Особенно ярко на фоне коллег выделился Какудзу. Он уединился в дальнем конце кабинета. Устроившись за низким чайным столиком, синоби вытряхнул из большого холщевого мешочка, который всегда держал при себе, золотые и принялся сосредоточенно их пересчитывать, методично складывая в аккуратные стопки, которых уже по истечении 15-ти минут набралось без малого двадцать. Рядом с Какудзу на грубой приземистой тахте обосновался Итачи. Необычайно спокойный и неизменно угрюмый в своей акцентированной обособленности, гений сидел неподвижно, устремив взгляд в пол, видимо мыслями находясь далеко отсюда. Здесь же, неподалеку от входа небольшой группой расположились и Кисаме с Сасори, увлеченно беседовавшие о чем-то насущном. Дейдара, не желавший принимать участие в разговоре и вовсе самоустранился, не проявлял и толики заинтересованности к оживленной беседе коллег. Отделившись от основной массы присутствующих, он взобрался на высокий подоконник с ногами и, уткнувшись лбом в запотевшее стекло, хаотично водил по нему пальцем, вычерчивая непонятные символы, что крайне раздражало взвинченного до предела Хидана.

- Твою мать, прекрати это дело, Дейдара! – взревел он, бросив метаться по комнате и останавливаясь напротив подрывника.

Блондин лениво поревел на него взгляд.

- Что именно я должен прекратить? – наивно поинтересовался он, видимо абсолютно не догадываясь о причинах раздражения язычника.

- Мне вырвать тебе пальцы, чтобы до тебя дошло? – продолжал ерепениться Хидан.

- Попытайся, если сможешь, конечно…. – и бровью не повел подрывник, отвечая на нападки коллеги с необычайной серьезностью, что как-то не вязалось с его обычной расторможенностью.

- И пробовать не стану! – язычник демонстративно откинул полы плаща, обнажив тройной ряд стальных лезвий косы.

Приняв угрозу к сведению, Дейдара махом соскочил с подоконника.

- Кишка тонка! – мгновенно приготовившись к схватке, он четким движением распахнул закрома набедренной сумочки. Проворные пальцы ловко нырнули внутрь, стремительно формируя взрывательные элементы. Синоби готовы были броситься друг на друга. И ситуация вполне могла выйти из-под контроля в любой момент. Благо окружающие, оставив свои дела, безучастно наблюдали за развитием событий, не вмешиваясь, если бы не внезапное появление Пейна.

- Успокойтесь, вы оба! – потребовал он нетерпеливо. – Мы собрались здесь не для того, чтобы перегрызть друг другу глотки. Есть ряд более важных проблем, которые нам предстоит решить.

- В таком случае, во избежание потасовки, кое-кого вам не помешало бы посадить на цепь! – съязвил Дейдара, держа припасы наготове.

- Прикуси язык, сосунок! – слетел с катушек язычник. Слова блондина сорвали ему крышу, и он кинулся на него словно бешенный тигр. И не миновать бы кровопролития, если бы не молниеносная реакция Пейна. Одно его движение и враждующие, будто пешки разлетелись в разные стороны. – Позорище, а не ниндзя! – статично заключил Лидер, одаривая их взглядом негодующего рениннгана.

Злобно посмеиваясь, Хидан усилием поднялся с пола, тыльной стороной ладони брезгливо смахнув выступившую в уголках губ кровь.

- Тяжелая у вас рука, Лидер-сама…. – язвительно протянул он, глядя на перепачканные пальцы. – Однако на будущее, советую больше этого не делать.

- Хадан, придурок, совсем умом тронулся?! – то ли утвердил, то ли спросил Кисаме, пользуясь образовавшейся паузой. – Помнишь, с кем разговариваешь?

- Естественно…. – ухмыльнулся язычник, приглаживая растрепавшиеся волосы. – Имеются сомнения?

-Кое-какие….

- А если подробнее?

- Не стоит. Замечу лишь, что твое поведение лишний раз доказывает непреложный факт – от баб одни беды. Их место на койке. В серьезных делах с ними лучше не иметь дел. – Заключил Кисаме, но заметив вошедшую в помещение Конан, поспешил смягчить свое шовинистское высказывание: – Не в обиду тебе, Конан-тян, будет сказано.

По традиции оставаясь в тени Пейна, куноити благодарно кивнула, давая мечнику знать, что приняла его слова к сведению.

