На коне в пылу битвы или на великом празднике во главе стола, в райском саду над водами серебряного ручья или на палубе корабля – все один и тот же. И большой его портрет висел над троном…

Я сделал шаг вперед, рассматривая картину. Я знал, кто это – это был Король Проклятых. Как мог я ошибиться?! Эта маленькая комнатка, наверняка одна из многих, была не просто залом – она была его святилищем.

Это был красивый молодой человек, с золотыми кудрями, подобными львиной гриве, и темными синими глазами. Искусный художник изобразил его на темном фоне, но так, словно сам человек светился изнутри. Наверное, так оно и было. У него было тонкое и странное лицо. В глазах словно застыла мысль о невероятной высшей мечте, нечто возвышенное и даже фанатичное. А на устах, еле заметная, расцветала улыбка. Недобрая такая улыбка под тонкой полоской светлых ухоженных усов…

Это было лицо человека познавшего неимоверную власть и отмеченного всеми страстями и пороками мира. В его страдающих глазах, полных застывших слез, обращенных к небу со своей фанатичной мечтой и немым мучительным вопросом, отразилась вся земная боль и сострадание, а губы, цинично ухмыляясь, выдавали то, что было спрятано за лживыми глазами. Глаза пророка и уста Иуды…

Думаю, не был он никогда добрым. Человек, построивший замок с такими вот тайными комнатками, не мог быть честен. С самого начала он притворялся, врал, искал дружбы Драконов – но был так тщеславен, что ставил себя выше всех.

- Да-а, – протянул я, осматриваясь.

Здесь ничто не напоминало о плавильных печах наоргов. Наверное, они, такие тонкие ценители красоты, не посмели осквернить этой комнаты и не растащили ничего, не тронули ни позолоты, ни инкрустации… ни статуи, которая стояла в небольшой нише и которую я не заметил сразу же лишь потому, что там было темно. Когда же я подошел поближе, свет моего факела заиграл на прекрасном розовом мраморе, и ниша в стене, выполненная в виде огромной морской раковины, словно засветилась изнутри. И в ней, на прозрачном, словно выполненном из легкого розоватого фарфора, пьедестале стояла золотая статуя Короля в человеческий рост высотой. Я не мог ошибиться – это были те же глаза, полные горя и лжи, те же роскошные кудри и мантия до самого пола. В руках статуи была толстая книга, какой-нибудь свод законов Короля-солнца или что-то в этом роде, а на голове…

- Черный! – заорал я, багровея. – Черный, я нашел!

Топоча сапогами, прибежал Черный, сея за собой золотую пыль. И припрыгал в мешке наорг, забытый им в соседнем зале, сходящий с ума от горя.

- Ну? – произнес Черный, оглядывая мою находку. Екро, задыхаясь от усилий, перевел дух.

- Где? – переспросил Черный. Я кивнул на статую:

- Внимательно посмотри.

Статуя, на первый взгляд выполненная из цельного куска золота, на самом деле была словно собрана из отдельных частей, как мозаика или головоломка. Это я молча указал Черному, освещая факелом еле заметные швы, просто трещины на золоте. На голове статуи и был надет тот самый Венец, и было видно, что он именно надет, а не вылит вместе с головой, а в руке, в сжатых пальцах, был зажат скипетр.

И то, и другое, ни с чем спутать было невозможно. Они были выполнены так же как и ключ – в виде переплетенных ветвей священного вьюна. Прекрасная Лесная Дева, похожая на лозу, доверчиво и нежно прижимала лицо из черного непроглядного камня к зеленому плечу поднятой руки, и руки её сплетались над головой с волосами в сплошной букет из бутонов и цветов; Венец же был просто обручем, венком, сплетенным из все той же лозы – только цветов на ней уже не было, одни отцветшие завязи, твердые блестящие шарики. И на этой лозе, на самом лбу, две ядовитых ящерицы свили себе гнездо.

Все эти вещи были выполнены очень искусно, так, что можно было пересчитать каждую чешуйку на спинках ящериц, каждый коготок, и меж каждой веточкой в сплетении был зазор, словно они действительно были сплетены, а не вылиты мастером из металла.

- Вот же они, – сказал я. Екро насмешливо фыркнул:

- Наивный мальчишка! Ты думаешь, мы не видели этой статуи?! Ты думаешь, мы не пытались их снять с неё? Говорю тебе – это невозможно! Они – часть статуи.

