- Кит, дыши глубоко, - взволновано говорил Финник, никогда не видела его настолько взволнованным, испуганным и растерянным. – Все будет хорошо. Ты всего лишь рожаешь.

Я не успела ничего ему ответить, как вдруг начался новый приступ боли. На этот раз я чувствовала, как ребенок внутри меня пробирался наружу. Было такое чувство, что все мои кости ломают разом. Снова и снова. Иногда мне казалось, что я потеряю сознание, но это каким-то чудом не происходило. Мне кажется, что я оставила огромные синяки на теле Финника, поскольку я цеплялась за него каждый раз, когда приходило время тужиться.

- Появилась головка, - произнесла помощница акушера, спустя несколько часов моего личного ада.

- Да вы шутите, - кое-как выдавила из себя я, преодолевая боль, и стараясь как можно глубже дышать. – Я думала, что это уже закончилось.

На секунду боль и правда ушла, и я надеялась, что это уже все, но оказалось, что это еще далеко не все. Оказалось, что боль, которую я чувствовала до этого была ничтожна, по сравнению с той, что я почувствовала сейчас. Я кричала так, что мне казалось еще немного, и я порву голосовые связки. Не знаю, как это удается так легко делать другим женщинам, и как после этого они соглашаются еще раз рожать. Когда мне показывали специальный фильм, чтобы подготовить к родам, мне не было страшно, может немного отвратительно, но уж точно не страшно. К тому же они там кричали скорее из-за требования врача, а вот меня врач заткнуть не может. Может я какая-то неправильная? У меня всю жизнь все шло наоборот.

- Дыши, дыши, - постоянно повторял как заведенный Одэйр, и было не понятно кому он это говорит себе или мне.

- Я, по-твоему, что постоянно делаю? – не выдержав, раздраженно крикнула я и вновь начала тужиться. – Финник, соберись, истерику закатывать тут можно только мне.

- Эвердин, - меня весьма удивило, что он назвал меня по девичьей фамилии. – Ты хоть понимаешь, какой это стресс для меня? Я даже на родах собственного ребенка не хотел бы быть, а тут ты.

Пот стекал по моему лицу, и мне было не до его глупых подколов. Единственное, что я хотела, чтобы это быстрее закончилось. Я очень устала, у меня не было больше сил. Казалось, что уже прошла целая вечность с тех пор, как я начала рожать.

- Уже почти все, миссис Мелларк, - обрадовал меня акушер.

Я повернула голову к Финнику и со всей серьезностью, на которую я сейчас была способна, заявила:

- Я больше никогда в жизни не буду рожать.

Мои слова вызвали смех у Одэйра, мне даже захотелось ударить его. Что смешного было в моих словах? Я бы хотела на него посмотреть, если бы из него выходил маленький человечек, как бы он тогда заговорил.

Последовал очередной приступ боли, но длился он не долго. После чего пришло долгожданное облегчение. Я догадалась, что отмучилась. Откинувшись на подушки, я облегченно вздохнула, услышав крик новорожденного.

- Серьезно, - я еле говорила, тыкая в друга пальцем. – Никогда.

Финник оперся на мою кровать и тоже издал вздох облегчения.

- Теперь мне нужен психолог.

Пока мы обменивались обрывистыми фразами, медработники обрезали пуповину у моего ребенка, который все еще кричал, правда уже тише прежнего. Когда они сделали все нужные манипуляции, преподнесли мне моего малыша.

- У вас сын, - сказала медсестра и положила его мне на грудь.

Он был весь в крови и еще чем-то, но, несмотря на это, он был для меня самым прекрасным, что я когда-либо видела в своей жизни. Во мне зарождалось до сего дня незнакомое чувство, будто у меня вырастали крылья. Я не могла поверить, что мы с Питом могли произвести на свет такое маленькое чудо. Первое, что бросилось мне в глаза, и не только мне, - глаза малыша.

- У него глаза Пита, - опередил меня Финник, который завороженно рассматривал маленькое создание.

Мое сердце заполнялось любовью, которой я раньше не знала. Она не была жестокой или страстной, скорее наоборот - спокойной, но в то же время она делала меня сильнее. Я чувствовала, как это чувство исцеляет мое разрушенное сердце и дает надежду.

