Впрочем, попадались и интересные мнения, например от max454:

— Надо было делать так: внимательно выслушать все инициативные группы выдвиженцев. Записать фио их кандидатов и зону их предполагаемой деятельности. Составить список всех членов инициативной группы.

Это — демократизм. После чего, в полном соответствии с принципами централизма, принять собственное решение о путях, направлениях и бюджетах, а ответственными за направления(но не за бюджеты), поставить выдвиженцев, а в подчинение им отдать их группы. Чтобы каждый демократически поимел того, кто поимеет его. Вы — выдвигали, вам и ответ нести.

К сожалению, такой подход вызывает новые сложности и проблемы.

1. Пока что некуда направить энергию инициативных товарищей, все кандидаты выдвигались на хлебную должность председателя с единственной целью — будущего личного обогащения

И нет у меня столько направлений деятельности чтобы озадачить их всех.

2. Компетенция большинства выдвиженцев даже не нулевая, а отрицательная. То есть они завалят любое дело кроме посадки картошки в огороде

Слишком дорого обойдётся эксперимент, в результате все равно виноват буду я, а не тот кому поручили задание и он его с треском провалил — это стандартная психология подчиненного. Потому что денег не дал, или мало дал, и задание было нереальным, или сроки не правильные или указанные мной способы выполнения глупые — оправдать себя любимого всегда найдётся чем.

Надежда, что провалившиеся кандидаты потеряют авторитет не обоснована. Родственники по-любому будут поддерживать своего. Чисто из шкурных интересов, даже если он полный ноль и бестолочь окажется. Своим всегда кусок от председательского пирога достанется. Общественные интересы для них — понятие абстрактное и бесполезное

Добавил оптимизма дед Пантелей, ожидавший меня на выходе.

— Стасюня, — меня аж чуть не перекорежило от такого обращения, — вижу, ты человек хороший. Ведьму извел, татей умучил, о людях думаешь, заботишься. И ведь удумал всех сразу осчастливить? Так ведь?

— Если так, то что? — насторожился я при виде такой проницательности.

Дедуля криво усмехнулся, как-то нервно и резко.

— Многие пытались осчастливить. Одни аж семьдесят лет в светлое будущее тащили, за химок взявши. Не дотащили, умаялись по пути.

— У меня масштабы скромнее, да и насильно никого тащить не стану. И вообще такого желания у меня не было, чтобы всех и оптом. Ты, что-то путаешь, дедушка.

— Дык, не мудрено и спутать — чай, восьмой десяток заканчивается. Вот токмо, не любят люди благодетелей — ох, не любят. И не простят тебе щедрости и даров щедрых попусту. И не от злобы и зависти — то напраслиной будет. Русский человек за добро всегда добром ответить должен, а если ты лишаешь его такой возможности, то не подарок это, а подачка получается. Да и не от всякого подарок принимать можно — ты же сам это понимать должОн!

Вот и поговорили — понимай, как хочешь! Туману напустил так, что теперь и вовсе непонятно, куда рулить следует.

Следующим посетителем оказался племянник Игоря, владелец магазина и бара. Тот, не мудрствуя лукаво, заявился в гости прямо на дом с пачкой чая и бутылкой водки в качестве подношения. Получить, так сказать, благословение на ведение бизнеса от… А я и сам не знаю, кто я такой и на каких правах здесь власть раздаю.

Оказывается Сема теперь единоличный владелец и бара, и магазина, а бывший хозяин живо сообразил, что не совпадает по политическим убеждениям с новой линией партии, и благоразумно сбежал в другой район, уступив бизнес родичу по сходной цене. Правильно сообразил, поганец.

— Семен, тут такое дело, даже не знаю, как тебе сказать.

Акула торговли, покрывшись потом, судорожно попытался угадать насколько он продешевил с подарком, но так и не смог сообразить, лишь удрученно признал очевидное, что сильно не доложил.

— Нет, мне не нужен процент с оборота, — попытался успокоить Сему, но добился прямо противоположного.

Пациент, которому такая мысль даже в голову не приходила, чуть в обморок не упал от открывшейся перспективы.

