- Как видите.
- А-а-а…
Маори со страхом и отчаянием, уже не целясь, лихорадочно нажимал кнопку. Короткие вспышки были бессильны прорваться сквозь невидимую броню.
- Aa-a-a! - снова завопил Маори.
- В вашем лайтинге, наверное, перегорел конденсатор, - усмехнулся Стоун.
- Что?!. Билл, стреляйте! Стреляйте, черт бы вас побрал!
Пренцлер тоже разрядил в Стоуна пистолет…
В конце концов Стоуна заперли в его каюте. Стоун решил не протестовать.
Он был уверен, что всей этой банде придется прибегнуть к его помощи.
- Любопытно, догадался ли Маори об этой штучке! - Стоун показал Филу прибор.
- Значит, вы довели свою работу до конца? - с откровенным восхищением поинтересовался Фил. - Я рад, что мне первому вы сообщили об этом.
Стоун улыбнулся.
- Да, работа закончена, малыш. Однако чей же это корабль?
Пол вздрогнул.
Стоун встал с кресла, подошел к иллюминатору.
- Он сел. Слышишь? Включи экран.
Фил нажал кнопку обзорного экрана, и у скалы увидел продолговатое серое рыбообразное тело.
- Карригановский, - определил Стоун; громадина была точной копией корабля, на котором они находились. - Это плохо, мальчик. Очень плохо.
- Может быть, отец прилетел?
Стоун уловил в словах Фила затаенную надежду.
- Сомневаюсь… Впрочем, если даже и так, то не строй, пожалуйста, никаких иллюзий. Лично тебе, возможно, и ничего не грозит, однако угроза Земле остается.
Огонь в глазах Фила потух.
- Мне иногда все это кажется дурным сном… Я обещал Салли подарить к свадьбе камень с Ивера Увижу ли я ее теперь?
- Я думаю, что ты вручишь подарок своей невесте, и надеюсь побывать на твоей свадьбе. Если, конечно, ты пригласишь меня.
- Кого же мне еще приглашать? Маори?
- Кто знает, мальчик. Здесь мы с тобой соратники. На Земле можем быть врагами. Я - рядовой физик, ты - наследник миллиардов.
К Иверу - Так что же мы будем делать, мистер Богатырев? Командир корабля жестко ответил:
- Допрашивать!- Затем лицо его разгладилось, и он доверительно сказал:Чертовски неприятно, мистер Хэгстром. Я сейчас думал о каждом из наших спутников, вспомнил их биографии и не мог найти ничего такого, что свидетельствовало бы о возможности предательства. Мы были полтора месяца в космическом центре, довольно близко познакомились, и у меня нет морального права кого-то заподозрить.
- Вы интересовались нашими биографиями?
- Да. Это вполне естественно. Мы в космосе, и нам, возможно, предстоит драка Если бы речь шла о банкете, профессор Хэгстром, то меня вряд ли заинтересовали бы биографии соседа слева и соседа справа. - Богатырев прошелся по каюте. - Еще одно. Хотим мы или не хотим, однако нам приходится делать общее дело. Я не буду лицемерить и уверять вас, что разделяю принципы, которыми руководствовались при комплектовании экипажа корабля. Давайте договоримся на будущее. Мы должны совместно принимать решения и по возможности не примешивать к нашим действиям симпатии и антипатии, разделяющие наши народы. Вы согласны?
- Да.
- В таком случае, я не возражаю начать разговор с тем, кого назовете вы.
- Хейнц Вильковски, - сказал Хэгстром.
Богатырев широко улыбнулся и почесал затылок.
- Типично русский жест.
- Верно, - согласился Богатырев. - Итак, вызываем Хейнца. Высокий гибкий белокурый поляк, который должен был управлять боевыми ракетами корабля, если бы пришлось сражаться, распахнул дверь, дружески улыбнулся и развалился на диване, закинув ногу на ногу.
- Вы не вскрыли свой пакет с инструкциями? - сухо спросил Богатырев.
Вильковски почувствовал, что речь пойдет не о пустяках.
- Нет, Игорь. Я решил, что мне до Ивера вряд ли придется пускать в ход свои установки, а за полтора месяца пути я успею… Однако, если необходимо…
Хейнц расстегнул молнию куртки и из внутреннего кармана извлек нераспечатанный конверт с эмблемой ООН. Богатырев надорвал пакет и вытряхнул на стол бумаги. Хэгстром перебрал их: инструкции, медицинская карточка, личное письмо председателя Совета Министров Польши с пожеланиями успеха экспедиции и лично Хейнцу.
