Ур внимательно смотрел на птицу. Приближаться он к ней тоже не стал – какое завидное благоразумие! Птица могла напасть на него и повредить ему руки – я хорошенько запомнил описание того, как она клевала вора – кстати, опять вор! Интересное совпадение, – а вор без рук – это голодный и мертвый вор.

- Она нападет, если мы приблизимся к Зеркалу Мира? – спросил он деловито.

- Да, – ответил я.

- И как же быть? Мы не вынесем её атаки. Она слишком большая и тяжелая.

Я глянул на Ура – а ты откуда знаешь тяжесть золота?

- Я много где был, – ответил его красноречивый взгляд, обращенный ко мне. Да и в этом мире, за горами, золото – не тайна.

- Можно отвлечь её, – неуверенно заметила Ненси.

Черный не стал дожидаться еще конструктивных предложений. Он просто сорвал плащ с плеч и швырнул его в шевелящуюся массу.

Плащ до Зеркала не долетел.

Мертвенно неподвижная птица сорвалась – видит Бог, я подумал, что она ожила! – и ухватила плащ острым чеканным клювом за полу. Она била золотыми крыльями, и перья трещали и гремели.

Одной рукой Черный схватил плащ и рванул его на себя – треснула плотная ткань, когда он потянул его на себя, а механическая игрушка – на себя.

У него были сильные руки. Сильные, тренированные руки. Механические лапы накрепко держались за свой насест, сомкнув суставчатые пальцы, но он был сильнее механической игрушки.

Продолжая тянуть плащ, он молниеносно перехватил птичью шею, смяв тонкие перышки на горле.

С силой он пригнул игрушку к полу.

- Белый, – резко произнес Черный, ничуть не заботясь о конспирации, – иди к тому вон телу! Да, да, в коричневой одежде!

Теперь игрушка решала сразу две задачи – пыталась не пустить Черного в шевелящуюся муть и меня – к ссохшемуся трупу. Было видно, как она ворочает головой в кулаке Черного, раня ему руку, и бьется, колотя тяжелыми крыльями по золотым своим бокам. Черный перехватил второй рукой её за огузок, дернул птицу еще раз, и сорвал её с насеста – с грохотом она сверзилась на пол, потому что удержать на весу он её не смог, внутри неё что-то заскрежетало, и она, пару раз хлопнув крылом по мрамору, замерла.

Он сломал её. Она умерла.

- Все, – произнес Черный, оттолкнув груду металла. Он с трудом разжал израненную руку, и пальцы его дрожали. – Ур, путь тебе свободен.

- Пре… премного благодарен, – произнес он. – Лихо ты с ней!

Черный перевел взгляд на Ненси.

- Я выполнил своё обещание, – произнес он. – Я привел тебя в город. Я уничтожил стража, и теперь город твой. Слуги у входа ничего тебе не сделают. Никогда. Теперь я уйду. Позволь мне забрать мою награду – то, что я сам пожелаю взять, – и уйти.

- Хорошо, – бесцветным голосом произнесла Ненси. Тонкие веки опустились на её глаза, и было видно, что ей все равно, что возьмет Черный. Свою миссию она выполнила – она заманила его в этот поход, привела его сюда, в этот чистый мраморный склеп. Дальше уже не её забота… не её…

И Черный взял. Он подошел ко мне – я все еще стоял у указанного им покойника, – нагнулся и разжал сухие пальцы мертвеца.

Он не мог увидеть эту куклу.

Он не мог знать, что в ладони, ссохшейся и мумифицированной, что-то есть.

Но он знал это.

На миг все замерли – и Ур, уже шагнувший к своему спасительному Зеркалу, и я – потому что я знал о печальной судьбе тех, кто трогал эту куклу, – и Ненси, потому что она до конца не знала ответа на этот вопрос – возьмет он или нет? – и краб.

Краб даже дышать перестал.

Рыцарь-девственник замер, наблюдая, как Черный разгибает хрупкие пальцы и берет то, что взять – невозможно.

- Стой! – крикнул я, когда мои нервы не выдержали, и краб молниеносно выхватил меч и направил его в грудь Черного.

- Положи это на место, парень, – зловеще проклекотал он, и вовсе не на языке варваров, которым прикидывался все это время, а на нашем родном языке – и засмеялся от счастья. – Ты этого не возьмешь!

Ур замер; на лице его отразилось неподдельное изумление.