— Ты будешь зарабатывать много больше, но не за счет накрутки. а за счет оборота. То есть не паленый узбекский портвейн по тройной цене толкать, а зарабатывать на огромном объеме продаж. Широкий ассортимент при минимальной торговой надбавке — и будет тебе счастье.

Сема совсем поник головой.

— Нет денег у людей. Толку с того ассортимента?

— Ошибаешься! Грядут глобальные изменения и платежеспособность населения скоро вырастет в разы. Представь, сколько ты сможешь заработать, если средняя зарплата в Бирюковке подскочит до двадцати-тридцати тысяч?

— А у баб? — тут же заинтересовался прирожденный спекулянт.

— У женщин чуть поменьше, но думаю тысяч пятнадцать уже к лету. На следующий год планирую удвоить.

— Что прям, по сорок тыщ платить будешь? Дык, в Михайловке, почитай, таких зарплат ни у кого нет! Где же такое видано? Сюда полрайцентра на заработки переберется за вдвое меньшую зарплату. Кто же будет платить сорок, если желающих за двадцать будет очередь стоять?

Удивительно быстро и точно сообразил, вот что значит, спекулянт прожженный, хоть и начинающий.

— Допустим, работы у меня хватит на всю Михайловку в перспективе, но ты прав. Скоро здесь будет огромный наплыв переселенцев, а это, значит, и строительство масштабное, и рост числа покупателей. Думаю, что тебе придется второй магазин строить, да и этот расширять тоже.

— И какова будет накрутка?

— Десять процентов. И не вздумай химичить и шельмовать с поставщиками. Попадешься — пеняй на себя. При грамотном подходе и полной монополии ты и так озолотишься.

— Может, пятнадцать? Хотя бы на некоторые товары? В виде исключения? — попытался выторговать себе ещё немного счастья Сема, и получил-таки мое согласие, но только в исключительных случаях и с письменного разрешения.

— А чье разрешение надоть? Твое али Серегино?

— Причем здесь Сергей?

— Ну, дык, все знают, что он и будет председателем. У него разрешение брать или к тебе напрямую обращаться?

— Иди уж, от греха подальше! Нострадамус нашелся! Все знают!

Все всё уже знают?! Кроме меня и самого Сереги. Нет, вариант, конечно рассматривался, и даже поначалу именно его кандидатура котировалась в моем рейтинге предпочтений весьма высоко. Честный, хозяйственный, умный, смелый — набор качеств просто замечательный. Единственный недостаток — родни в Бирюковке почти нет, то есть ни группы поддержки, ни своей команды. С другой стороны, родственные "специалисты" нам и не нужны в руководстве — лучше сделать ставку на способных выдвиженцев и талантливую молодежь. Знать бы где она водится ещё?

К сожалению (или к счастью?), обнаружился второй недостаток, который быстро перевесил почти все достоинства моего друга. Объявилась серегина жинка! Оставив ребенка на попеченье бабушки, она заявилась лично улицезреть нового собутыльника у своего супруга.

Девица видная, даже симпатичная, с роскошной русой косой — но только до того момента, как вопрос заходит о деньгах.

— Сирота она, с детского дома. Все детство в бедности и нищете, на казенных харчах. Бзик у нее — чтобы снова не оказаться в бедности, — попытался оправдать свою мегеру Серега, но не убедил. Это в царской дореволюционной России надо было жить, чтобы так голодать в девичестве.

В результате, мой статус проживания изменился с дружеского, на съемный. Четыре тысячи рублей и дрова мои! Это просто грабеж, по местным расценкам, если быть честным. Серега попытался намекнуть, что он компенсирует мне половину, но красавица и мегера окинула его таким взглядом, что стало ясно, что его самого скорее посадят на бюджетное финансирование, чем он кому-то что-то компенсирует.

Не то, чтобы мне жалко этих денег — так даже удобнее и не чувствуешь себя обязанным, но Серега тут же потерял в рейтинге кандидатов в председатели. Ибо с такой женой не он будет колхозом править, а она.