Ободренный этим, Кисаме продолжал:

- Хидан, Дейдара…. Вам бы братцы следовало поостыть немного, развеяться что ли. Ни то не ровен час, сестрички Киёмидзу до умопомешательства вас доведут.

- Поздновато взялся наставничать, Кисаме. – На полном серьезе вдруг выдал Какудзу, отвлекшись от расчетов. – Все что можно было сделать, сестрички сделали. Ребятки потеряны для общества.

- Какудзу, твою дивизию! – возмутился, немного успокоившийся язычник. – Ты, на чьей стороне, не пойму?

- В данном случае – ни на чьей. Мне собственно безразличны ваши терки по поводу Киёмидзу. Я здесь еще до сих пор лишь по тому, что хочу узнать, по какому поводу нас собрал Пейн. Вы же своей подростковой возней сбиваете с толку весь коллектив. Поймите, наконец, ваши постельные интрижки никому не интересны. И уж, коль они имели место, ведите себя по-мужски, не распускайте нюни. Личные отношения не должны отражаться на работе. Таков закон. Думаю, я выразил общее мнение на данный счет.

Установилось задумчивое молчание. Речь обычно молчаливого Какудзу, произвела на присутствующих неизгладимое впечатление. Он проявил неожиданную сторону своей натуры, продемонстрировал исключительную мудрость познавшего жизнь человека.

Проникся высказыванием ниндзя и Дейдара. Откинув непокорную челку с лица, подрывник встал, держась за грудь. У Пейна действительно тяжелая рука. В этом Хидан оказался прав.

В том же, что касается замечания Какудзу, Дейдара со многим готов был согласиться. Рациональный компонент здесь определенно присутствовал. И если взглянуть на ситуацию объективно, он действительно допустил недопустимое, не только впустил Тенши Киёмидзу в свою жизнь, но и позволил чувствам подчинить себя. А все начиналось так невинно. Он думал, что держит ситуацию под контролем, играя в любовь, но в итоге не заметил, как сам влюбился. Трогательная Тенши покорила его в самое сердце, что являлось недопустимым в сфере синоби, а тем более в среде акацук.

Получив приказ уничтожить ее, в душе Дейдара радовался, восприняв это как шанс выкорчевать ненужную привязанность с корнем. И возможно успешно избавился бы от своей болезни, если бы не внезапное вмешательство коноховца.

«Черт бы его побрал!»

Хотя многое обдумав с тех пор, подрывник пришел к выводу, что это даже к лучшему. Все же он не желал Тенши смерти и тем более не хотел ее убивать.

- Не стану судить за других, отвечу за себя. – Произнес серьезно Дейдара. – Даже если то, о чем говоришь ты Какудзу и правда, это «помешательство», которого и в помине не наблюдается, не мешает мне мыслить объективно….

- Отрадно слышать, Дейдара, – одобрил Пейн. – В таком случае, закончим с препирательствами и перейдем к делу. Перед нами стоит непростая задача – откорректировать план по поимке хвостатых.

Напряженная обстановка плавно сменила свой ракурс из конфликтной став продуктивно-рабочей¬, что было воспринято присутствующими с явным облегчением, но не устроило Хидана. У язычника все еще имелись неразрешенные вопросы, и он бесцеремонно прервал Лидера.

- Постойте, а что с Наоми?

- Мы закрыли эту тему, Хидан! – обрубил Пейн. – Имеются вопросы, подойдешь ко мне после собрания….

Переступив свою гордыню, Хидан так и сделал. Дождавшись, когда помещение опустеет, он подошел к Лидеру.

- Что именно касательно Наоми Киёмидзу тебя интересует, Хидан? – спросил Пейн.

- Как планируется распорядиться ее судьбой? – хмуро воззрился на предводителя язычник. Его в не малой степени волновала доля смутьянки, не столько в профессиональном плане, сколько в личностном. Он чувствовал себя уязвлённым. Наоми подло кинула его, и этот непогашенный должок не давал синоби покоя.

- Этот вопрос находится на рассмотрении, – туманно изрек Лидер. – Признаться откровенно здесь многое зависит от самой Наоми, от ее решения…

Матовые пуговицы, подчиняясь движениям опытных пальцев, покорно обнажали сантиметры смуглой плоти. Словно овечка на закланье, Наоми стояла перед своим мучителем, вольная поступать, как заблагорассудиться,¬ но не свободная изначально.