Ур сощурил глаза; в лице его читалось недоверие:
- Ты ведь врешь мне? – подозрительно спросил он. – Ты только что толковала о том. какой я никчемный червь, которого нужно замуровать чтоб не выполз никогда – и вдруг отпускаешь?!
Айрин пожала плечами:
- Я и сейчас могу это повторить. – ответила она. – Ты мне глубоко противен. Я не люблю мутантов! Но если так выходит, тебя придется отпустить. И даже придется помочь тебе скрыться, уйти как можно дальше от паладина. Но только сейчас; пройдет время, и артефакт не будет нужен уж никому. И тогда…
Ур расхохотался, закинув голову. Все его чешуйки на лице радостно встопорщились, глаза возбужденно сверкали.
- Похоже, ты не врешь, – заметил он, хохоча. – Твое многозначительное «и тогда» говорит лишь о том, что «и тогда» вам меня не поймать! А ты не можешь с этим смириться!
В мыслях молчащей Айрин я прочел – что это правда. Она считала и его путь, но он был слишком извилист и длинен. Где-то там, недосягаемо далеко, он поменяет внешний вид – как и что Ур изменит, Айрин не видела, но точно знала, что его тогда не сможет узнать никто. И он потеряется навсегда, в пространстве и времени, во множестве миров, унеся с собой артефакт – уничтожить? Или напротив – только создать?
Ведь никто и не знает, когда и где был создан артефакт…
Даже сам человек, причастный к его созданию.
- Уходите, – произнесла Айрин, поднимаясь. – Ваше время пошло.
Бескрайнее Поле ждало её. Тонкие волосинки и улыбающиеся губы…
Возможно, когда-нибудь она и выйдет из Системы. Возможно.
Если мы успеем, и паладин не настигнет нас.
И мы втроем ломанулись сквозь ненастоящие джунгли, и свет электрического солнца нас слепил…
*****************************
Как мы вышли из Системы – до сих пор не пойму, потому что сам миг перехода был незаметен. Раз – и мы уже не в Системе. Дует ветерок, шевелит нам волосы и раздувает полы одежды, садится солнышко-Один за покрытые лесом холмы…
Мертвый Город отсюда напоминал багровую пелену, облако, пронзаемое взрывающимися молниями. Как осмеливались люди совать туда свой нос, пусть даже и за сокровищами?
- Мы глубоко на юге, почти у конца разлома Черных Ущелий, – мрачно заметил я. – Так далеко еще никто не забирался!
Ур усмехнулся и согласно кивнул.
Это были те самые загадочные южные дикие страны, где, по ходящим в народе слухам и легендам, жили дикари, лишенные разума, а нам нужно было идти еще южнее, в самые неизведанные страны, туда, где не ступала нога цивилизованного человека, и никто не знал, что там – за царством непролазного субтропического леса. Нам стало неимоверно душно в наших северных одеждах, но Ур остановил мою руку, потянувшуюся расстегивать пуговицы:
- Застегнись наглухо, – произнес он, – и терпи, если хочешь жить!
Мы двинули за ним.
От высокой влажности – испарений многочисленных болотец, озерков, так густо заросших зеленью, что только по небольшим проблескам среди пышной растительности можно было догадаться о наличие воды, – было ужасно жарко и душно, одежда прилипала к телу, и это было невообразимо противно.
- Ну, и что теперь? – спросил я. – Как мы двинем отсюда обратно? Ночевать в джунглях – не самое умное занятие…
- Здесь неподалеку деревня сикрингов, ну, тех самых дикарей, что живут здесь, – ответил Ур. Он вертел головой во все стороны, высматривая опасность. – Может, пройти много времени с тех пор, как я был здесь последний раз. Может, они уже не такие дикие? Может, они расчистили лес, или у них есть транспортное средство…
- А что – нет?!
Последний возглас Черного остался без ответа. Мы продолжали ломиться сквозь чащу, и ветки царапали нам лица, нещадно хлестали…
- Да?! И на какие шиши, извиняюсь, о наследный принц, ты собрался приобрести оное у полудикого населения?! – съязвил я, когда зуд под одеждой стал невыносимым.
- У меня есть универсальная валюта, – свирепо ответил Черный, намекая на оружие.