Он тоже знал этот язык – но он не ожидал, что его знает краб!

И мир вокруг нас ожил.

- Ты чего, красавчик, – ошарашено произнес Ур, немного коверкая слова. – Ты не имеешь права! Он может забрать все, что пожелает, в качестве награды. Это – Закон Всех Миров!

- Я плевал на законы, – прошипел краб. – Только попробуй, двинься с места, и я убью тебя! Айрин – отними это у него! – он властно кивнул на Черного, и Ненси – обманщица! – устало и испуганно посмотрела ему в глаза.

- Ну? – прикрикнул краб, увидев, что она колеблется.

- Может, расскажешь, что это за штука такая? – спросил Черный, глянув на игрушку, зажатую в руке. – И зачем тебе я был нужен?

- Расскажи, – все тем же бесцветным голосом сказала Айрин. – Он все равно никуда не денется. Тем более, у нас есть время до точки отсчета.

Опять какие-то термины, напоминающие спутанные провода и мерцающие экраны с колонками непонятных цифр! Я ощутил себя полным идиотом, куклой, манекеном на стенде, которого выставляют то так, то сяк, ничуть не заботясь о том, что я сам об этом думаю.

- А этот? – краб мотнул головой в сторону Ура.

- Он безоружен, – напомнила Айрин. – Убьем его.

- Что?! – запротестовал Ур, но Айрин уже тыкала его в спину мечом.

- Ты не сможешь уйти через этот портал все равно, – безжизненным голосом произнесла спутница краба. – Он мертв и закрыт. Он не ведет никуда. Войти в него можно лишь имея ключ. У тебя его нет.

- Так почему ты не сказала мне этого раньше? – поразился Ур.

- Потому что я не знала, кто из вас возьмет то, что нам нужно… Ну, пошел! – и она пихнула его по направлению ко мне.

- Э, нет! – заголосил Ур, что совсем не вязалось с его бравой внешностью. – Я так не согласен! Уж лучше меня схватят те, кто идет за мной по пятам! Отпустите, и разойдемся по-мирному!

- Отсюда никто не выйдет, – ответил краб и ударил ладонью по стене. На вид это была такая же стенка, как и все другие, облицованная мрамором, но прикосновение руки краба к этому месту заставило закрыться двери. – Некоторые из нас навсегда останутся здесь, – и он многозначительно глянул на Ура. Тот даже подпрыгнул:

- Что?! Да вы…

- Стой на месте, если хочешь прожить дольше на пять минут! – прошипел краб страшным голосом, и Ур замер, как парализованный.

Теперь мы, две ненужные пешки, стояли поодаль от Черного и от агентов – и на обочине событий. Мы были не нужны, не интересны и так же ничтожны и лишни, как и мелкий мусор в мертвых лужах этого города. А наш офицер, наш незадачливый офицер-Черный, сжимая в руке артефакт, стоял впереди – между нами и враждебными фигурами, на клетку вперед, как и подобает офицеру…

- Ну так как? – напомнил Черный. – Что это такое?

Краб едко ухмыльнулся; на его лицо легли яркие розовые блики от шевелящегося Зеркала, на который с тоской поглядывал Ур, и он казался малость ненормальным.

- Это – Ключ, – торжественно произнес он, и глаза его вспыхнули маниакальным светом. – Ты разве не видишь, что вокруг тебя?! Это – город, древний, как сам мир, и притом принадлежащий такой цивилизации, которая выше нашей по развитию во много раз! Это сердце древней цивилизации! – он засмеялся с таким облегчением, словно дошел до точки, до порога. – И весь этот мир – это порождение этой цивилизации! Огромная колба, опытная пробирка, лаборатория! Драконы и их золото, Орден и его знания – это все останки, обрывки знаний и умений тех ученых, что когда-то жили в этом городе. Они создавали новых животных; они продлевали жизнь до бесконечности, и заселяли миры, сотни, тысячи миров! Представляешь, какая мощь?! Какие знания, какая наука?! Они были равны богам! Потом они ушли; они не умерли – они и сейчас живы, но они заперты – заперты навсегда здесь, в этой розовой лепешке, вот этой игрушкой, что сейчас в твоей руке!

- И?

- Они не должны выйти. Никогда не должны выйти! Мы убили уже четырех посланцев, которые нашли путь в этих Зеркалах на родину. Эта планета взята нами в разработку; а высший разум – он нам не позволит тут работать…