- Хорошо, – засмеялся Хакён. – А Джехван?

- Он пока не вернулся. Мы ему звонили, он тоже не отвечает. Ему будет достаточно пасты.

- Мы все купим. Ждите.

Попрощавшись, Хакён повернулся в сторону макнэ.

- Они рады, что тебя отпустили. Тэгун приготовит пасту, если мы зайдем в магазин.

- У-йес! – обрадовался Санхёк. – Я так есть хочу. Мы, кажется, с утра не ели.

- М, да, – кивнул Хакён, задумчиво крутя в руках телефон. Звонить Хонбину или нет? Что ему сказать, если он ответит?

- Теперь к другим новостям. Два часа назад попал в аварию один из вокалистов известной к-поп группы VIXX, Ли Джехван, – произнес диктор по радио. – Авария произошла на углу перекрестка Басек. По предварительному заключению, водитель фуры не справился с управлением. На месте скончалось три человека. Еще двое ранены. Состояние вокалиста врачи оценивают, как крайне тяжелое…

Телефон выскальзывает из рук. И перед глазами начинает темнеть.

Джехван.

====== Открывая врата ======

Хакён сидел на скамейке в пустом коридоре. Было невыносимо тихо и пусто. Изредка мимо проходили медсестры, одна из них даже узнала его, смущаясь, попросила автограф. Хакён пребывал в состоянии полнейшего отупения, поэтому смотрел на девушку в недоумении. Около получаса назад он влетел в больницу, молясь только о том, чтобы друг был жив. Но услышать, что Джехван в коме, оказалось не менее страшным.

- Простите, он сейчас немного не в состоянии, – вмешался Санхёк, который отлучался в буфет ненадолго. Адвокат отправился снова в полицию, решать очередное дело их группы, остались только они с Санхёком.

- Да, я понимаю. Простите, – стушевалась девушка и быстро ускользнула.

Хакён откинул голову назад и прикрыл глаза. Он боялся думать о худшем, но врачи вынесли жестокий вердикт – Джехван может и не выйти из комы. Надо ждать.

Ждать, что этот веселый, энергичный, милый человечек, наполненный бесконечной любовью к жизни, откроет глаза. Это не укладывалось в голове. Почему именно он? Ведь это так несправедливо! В мире столько жестоких, алчных уродов, которые спокойно себе живут, причиняя боль другим, а Джехван сейчас лежит под аппаратом искусственного дыхания, заключенный в плен темноты своего мозга. Разве это справедливо? Разве в этом есть смысл?!

Хакён зажмурился, до боли прикусил губу, только бы не начать реветь.

- Держи, – Санхёк присел рядом и протянул стаканчик кофе. – Выпей. Еще немного и свалишься сам.

Хакён принял кофе, обхватил стакан двумя руками, чтобы согреться, чтобы отвязаться от навязчивого внимания макнэ.

- Хочешь перекусить? – протянул Санхёк батончик.

- Нет. Ты езжай в общежитие, нам тут двоим делать нечего, – прочистив горло после долго молчания, тихо произнес Хакён. Усталость наваливалась на плечи тяжелым грузом, но Хакён был уверен, что сейчас не сможет сомкнуть глаз из-за переживаний. – Сейчас сюда еще репортеры могут заявиться, а тебе пока не стоит с ними встречаться, – добавил Хакён, видя сомнения мальчишки. – Нам надо подготовиться перед этой встречей, обсудить все с Директором. Езжай.

- Хорошо. Дождусь Воншика, он сказал, что приедет сюда, тогда уйду, – сдался Санхёк, понимая, что лидер прав.

Хакён кивнул. Ему хотелось сбежать из этого кошмара, открыть глаза, проснуться, выбраться из липкой трясины, которая засасывала его все глубже и глубже.

Снова повисла тошнотворная, раздирающая душу на части, тишина. Хакён уперся локтями в колени и надавил пальцами на ноющие виски. Только мысли продолжали бить в череп «только бы выжил, только бы очнулся».

Приход Воншика прошел мимо сознания, как и уход Санхёка. Все стало, как в тумане. Хакён не был уверен, как долго он просидел у двери реанимационного отделения. Воншик нервно ходил из угла в угол, то садился, то снова вставал, что-то говорил. Хакён не понимал уже слов, но ему было достаточно, что рэпер рядом.

Под утро приехали родители Джехвана. Плач, крики, истерика.

Успокоительное, которым пропах коридор, больше не помогало.

Воншик увез его из больницы. Измотанный организм вырубился в пути, прямо в салоне такси. В общежитии их встречал Санхёк.