- В чем дело? Вы оба такие суровые и торжественные, словно…
Богатырев смешался. Хэгстром понял комичность ситуации. Ну, не мог же Богатырев в упор спросить поляка: «Ты, Хейнц, случаем, не предатель?» - Это очень серьезно, мистер Вильковски, - пришел на помощь Хэгстром. - Мы бы хотели узнать у вас о следующем важном обстоятельстве. Скажите, перед вылетом на космодром у вас не было встреч с кем-нибудь, кто не имел ни малейшего отношения к экспедиции, но желал бы с вашей помощью повлиять на ее исход?
Хэгстром перехватил смущенный взгляд Богатырева. Роль следователя явно не доставляла удовольствия мужественному славянину.
- Была встреча, - расхохотался Вильковски. - Только до объяснений дело не дошло.
- До чего же?
Вильковски вновь рассмеялся.
- На ребрах этого типа отпечатались все ступеньки моего подъезда, а живу я на третьем этаже. Конечно, это было несколько темпераментно, мне пришлось бежать следом, волочить его назад и ждать, пока за ним приедут…
- Почему же они ничего не сообщили нам? - спросил Богатырев.
- Думаю, что просто нечего было сообщать, - хмыкнул Вильковски. - Эта жаба до моего отлета и не приходила в сознание… В чем дело, Игорь?
Богатырев кратко изложил ситуацию.
- Ого! Кто же?
- Вот это мы и хотим выяснить. С кем мы будем беседовать теперь?посмотрел Богатырев на начальника экспедиции.
- Решайте, - ответил Хэгстром.
- Хейнц, попроси доктора Томоясу, - обратился Богатырев к Вильковски. - Кстати, об этом разговоре пока забудь.
Когда Хейнц вышел, Богатырев смущенно признался, что он, по-видимому, полностью лишен таланта Шерлока Холмса.
- Ничего, мистер Богатырев, учитесь, - улыбнулся Хэгстром.
Доктор Томоясу - врач экспедиции - невысокий японец, тихими шагами прошел к столу.
- Вы меня звали, профессор?
- Мистер Богатырев хочет задать вам вопрос.
Богатырев воспользовался формулой, изобретенной Хэгстромом. Он спросил, не пришлось ли доктору Томоясу перед вылетом встречаться с каким-либо лицом, которое было намерено повлиять на характер действий экспедиции.
- Пришлось, - ответил Мацумото.
Богатырев и Хэгстром переглянулись.
Вежливый японец тихим голосом добавил, что неизвестный джентльмен предложил ему огромную сумму за то, чтобы он вошел в контакт с человеком на Ивере и помог бы тому возвратиться на Землю.
- Ну и что же? - сдержанно спросил Хэгстром.
- Я взял чек и сообщил начальнику нашего космического центра.
- Взяли?
- В нашей стране, мистер Богатырев, очень много детей, нуждающихся в полноценном белковом питании. Эту сумму я с согласия своей жены и своего шефа перечислил ордену «Базилика». Я уверен, что деньги будут использованы надлежащим образом. Я считал, мистер Богатырев, что вы получили соответствующую информацию по официальным каналам.
- Мы такой информации не получали.
- Разрешите ознакомиться с вашим личным пакетом, - сказал Богатырев.
- Прошу извинить меня: я его еще не читал.
Богатырев вскрыл пакет, и из него выпало письмо, содержание которого было весьма похоже на содержание письма, полученного Хэгстромом.
Подпись отсутствовала.
- Вы знакомы с этим? - Богатырев перебросил листок через стол. Японец внимательно прочитал письмо, возвратил Богатыреву, снял очки, тщательно протер стекла. Лицо его осталось бесстрастным, но Хэгстром почувствовал, что тихий вежливый японец весь подобрался.
- Это ужасно. Необходимо выявить двух других.
Хэгстром вслушивался в голос Мацумото. Нет, таким тоном не лгут. Доктор Томоясу всемирно известный врач. Его методы лечения лучевой болезни так и назывались - методы Томоясу. Подобная выдержка и естественность были бы понятны, если бы их проявлял профессиональный разведчик. Нет, Хэгстром не мог поверить, что доктор ведет двойную игру.