- Как же не так! – горячо вступился я. – Посмотри сам, глупец: статуя явно отлита из более молодого металла, в нем больше искр. А Венец почти полностью зеленый.

- Так вынь его! – издевательски ответил наорг. – Попробуй!

Черный внимательно оглядывал тем временем Венец.

- Он крепится так, словно в нем есть штырь, который проходит насквозь через голову, – сказал он наконец. – Но даже если это не штырь, а всего лишь крохотный стерженек длиной с ноготь, нам не снять этого венца. Драконий металл – самый прочный металл в этом мире.

Екро зашелся в злорадном клекоте.

- Но, кажется, я знаю, в чем тут дело, – продолжил Черный, сдувая с книги в руках Короля пыль. Екро поперхнулся своим хохотом. – Ты прав, Торн, это те самые Венец и скипетр. И Ключ – Король ведь велел вам принести ему Ключ, ведь так? И именно для того чтобы самому взять свои вещи, – Черный вытащил из кармана Ключ, и я услышал как еле слышно гудит его защита. – Отойдите!!

Я поспешно ухватил наорга за шиворот и прыснул пол стол; Черный, еще раз внимательно оглядел руки короля – и воткнул Ключ куда-то в золотую книгу в руках Короля.

Раздался щелчок – так отмыкается замок, когда в него входит родной Ключ. Наорг нетерпеливо возился, свисающий лоскут скатерти мешал ему как следует разглядеть, что там делает Черный.

Черный тем временем повернул Ключ – я видел, что он воткнул его корешками в круг солнца посередине книги, – и статуя вздрогнула. Один из пальцев, удерживающих книгу, от поворота Ключа ушел внутрь руки, и статуя начала меняться, словно конструктор, складываясь заново.

- Шоррлд, – отчетливо послышалось мне в жутком механическом гудении этой статуи, и голова её, в свою очередь задвигавшись, вдруг раскрылась, развалилась пополам и изрыгнула пламя. Я вскрикнул от ужаса и закрыл голову руками, накрепко зажмурившись.

Наорг, торжествуя, завыл и захохотал, колотясь в радостном припадке. Скатерть над моей головой пылала, а проклятущая статуя все плевалась огнем, рассыпая желтые искры по каменному полированному полу.

- Ну что?! – орал наорг, вытаращив злые глаза. – Стал он Королем, да?! Ха-ха-ха!

- Прекрати орать, – мрачно ответил из пламени Черный, – или я тебя сейчас самого сюда поставлю.

Наорг даже закашлялся, подавившись своим проклятым смехом. Пламя перестало бить из головы Короля, угасло. Черный, перепуганный, стоял в центре закопченного круга, и ни едина складочка его плаща даже не посерела. Хорошая защита, крепкая!

Надо ли говорить, что наорг просто лишился дара речи, и теперь просто беззвучно разевал свою пасть.

- Ты тоже слышал это имя? – спросил Черный. Я боязливо высунул голову из-под стола и кивнул.

- И ты слышал, наорг Екро Безъязыкий?

Проклятущая статуя молчала; только теперь её голова, странным образом собравшись заново, больше напоминала какого-то ярмарочного уродца.

Черный усмехнулся и переведя дух, снова взялся за Ключ.

- Готов? – спросил он меня, наверняка ожидая нового потока пламени. Я пискнул что-то невразумительное, и Черный снова повернул Ключ, даже зажмурившись. Еще один палец ушел вглубь руки, сложился в суставе и уродливо скрючился, но пламени не было – вместо него с металлическим лязгом из живота статуи вылетел длинный клинок и ударил Черному прямо в сердце. Будь Черный без защиты, клинок прошил бы его насквозь.

- Тваппал, – торжественно и жутко прогудела статуя, и её брюхо, выпустившее убийственную сталь, тоже стало переворачиваться каждой составляющей его частичкой наизнанку, выкладывая какое-то новое изображение.

От удара же о защиту клинок не выдержал, сломался. Черный, по-моему, даже присел от ужаса.

- Твою мать! – ругнулся он. – Я либо поседею на всю голову, либо заикой останусь… штаны я уже обмочил.

Он обломал остатки лезвия, торчащего перед его лицом – металл прямо-таки крошился в его руке.