- Ну что ж, командуй!

Нерогабал отцепил поводок, оставив при этом ручные и ножные оковы с довольно длинными цепочками, указал рукой на Лёньку и коротко скомандовал:

- Взять его!

========== Глава 50. В которой происходит нечто неожиданное для Аннераала, а Нерогабал продолжает испытывать на себе особенности воспитательного процесса ==========

Нерогабал отцепил поводок, оставив при этом ручные и ножные оковы с довольно длинными цепочками, указал рукой на Лёньку и коротко скомандовал:

- Взять его!

Лёньке сначала показалось, что Тиверин спятил, но потом он подумал, что шаману виднее. Дело в том, что он почувствовал, что цепи, которыми приковали его руки, были совсем не простыми. С виду невзрачные цепочки были явно из каких-то заначек Изначальных и силу его блокировали не слабо. Конечно, Лёньке по силам было разобраться с ними… но не сразу. А в сложившейся ситуации следовало действовать быстро, чтобы Аннераал ничего не успел понять.

Чудовище рыкнуло и шагнуло вперёд, наваливаясь на Лёньку. Парень непроизвольно дёрнулся, и руки шамана тут же сжали его скованные запястья поверх цепей. Со стороны это смотрелось жутковато – чудовище выпустило когти и издало кошмарный вой, Аннераал одобрительно рассмеялся:

- Так его! Но серьёзного вреда не причинять! Мне не нужен идиот, пускающий слюни!

Выпущенные когти скользнули по цепочкам, которые неожиданно со звоном лопнули – видимо, хитрый шаман предвидел подобное развитие событий и чем-то обработал свои когти. А с цепочками на ногах Лёнька справился сам.

Аннераал сначала ничего не понял. Вдруг ни с того, ни с сего лопнули крепчайшие цепи, потом чудовище отскочило в его сторону, приставив к горлу выпущенные когти, а освободившийся пленник крикнул:

- Сюда его!

Аннераал попытался обездвижить пленника заклятьем, но не успел он сплести его, как когти чудовища чуть вонзились в шею. Потекла кровь, а Нерогабал быстро накинул какой-то амулет ему на шею. После этого Правитель потерял способность двигаться, хотя находился в сознании и всё помнил.

- Предатель! – сумел выдавить он, обращаясь к сыну. – Как ты мог?

Нерогабал не стал отвечать. Вместо этого все трое – Нерогабал, освободившийся пленник и чудовище, в один миг ставшее на диво разумным, уложили неподвижное тело Аннераала на пол, и тот в полном бессилии наблюдал, как Льоня снимает с шеи цепочку, на которую был нанизан крошечный фиолетовый шарик. Льоня щелчком пальцев увеличил его, так что шарик размером с ноготь мизинца стал с два кулака, по нему побежали фиолетовые разводы и красные искорки.

Чудовище же опустилось на пол, на колени и непонятно откуда взявшимся куском белого крошащегося камня начало чертить вокруг неподвижного тела Аннераала какие-то символы. Правитель сначала не понял, чего хочет добиться преступная троица, но символы показались ему смутно знакомыми. Приглядевшись, он вспомнил… и похолодел. Похожие символы применял и он, руководя ритуалом, в котором душа брата Тиверина была изгнана из тела и заключена в артефакт.

Когда это дошло до Правителя, он обрушил свой бессильный гнев на голову Нерогабала:

- Так вот что ты задумал! Ты сумел сговориться с этими предателями! Тебе мало показалось быть моим сыном и наследником, ты пожелал получить себе всё! Мерзавец! Негодяй.

В ответ на это Нерогабал лишь ехидно улыбнулся:

- Твой сын, конечно, мерзавец и негодяй, но совсем по другим причинам. Свергать тебя он не был намерен… Во всяком случае – пока.

- Что? – прошептал совершенно дезориентированный Аннераал. – Так ты не мой сын? Да кто же ты такой?

Ответная улыбка лже-Нерогабала была ещё ехиднее:

- Нет идей? Не узнаёшь меня, братишка? Неужели не соскучился за столько лет?

