« А я был тем стрелочником, который за этот пожар семь лет отмотал, девонька… Советский суд – самый гуманный суд в мире…» - прозвучал у неё в голове голос Романа. Чёрт! Какие семь лет? Ведь пожар-то был два года назад! А милейший Рома начал бутафорить и попросту увлёкся. Но что же теперь делать? Звонить Родионычу? Подставлять его и его орлов в очередной раз под начальственный гнев? Похоже, что так. Другого выхода нет. Если она не хочет потерять ещё и Макса.
Хотя нет… можно попробовать подождать и проникнуть в это блядское логово в одиночку…
«Дура! – одёрнула себя Шаманка. – Рома наверняка там не один, и сейчас он должен прийти за тобой. Значит, нужно рвать когти по холодку и вызывать Родионыча и его орлов. Другого выхода нет. Звонить местным нельзя – кто поручится, что она не окажется в этом же самом месте, после того, как опрометчиво доверится коллегам…»
Шаманка вскочила на ноги, и в тот же момент из пролома вывалился взбудораженный Роман:
- Гражданка майор! Давай сюда, скорее! Там такое! Такое! Начальник твой позвать тебя велел – айда со мной – сама увидишь!
Шаманка отступила на шаг и выхватила пистолет:
- Сдал Макса, гнида! Да я ж тебя! А ну брось ружьишко! Брось, кому говорю!
Роман медленно наклонился и положил ружьё на землю со словами:
- Ты что, чеканулась, гражданка начальница? Меня твой парень за тобой послал! Вот ведь бабы – всё у них не слава Богу… Успокойся, а? Пойдём, там такое, там сенсация… Фас!
Если бы Шаманка не ждала подвоха, то это бы прокатило. Однако она успела обернуться и разглядеть летящую на неё Альму с жутко оскаленной пастью.
- Альма, рви! – скомандовал Роман, но Шаманка вовсе не планировала стать вкусным ужином для этой здоровенной псины. Женщина сумела выхватить пистолет и, почти не целясь, послала три пули в разинутую клыкастую пасть.
Выстрелы прозвучали неожиданно сухо и нестрашно, но Альма словно замерла на миг в прыжке, а потом голова её как будто взорвалась кровью, мозгами и осколками костей.
- Сука! - заорал Роман. – Сука ментовская! Да я тебя! Альма, девочка моя… Урою, сука, тварь, гадина!
Он был практически невменяем сейчас, но поразительно быстр – подхватил ружьё с земли, прицелился и выстрелил в Шаманку. Женщина успела уйти с линии огня, выстрелив в ответ, но раздавшиеся за забором голоса подсказали ей, что нужно уходить, уходить, найти безопасное место и дозвониться до Родионыча, потому что события всё больше и больше подходили под определение «неебическая хуйня».
Шаманка рванула с тропинки в кусты, как лань, Роман выстрели ещё раз, и левое бедро ощутимо обожгло. «Дробь..» - подумала Шаманка, но больше на эту тему думать не стала. Сейчас главное – оторваться от преследователей и вызвать помощь в лице Родионыча…
Женщина неслась через кусты, она миновала свалку, потом текущий какими-то химическими отходами ручеёк… и поняла, что заблудилась, когда из сумерек выступили несколько старинных каменных крестов и склеп.
«Старое кладбище? - поразилась Шаманка. – Куда это меня вообще занесло?»
А голоса погони за спиной не утихали. Роман продолжал материться и проклинать проклятую ментовскую суку, ещё двое… или трое… перекрикивались с ним, и Шаманка неожиданно поняла, что они берут её в кольцо. Однако сдаваться женщина была не намерена. Она решительно рванула через кладбище, даже не пытаясь понять, что и как – сейчас было главным оторваться от преследователей. Однако те, похоже, чуяли все её перемещения, и погоня не отставала.
Шаманка начал уставать. Она спряталась за одним из склепов и прислонилась к стене, жадно хватая ртом воздух. Вытащила мобильник. Чертыхнулась. Сети не было.
