне, – резко ответил Хакён.

- А то что? – нагло бросил макнэ, повернув к нему голову. В его глазах было столько боли и страдания, что стало не по себе.

- Хёки, я понимаю, тебе трудно, – мягко начал Хакён.

- Понимаешь? – хмыкнул Санхёк. По его щекам снова скатились слезы. – Они мне все лгут. Все говорят, что пройдет, что все забудется. Все нормально. Я же молод, у меня вся жизнь впереди, черт подери! Верно? Мне все вокруг только и твердят, что время лечит, что я забуду, что станет легче. Это ложь! Ложь, хён, – прикусив губу, Санхёк отвернулся и подтянул колени к груди.

Хакён ничего не говорил, давая парню выплеснуть свое отчаяние. Санхёк прав. Никто не сможет в полной мере осознать его утрату, его потерю, горе, которое довелось пережить в столь юном возрасте.

- Я любил ее, – шмыгнув носом, Санхёк утер слезы рукавом. – Я люблю ее до сих пор. Они говорят, что это пройдет, но… хён, почему до сих пор так больно?

От его взгляда по спине побежали мурашки. Хакён придвинулся ближе и обнял мальчишку обеими руками, желая забрать хоть частичку его боли.

- Мне так больно, – уже завывая в голос, Санхёк спрятал лицо на груди у лидера. – Хён, я, правда, не могу без нее… не могу. Я так скучаю по ней, так сильно скучаю, что кажется, сейчас умру. Я так хочу ее увидеть, так сильно…

Санхёк продолжал всхлипывать еще долгое время, Хакён продолжал сидеть рядом и ждать, когда его рыдания утихнут.

- Тише, тише, успокойся, малыш, – сглотнув комок в горле, Хакён стал укачивать ребенка и гладить его по спине. – Думаю, Юджин бы не понравилось, что ты так себя мучаешь. Она бы хотела, чтобы ты жил дальше, чтобы был успешным и счастливым.

- Откуда ты знаешь, что она хотела? – сквозь слезы спросил Санхёк.

- Если мы кого-то по-настоящему любим, мы всегда желаем ему счастья. Даже если нам приходится расстаться с любимым человеком, мы ведь все равно желаем ему счастья, верно? Стань большой звездой, Санхёк-а, и она сможет увидеть тебя даже оттуда. Тебе больно, да. Пройдет немало времени, прежде чем эта боль утихнет. Но ты не должен сдаваться и раскисать. Если упал – поднимайся, старайся изо всех сил, чтобы те, кого ты любишь, могли гордиться тобой.

- Как ты? – Санхёк поднял зареванные глаза, и Хакён улыбнулся.

- Как я. Хёки, ты не один. Я буду рядом с тобой. Если тебе нужно с кем-то поговорить, ты всегда можешь найти меня. Не замыкайся в себе, не прячься, хорошо? Ты знаешь, как я испугался, когда тебя потеряли?

- Прости.

- Не делай так больше, а то мое старое сердце не выдержит.

Санхёк блекло улыбнулся.

- Запомни. Я рядом с тобой, малыш.

- Я не малыш, – привычно поморщился Санхёк, вытирая слезы.

- Знаю. Ты мужественный мужчина, – хмыкнул Хакён. – Но для меня всегда останешься милым макнэ.

- Прости, – снова повторил Санхёк. – Что я так раскис. Просто накатило как-то из-за того интервью.

- Понимаю. Скоро все закончится, поэтому соберись, хорошо? Сможешь сейчас сниматься?

- Хён, – неловко начал Санхёк и замолчал.

- Что?

- Нет, ничего, – мотнул он головой.

Хакён улыбнулся.

- Я буду с тобой на этих съемках. От начала и до конца.

- Правда? – во влажных глазах загорелась благодарность.

- М. Идем. Ты справишься, а я буду следить. И давать тебе ценные советы.

Хакён поднялся сам и протянул ладонь макнэ. Санхёк вложил свою ладонь и встал. Выглядел он чуточку лучше.

Вдвоем они вернулись в особняк, получили от Тэгуна. Оба. Получили выговор от менеджера, который не произвел совсем никакого впечатления. Хакён не собирался мириться с непрофессионализмом мужчины, но скандалить при всех не стал. Режиссер вернулся вместе со съемочной командой. Время двигалось к рассвету, поэтому все спешили. Приехала молодая актриса, которая должна была играть возлюбленную Санхёка. Их представили друг другу, подготовили костюмы и начали съемку. Хакён, как и обещал, находился рядом, выполняя роль помощника.

Съемочная команда уже устала его прогонять, поэтому все просто смирились. Спать хотелось безумно, но Тэгун принес кофе. Он и словом больше не обмолвился о разговоре в гриммерке, просто стал безмолвной тенью. Хакён же целиком сконцентрировался на макнэ, следя за каждым его шагом. Кадры были подобраны удачно. Влюбленная пара на фоне рассвета – беспроигрышный вариант.

- Он повзрослел, да? – с гордостью произнес Хакён, смотря, как макнэ играет на камеру, бережно убирает прядь волос за ухо девушки.

- Да, – согласился Тэгун, сидя в раскладном кресле. – Он красивый.

- Смущается только, – заметил Хакён. Санхёк бросил взгляд в его сторону и Хакён сразу показал большой палец. Ему только не хватало помпонов, чтобы завершить свой образ черлидерши.