Лицо Аннераала исказилось в гримасе узнавания:

- Тиверин… Ты… Не может быть… Нет…

- Очень даже может, - усмехнулся лже-Нерогабал. – Тебе очень хотелось меня помучить посильнее, брат. Но ты сделал ошибку. Тебе следовало казнить меня, не поддаваясь эмоциям. Тебе ли было не знать, что я никогда не смирюсь со своим положением… и с тем, что творишь ты, дорвавшись до власти. Ты все эти годы вёл Изначальных к погибели, но венцом всей твоей дурости была идея завоевать человеческий мир.

- Это наш мир! – постарался крикнуть Аннераал, но голос его прозвучал на удивление негромко.

- Нет, - ответил его брат. - Тот мир уже давно принадлежит людям. А нам следовало осваивать Изнанку, вливаясь в новый мир, предлагая дружбу, а не вражду. Мы и сотой части Изнанки не знаем, этот мир сопротивляется нам, палачам и колонизаторам. Более того, с твоей подачи мы истребляем самих себя. Разделение на Высших и Низших – это ни в какие ворота не лезет! Во всех нас течёт кровь наших Изначальных предков, каждый ценен, ибо все мы обладаем силой… А за время твоего долгого правления Низшие обратились практически в рабов, их положение куда хуже, чем у животных, они настолько забиты, что даже не протестуют! Этот мир мог дать силу всем нам, но ты не готов был принять эту силу – и вот результат! Да, первые Правители наделали немало ошибок, но более всего положение усугубил ты!

- Я всё делал правильно! – возразил Аннераал. – Я хотел вернуть нашему народу его силу и блеск! А Низшие… На что они годны со своей мизерной силой, кроме как быть слугами Высших и их Роэтэ!

- Нет! – возмутился уже Лёнька. – Низшие – не животные, и многие из них достойны уважения! А их сила… Она могла бы возрасти, но Высшие делали всё, чтобы превратить их в забитых рабов и нерассуждающих слуг! Но всё должно измениться!

- Да, - поддержал его Тиверин. – А я не хочу, чтобы мой народ исчез! Поэтому, брат, а вовсе не из мести, ты будешь смещён!

- Тебя не примут Высшие… - растерянно произнёс Аннераал. – Ты не сможешь править, даже будучи в теле моего сына.

- А кто тебе сказал, что я намерен оставаться в теле твоего сына? - усмехнулся Тиверин. – Я займу твоё место и твоё тело, а Высшие не осмелятся перечить тебе – ты сам создал себе такую репутацию.

- Но остаются жрецы Меркеля… Они смогут распознать подмену… - продолжал возражать Аннераал, уже понимая, что проигрывает по всем пунктам.

- А с чего бы они будут что-то распознавать? – спокойно спросил Тиверин. – Мудрая, взвешенная политика, несколько льгот для храмов… Жрецы не глупы и не желают междоусобиц, а если Правитель станет к ним более благосклонен… то мы сможем договориться.

- Перестань ему что-либо доказывать, Тиверин, - заметило чудовище, как оказалось, умевшее выражаться вполне членораздельно, - у нас не так много времени.

- Ты прав, - откликнулся лже-Нерогабал. – Пора начинать.

- А я? – вырвалось у Аннераала. – Что будет со мной?

- Вернее, с твоей душой, - уточнил Тиверин. – Ибо тело я намерен использовать по полной программе. Что ж, у нас есть куда тебя поместить, правда, Арш-пахва?

Чудовище кивнуло и осклабилось. И в этот момент Аннераалу очень захотелось потерять сознание, но и этого было ему не дано. Расплата, которой предстояло быть очень долгой, началась.

***

Нерогабал очнулся на жёстком каменном полу в полном одиночестве. Он попытался встать, но тут же передёрнулся от боли. Болело всё тело. В памяти всплывали позорные видения того, что проделывала с ним отвратительная тварь со щупальцами. Нерогабал застонал и хотел уже побиться головой о каменный пол, но новое резкое движение вызвало такую волну боли, что его замутило.

Кое-как отдышавшись, Нерогабал с трудом принял сидячее положение и огляделся. Огромный каменный зал был пуст. Преодолевая тошноту, боль и слабость, Нерогабал поднялся и вновь стал оглядываться, ища хоть какой-нибудь выход из зала. Но выхода не было, куда ни глянь, глаз натыкался на холодный, гладкие, словно отполированные стены из серого камня с чёрными прожилками.

«Этот зал существует только в моём мозгу, - подумал Нерогабал и истерически рассмеялся. – Это всё только внушение».