Более опытный Алькотрис заглянул в комнату через Димкино плечо и вздохнул:

- Это комнаты для особых развлечений, Димо… Неплохо развлекались Ристагоны. Сюда приводили пленных… и делали, что хотели. Талина в своё время изучала сохранившиеся Хроники… и была ими весьма шокирована. Пойдём отсюда.

- Пойдём, – тихо ответил Димка. Комната произвела на него впечатление самое удручающее.

Но им пришлось шокироваться ещё раз. Сделав ещё несколько шагов, они увидели несколько словно бы вделанных в стену кукольных коробок, только в человеческий рост и выше. Передняя стенка у этих коробок была прозрачной, и Димка похолодел. В каждой коробке неподвижно стояла кукла, изображавшая обнажённого разумного или разумную. Здесь были Найя и Гормы, какие-то незнакомые Димке синекожие шестирукие разумные, был даже один Кхемо, было и несколько «кукол», подозрительно напоминавших людей. Разумные были разного возраста – от совсем юных до почти пожилых, но все они были идеально красивы, с развитой мускулатурой, девушки – с тонкими талиями и длинными ногами, вполне соответствовавшие канонам земной красоты. Глаза всех кукол были открыты и абсолютно пусты, и этот неживой стеклянный блеск пугал больше всего.

- Отец, – севшим голосом произнёс Димка. – Что это?

- Думаю, – вздохнул Алькотрис, – это механические куклы. Секс-тренажёры. Живое существо ведь не всё может выдержать.

- Кошмар какой… – вырвалось у Димки.

И тут до них донёсся тихий всхлип.

Димка аж подпрыгнул, а Алькотрис моментально оказался перед Димкой, задвинув его себе за спину. В руке Найя мгновенно материализовался явно позаимствованный у Ристагона бластер. Алькотрис встал грамотно, повернувшись так, что Тукхвар, по-прежнему продолжавший висеть мешком у него на плече, мог в случае чего сыграть роль живого щита.

«Силён отец! – восхитился Димка. – Как его вообще пленить смогли с таким-то способностями? Но кто же там всё-таки?»

- Кто здесь? – быстро спросил Алькотрис. – Выходи! Мы вооружены!

Ответом ему был новый всхлип и невнятное бормотание, сложившееся в конце концов в слова на понятном обоим языке Найя:

- Помогите! Выпустите меня, прошу вас! Господин!

Димка с Алькотрисом удивлённо переглянулись. Голосок звучал совсем тоненько, по-детски, в нём не чувствовалось угрозы, лишь испуг.

- Не думаю, что это что-то опасное… – тихо сказал Димка. – Давай подойдём ближе.

Алькотрис пожал плечами, явно не слишком согласный с Димкой, но тут всхлип повторился, и он без особой нежности сгрузил продолжавшего пребывать в отключке Ристагона на пол.

- Ладно, давай посмотрим… Но я пойду первым.

Димка вздохнул, но подчинился.

Алькотрис двинулся вперёд, цепко обшаривая взглядом остальные стеклянные ящики. Андроиды в них стояли неподвижно, глядя вперёд немигающими глазами. Но вдруг за стеклянной стеной одного из ящиков почудилось какое-то движение.

Димка и Алькотрис осторожно подошли ближе… и остолбенели. Алькотрис опустил бластер. За стеклянной стенкой ящика скорчился в комочек мальчик лет семи с кожей иссиня-фиолетового цвета, белыми курчавыми волосами и ярко-синими глазами. Из копны волос выглядывали нежно-сиреневые наросты, подозрительно похожие на рожки. Он испуганно смотрел на подошедших, по щекам текли крупные прозрачные слёзы.

- Пап… – прошептал Димка. – Ты же говорил, что все они неживые… А этот ребёнок…

- Это андроид, – ответил Алькотрис, предварительно просветив клетку лучом, который выпустил из браслета. – Но слишком уж развит интеллектуально. И поразительно копирует поведение ребёнка соответствующего возраста. Видимо, у кого-то были совсем уж специфические вкусы.

Сказав это, Найя скривился, словно прожевал два лимона сразу.

- Мы что, его здесь оставим? – спросил Димка, у которого беспомощный ребёнок – неважно, андроид или не андроид, вызвал совершенно неоднозначные чувства. – Одного, в темноте?

- Нет, конечно, – ответил Алькотрис. Он поменял настройки на бластере и мягко сказал:

- Пригнись, малыш. Я не хочу причинить тебе вред. Ты ведь хочешь выйти из этой клетки?