Неожиданно откуда-то снизу, из-под стены, высунулась маленькая, чёрная от грязи рука и подёргала Шаманку за штанину джинсов. Галина не завопила только потому, что это было слишком большой тратой и так слишком быстро тающих сил. Однако вслед за рукой из-под стены высунулась детская головка – чумазая, со спутанными грязными волосами.
- Лезь сюда, тётя, - деловито сказало дитё. – Ты тощая, ты пролезешь. Здесь они тебя не найдут.
Альтернативы не было, и Шаманка со вздохом наклонилась и проскользнула следом за ребёнком в небольшой, практически незаметный лаз, ведущий вниз.
Научись расставаться без слез,
Научись в мире много не значить,
И прощанья – все время всерьез,
Позабыв, как прощаться иначе,
Танцевать на осколках судьбы
Жгуче-режущей прошлого крошке,
Научись обреченным не быть,
Там, где мертвому проще немножко.
Научись у упавшей звезды
Не выпрашивать детского чуда,
Мы идем, оставляя следы –
Колею в никуда ниоткуда.
Научись громко хлопать дверьми,
Научись говорить с облаками,
Просто быть человеком с людьми,
Просто быть человеком с волками.
Научись уходя – уходить,
Верить тем горячей, чем нелепей…
Научись беззаветно любить
Белый крест в остывающем небе.*
*Стихи Сибиряка.
========== Глава 53. Дети подземелья. Часть первая ==========
Внимание, пока не бечено!
Сознание возвратилось неожиданно – сначала, как способность слышать…
Макс пришёл в себя и прежде всего услышал, как разговаривают двое – неподалёку, совсем рядом. Одни голос принадлежал поганцу Роме, второй был Максу не знаком. Решив, что свой внезапный приход в сознание афишировать пока не стоит, Макс замер и прислушался. Двое мужчин вроде бы ссорились.
- Что-то ты часто прокалываться стал, Стёпа… - ворчал тот, что постарше. – А что было бы, если бы я не подоспел? И бабу ты упустил. А если она хай поднимет?
- Не поднимет, - насмешливо отвечал Роман, коего собеседник именовал Стёпой. – Она с дури на старое кладбище ломанулась, а там место гиблое. Провалится к какую-нибудь яму – и всё, привет, сдохла сука ментовская. Век ей Альму не прощу… Альма, девочка моя золотая, умница…
- Хорош причитать. На твоём месте, - холодно отвечал старший, - я бы не считал всех дураками. Бутафорию твою они всё-таки вычислили.
- Пока вычисляли – было уже поздно, - самодовольно хихикнул Рома-Стёпа. – Главное, батя, что теперь у нас есть подходящее тело, и мы скоро будем свободны…
- Вот только не говори, - проворчал старший, - что вас с Олегом держала только моя болезнь… «Голова Арлекина» вас держала… И держит до сих пор.
Макс аж замер, весь обратившись в слух. То, что Рома оказался Степаном Прусом для него не было новостью в принципе, а вот то, что бывший генерал КГБ оказывается, жив, и продолжает рулить своей сволочной семейкой – вот это была уже неожиданность. Ну а кого ещё Степан Прус мог называть батей? Но что за «Голова Арлекина»?
Но любящий отец и почтительный сын не дали ему долго терзаться неизвестностью – продолжили разговор.
- Антоха, гадёныш… - прошипел Роман-Стёпа. – Кто ж знал, что он не сдохнет… Кто ж знал, что он сумеет-таки добраться до спрятанных его отцом алмазов раньше нас… Если бы он не пожадничал и не вернулся за второй половиной клада и «Головой Арлекина», мы бы остались ни с чем… Вот пусть теперь свою последнюю работу выполняет – он-то думает, что его шлюха жива, вот и старается… Ладно, батя, пойду наверх, гляну что да как… А ты смотри, чтобы этот не окочурился раньше времени. Другое столь идеально подходящее тебе тело искать уже некогда.