- Не думаю что ты сможешь оплатит их услуги этой монетой, – заметил Ур, с сомнением покачав головой. – Они, может, и производят впечатление глубоких идиотов, но лишь производят. На деле они неимоверно хитры, и весьма ловко шинкуют своих врагов. Даже паладин, думаю, вышел бы из этой схватки потрепанным – так они ловки. Вся их натура – это стремление убивать; они прекрасные охотники, и им все равно на кого охотиться. Поэтому у них нет ни тележек, ни инструментария – я вот кроме оружия, ничего у них не видел. Разум их устроен очень странно. Они думают только об убийстве – ну, и о трапезе, которая следует за ним. Так что…
Ур усмехался. Свои голые коленки он прикрыл плащом, обернув его вокруг талии, и топал дальше, помалкивая.
Так, переругиваясь и прорубая себе дорогу в этих буйно разросшихся джунглях универсальными кредитками, мы дошли до дороги. Точнее – до какого-то подобия дороги, потому что, скорее, это была протоптанная в ярко-зеленой, сочно хрупающей траве тропинка, ведущая… куда? С минуту мы все трое молча размышляли над этим, с остервенением обдирая с себя листья, ветки, стебли, зацепившиеся за металлические украшения костюмов – да, позабыл сказать! Ур велел нам надеть всю одежду, даже попорченную (форсить не перед кем!), чтобы не было видно ни капли нагого тела, – да стряхивали пауков, успевших уже заткать своей липкой плотной сетью наши морды…
Один конец дороги вел, конечно, в джунгли, другой же – к людям…Но какой же?
- Кажется, мы слегка отупели за последнее время, – мрачно заметил Черный. – Или растеряли всю свою отвагу – в былые времена мы бы уже топали б в нужном направлении.
- А может, мы наоборот набрались ума и повзрослели, раз стали осторожнее, – возразил я.
Ур, прислушиваясь к чему-то, лишь мотнул головой.
- Бравада тут ни к чему, – тихо произнес он. – Это не то место, где можно идти, не раздумывая, в какую сторону. Это почти другой мир; вы никогда такого не видывали – а наша подружка Айрин помолчала бы, не торопясь применять ко мне слова «урод» и «мутант», если б побывала тут… Туда!
Ур махнул рукой направо, и мы, озадаченные, двинули за ним.
- А почему так тихо? – дошло вдруг до меня. Ни птичка не пискнет, ни мышка… Звуки животных отсутствовали напрочь! Только шумели листья деревьев – жирные, сочные, огромные толстые листья! – Это же не лес, а фигня какая-то!
Черный огляделся и пожал плечами; таким растерянным я видел его впервые, да и сам он впервые не знал, что делать, всецело полагаясь на нашего проводника.
- Все потому же, – кратко ответил Ур. – Мутанты. Странная мутация; жизнеформы почти безголосы. Люди лишь помыкивают. Одному черту известно, как они понимают друг друга!
- Радиация? – быстро спросил Черный.
- Не беспокойся; это было давно.
Черный, хмурясь, брел, раздвигая заросли руками.
- Расскажи нам об этом месте, – попросил он. – Куда ты ведешь нас?
Ур глянул на меня и проговорил
- Мы идем к Хрустальному Озеру. Оно располагается за грядой невысоких скал, вон там. Нам важно всего лишь перебраться через них, и тогда, считай, мы в безопасности – относительно, конечно, но в сравнении с этим местом и плаха кажется раем. Это – самое сердце земель, населенных сикрингами. Перебравшись через него, мы достигнем цели – я уйду навсегда, а вы попадете в первый портал. Там мы расстанемся.
Эта дорога – не единственная, что ведет к нему, и даже не самая безопасная. Я нарочно повел вас здесь, потому что чем опаснее дорога, тем меньше на ней неожиданностей. Здесь всегда я готов ко всему… К Озеру ведут пять троп, три из которых используют люди, проживающие здесь; две других выстроены теми, Кто Ушел, – эти два слова Ур произнес с каким-то особым выражением, и я наверняка услышал, как дрогнул его голос. – Они очень удобны для передвижения, но на них больше вероятности угодить в сеть к любителям человечинки. Эта тропа проходит по самому сердцу земель, на которых живут эти страшилища; сюда редко заходят нечаянные люди – а те, кто заходит, протягивают здесь недолго. Болезнь, – это слово Ур тоже выделил, поставил его как-то особняком, сделав, скорее, угрожающим именем, – что свирепствует здесь, коварна; она может поразит даже того, кто с ней тщательно борется. Охотиться придется бок о бок с этими людьми, а они прекрасные охотники; несмотря на скудость их речи и странности, они обладают отменным нюхом, как у животных, и мгновенно чуют Чистого Человека, их излюбленную добычу… они едят людей, да. Но нас они не тронут. Держитесь меня, и все будет в порядке!