Мальчик-андроид явно понял его слова и судорожно закивал:

- Да, господин, да… Возьмите меня отсюда… Я буду хорошим… Послушным… Я всё-всё умею… Я не хочу снова оставаться в одиночестве… Заберите меня отсюда, добрый господин…

- Заберём-заберём, – отозвался Алькотрис. – Ты только пригнись, мало ли что.

- У меня высокий болевой порог, господин, – ответил ребёнок-андроид, но послушно пригнулся.

Алькотрис аккуратно выжег бластером почти незаметный замок на прозрачной дверце, и ящик распахнулся.

- Выходи, – сказал он. – Только осторожно.

Мальчик ловко выскользнул из клетки и тут же упал на колени:

- Благодарю вас, добрые господа! Вы не пожалеете! Я буду полезным! Очень.

Димка подошёл к мальчику и поднял его с колен, внутренне поражаясь тому, насколько андроид походил на ребёнка неизвестной ему расы. Кожа мальчика была гладкой и тёплой, на висках выступали капельки пота – видимо, от страха, белые волосы были мягкими и шелковистыми, и отчётливо ощущалось биение сердца.

- Как тебя зовут? – спросил Димка. – Откуда ты взялся здесь и почему не отключился, как другие?

- Меня зовут… – слегка помедлил мальчик, а потом назвал странное буквосочетание и длинный серийный номер, который Димка, понятное дело, не запомнил.

- Неужели тебя всегда так называли? – удивился он.

- Нет, – ответил андроид. – Мой господин называл меня Бутончик и всегда говорил, что меня создали по его специальному заказу и что я один такой уникальный. Мои создатели вложили в меня более высокий интеллект, чем в других. Господину нравилось говорить о поэзии и обсуждать со мной философские вопросы. А ещё я знаю несколько языков и был при господине переводчиком. А потом что-то случилось, меня отключили, и вот только недавно… что-то произошло… Я сам активировался… И очень испугался…

- Бедный… – пожалел его Димка. А вот Найя продолжал задавать вопросы.

- Интересный у тебя господин… – протянул Алькотрис. – А кто он?

- Мой господин, – со вздохом ответил Бутончик, – Великий Неарх Ристагонской Империи Улькарай тах-Нилир.

- Неарх? – удивился Димка.

- По-моему, так назывался у Ристагонов Главнокомандующий звёздным флотом, – отозвался Алькотрис. – Богатая персона. Действительно, мог себе позволить умненького, неотличимого от живого разумного, андроида по спецзаказу. Тьфу!

- Вы – мятежники? – неожиданно спросил Бутончик. – Мятеж победил? Империя разбита?

- Империи Ристагонов больше нет… – ответил Димка, не сообразив, что андроид мог отреагировать на гибель своих создателей, мягко говоря, неоднозначно. Но тот явно не расстроился.

- И моего господина тоже больше нет? – продолжал допытываться Бутончик.

- Нет, – ответил Алькотрис. – Ристагонская империя давно стала прошлым, а последний из них – наш пленник.

- Это хорошо… – отреагировал Бутончик. – А вы ведь не будете заставлять меня делать эти плохие вещи? Те, что проделывал со мной господин? У меня высокий болевой порог, но раз за разом… Это было невыносимо, всё-таки у меня практически такие же чувства, как у живого разумного, и я знаю, что это неправильно. В меня вложили понятия о морали. Господину нравилось видеть, как я смущаюсь, краснею, кричу и плачу… в определённые моменты.

- В какие моменты? – завис Димка.

Бутончик без хитрости рассказал – какие. Димка мог выслушивать это минуты три, потом максимально сдерживая себя, сказал:

- Хватит, Бутончик, хватит, я всё понял.

А потом отвёл душу, длинно выматерившись. А потом до него дошло, что Алькотрис понимает его словесные изыски, и он пробормотал:

- Извини, пап… Но…

- Понимаю, – отозвался Алькотрис. – И сейчас ещё больше хочу убраться отсюда, чем раньше. Ну, что, пошли, малыш? Димо, ты успокоился?

Димка стянул рубашку и подал Бутончику:

- Оденься.

Парень понимал, что глупо выглядит и что андроид не так чувствителен к холоду, как живые разумные, и что он явно достаточно долго провёл в таком положении, но почему-то не мог поступить иначе.