- Как Джехван? Есть новости? – с порога набросился он с вопросами.

- Пока нет, – убито произнес Воншик.

Хакён на автомате разделся, было как-то непривычно тихо. Обычно с порога общежития можно было услышать музыку, веселый смех, не останавливающиеся разговоры.

- Где Хонбин и Тэгун? – только сейчас вспомнив о них, спросил Хакён.

Санхёк переглянулся с Воншиком.

- Что? – потребовал ответа Хакён, пугаясь этого молчания мемберов.

- Хонбин еще не вернулся. Главный менеджер проверил – он вылетел в Сеул, но … больше ничего не известно. На звонки он не отвечает, – ответил Санхёк.

- А Тэгун уехал к сестре в Пусан. Вчера, когда мы узнали о Джехване, хотели вместе поехать в больницу, но ему позвонили. Тэгун сказал, что с его сестрой что-то случилось, – произнес Воншик.

Хакён кивнул, показывая, что услышал и все понял. Только он ничего не понимал. Что происходит?

Это какой-то злой рок, проклятье?

- Тебе нужно отдохнуть. Поспи, я разбужу тебя, если будут новости от … кого-нибудь, – произнес Воншик.

Да, наверное, нужно отдохнуть. Потому что Хакёну начинало казаться, что он сходит с ума. Под прицелом обеспокоенных взглядов Хакён доплелся до своей спальни. Кровать Тэгуна была расправлена, но пуста. И это как-то резануло по натянутым нервам. Хакён шумно выдохнул, чувствуя, как его начинает трясти. Стараясь подавить поднимающуюся истерику, Хакён сел на свою кровать. Позвонил Тэгуну – «абонент временно не доступен», набрался решимости и позвонил Хонбину – то же самое. Отбросив телефон в сторону, лег на кровать и прикрыл глаза. Сон долго не шел, но, слушая тихие голоса Воншика и Санхёка в гостиной, Хакён почувствовал, что дрожь медленно стала отпускать его.

Проснулся он через пару часов, Воншик заставил его перекусить. Хакён запихнул в себя небольшой бутерброд, и не успел допить кофе, как позвонил Директор и вызывал их в компанию.

Через полчаса они уже сидели в кабинете Ян Мина.

Разбор полетов Хакёна уже не особенно волновал. Мысли по-прежнему крутились вокруг Джехвана, а в промежутках втискивались еще размышления о том, где сейчас Хонбин и Тэгун.

Ян Мин мрачно посмотрел на изрядно сокращенную версию их группы, сложив руки на столе. Слева от него сидел Джей Ван из пиар-отдела, через свободный стул разместился уже знакомый адвокат и главный менеджер, Стив Милтон. Все выглядели измученными и усталыми, наверняка никто из них не спал эту ночь.

– Хонбин с кем-то из вас связывался? – сухо спросил Ян Мин.

- Нет, – ответил за всех Хакён.

- Просто замечательно, – раздраженно произнес мужчина. – Сначала этот чертов поцелуй на камеру. Ты хоть понимаешь, что наделал?

Хакён поймал его строгий взгляд, но ответить было нечего. Поцелуй с Хонбином уже как-то поблек по сравнению с новыми проблемами.

- Ты хоть понимаешь, черт возьми, сколько мне пришлось приложить сил, чтобы репортеры перестали осаждать компанию?! – повысил Директор голос. – Весь интернет пестрит вашими «отношениями»! Ребятам из пиар-отдела пришлось всю ночь ликвидировать последствия вашего лихачества. Что вообще на вас нашло? Ваш менеджер рассказал мне про Ким Сонтека, но разве нельзя было обойтись чем-то более невинным?!

- Простите, – тихо выдохнул Хакён. Директор был прав во всем. Они с Хонбином доставили проблемы, большие проблемы, но разве это сейчас так важно? Разве не важнее найти, черт возьми, Хонбина? Разве не важнее то, что сейчас происходит с Джехваном?

- Вы сделали себе отличный пиар, – с сарказмом произнес Ян Мин. – Лидер целует своего одногруппника, макнэ попадает в полицейский участок. Вы заняли первые полосы газет, поздравляю, – жестко закончил Директор. – Знаете, сколько негативных отзывов мы получили? Еще и эта авария с Джехваном… так не вовремя. Но и это вам оказалось мало. Хонбин куда-то пропал, сбежал от проблем, как ребенок. А знаете, что нам удалось выяснить еще про Тэгуна? Ему, оказывается, тоже плевать на вас и группу. Он сбежал с сестрой и племянником, оставив записку, чтобы их не искали.