- Несмотря на то, что малыш родился на месяц раньше, он полностью здоров, - говорил мужчина, что принимал у меня роды. До этого мне было как-то не до того, кто принимает роды, но вот сейчас стало интересно, куда делась доктор Фердинанд?

Медсестра начала забирать у меня моего малыша, и первое что я сделала, это ударила со всей силы свободной рукой. Это я сделала прежде, чем сумела обдумать свой поступок, это было, скорее всего, инстинктивно, нежели осознано. Женщина согнулась и застонала от боли, а я лишь сильнее прижала к себе сына.

- Китнисс, ты чего? – удивился Финник.

Не зная что ответить, я просто пожала плечами.

- Миссис Мелларк, нам нужно помыть ребенка и сделать нужные прививки, - вмешался доктор, пытаясь призвать к моему благоразумию, хоть в его глазах был страх. Оно и понятно, мало ли что я могу сделать после прохождения двух Голодных игр. Говорят, что психика у нас нарушена, и более ярко это выражается в стрессовых ситуациях. Но это ложь. Игры сделали нас всех сильнее, показывая на что мы способны. Энни была, к сожалению, исключением.

Я, посмотрев еще раз на сына, на его большие глаза, улыбнулась и все же разрешила забрать его. К тому же я чувствовала, что больше не могу терпеть его вес на своей груди. Силы все больше покидали меня, и я понимала, что скоро отключусь.

- Вот и хорошо, - сказал акушер, когда взял на руки ребенка. – А сейчас вам нужно отдохнуть. Ваши роды были очень проблематичны и длились 29 часов, удивительно, что вы все еще можете двигаться, не то, что калечить моих сотрудниц.

Ничего себе, 29 часов! Я потеряла счет времени, но все же не думала, что все длилось так долго. Все это время рядом со мной был Финник, который наверняка чувствовал себя, как минимум, выжатым лимоном.

- Пойду, сообщу Прим и Мелани, что с тобой и ребенком все хорошо. Они же наверняка себе места не находят, - сказал Одэйр, когда весь медперсонал покинул мою палату. – А ты отдыхай, силы тебе еще понадобятся.

В этом он был прав, еще как понадобятся. Я уже твердо решила, что как проснусь, вернусь в Капитолий. Мне нужно вернуть Пита домой. Во второй раз я одной и той же ошибки не допущу. Он решил защитить меня и сына от того, что они с Пайпер развернули, но он так и не понял, что я могу сама постоять за себя. Что бы он не говорил, я знаю, он любит меня. Я должна найти его, убедиться, что с ним все в порядке.

Парень поцеловал меня в макушку и ушел. После чего я моментально уснула, не сопротивляясь, поскольку у меня не было на это сил, а еще я хотела быстрее вернуться в столицу. Спала я как убитая, ни один сон не посетил меня.

Я проснулась от солнечного света, что пробивался сквозь открытое окно. Попытавшись встать, я почувствовала ноющую боль во всем теле. Было такое ощущение, что я впервые занималась на капитолийских тренировках, и у меня болели мышцы с непривычки.

- Ты уже проснулась, - послышался голос Кевина, что сидел в кресле неподалеку и кушал конфеты. – Будешь?

Я отрицательно покачала головой. Мне сейчас ничего не хотелось.

- Я так волновался, когда узнал, что тебя увезли в больницу. Когда я прибежал, меня не пускали к тебе, - как-то обиженно говорил мальчик, что я не смогла сдержать улыбки. – С тобой ведь все хорошо?

- Конечно, со мной все хорошо, Кевин, - мне была очень приятна забота этого мальчика, который стал очень близким мне за этот короткий промежуток времени, что я его знала. – Если тебе не сложно, можешь позвать врача, мне нужно кое-что ему сказать.

Мальчик улыбчиво закивал головой и с привычным жизнерадостным видом выбежал из палаты.

Мне хотелось побыстрее подняться с больничной койки, нужно было много чего сделать. Но перед этим нужно было хоть как-то вернуть мне мои силы, поскольку сон, хоть и помог, но вялость во всем теле я все еще чувствовала. Пока я не могла действовать, я разрабатывала план действий, и пришла к тому выводу, что у меня никогда не выходило действовать по плану. Так что будет действовать по методу Беннет: «посмотрим по ситуации». У нас он срабатывал на отлично в наших маленьких делах.