Была официально объявлена помолвка Лорика и Сканти. Мы все были на приёме по этому случаю. Приём был под открытым небом в парке дядиного Замка. Мои родители представили меня куче народу, и Рина с Ургау тоже, к стыду своему скажу, что запомнил я далеко не всех. Удивительно, но внешность Ургау ни у кого не вызвала нареканий – Истинный союз, есть Истинный союз, в Фэкоре к таким вещам относятся с пониманием. Так что, всё прошло хорошо, все веселились, танцевали, слушали музыку и угощались всякой вкуснятиной. Сканти в этот вечер был просто нереально красив, хотя куда уж больше, и собрал все комплименты, какие только возможно.
Неприятности начались через три дня, когда из Глинтии пришла срочная депеша с требованием выдать глинтийской стороне несовершеннолетнего Благородного по имени Сканти, как сбежавшего из дома и проявившего дурные наклонности и неподчинение воле отца. Побелевший Сканти не протестовал, и ни о чём не просил, понимая, что малейшее дипломатическое осложнение чревато военным конфликтом. Но Лорик встал в позу и заявил, что никому не отдаст Сканти, и что появление в Глинтии для него верная смерть, а то и ещё похуже. В заключение своей пламенной речи, Лорик напомнил дяде Абигеллу про то, что сотворили со Скареллом и чем заставляли его заниматься потом.
Дядя Абигелл поскрипел зубами и заявил Сканти, что никакой речи о выдаче официального жениха своего сына и быть не может. А потом сочинил вроде бы вежливый ответ, на самом деле являющийся запутанной отпиской. В ответе говорилось, что согласно фэкорским законам и ввиду особых обстоятельств за несовершеннолетним Сканти признаются все права эмансипации*, то есть вопрос о подчинении отцовской воле здесь не стоит в принципе. А поскольку Сканти сам отвечает за свои поступки, и изъявил желание принять фэкорское гражданство, фэкорская сторона оставляет за собой право прислушаться к его просьбам и выбрать наказание на территории Фэкора. Дальше там всё было ещё запутаннее. Именно то письмо было отправлено в Глинтию в качестве ответа и больше никаких требований и угроз с той стороны не следовало. Но мы и не думали расслабляться.
Плохо было то, что между помолвкой и свадьбой должно было пройти не менее трёх месяцев – если бы Сканти заключил официальный брак, все претензии к нему прекратились бы автоматически, ибо по законам и Фэкора, и Глинтии, Супруги должны быть вместе. Но, увы, некоторые традиции невозможно было нарушить и при всей либеральности фэкорского законодательства, особенно, если дело касалось сына главы государства. Жрецы, правда, обещали посодействовать, но пока хранили полное молчание. Видно Небеса тоже пребывали по этому поводу в глубокой задумчивости.
Мы с Рином ещё и готовились к поступлению в столичный университет. Я хотел стать историком, я, честно говоря, и в прошлом своём мире собирался выбрать эту специальность, вызывая насмешки у своих продвинутых гимназических одноклассников – дескать, не престижно, и не денежно. Сами-то они все хотели быть юристами, изучать ведение бизнеса и управление персоналом. Парочка, правда, готовилась к поступлению на факультет международных отношений, я бы тоже хотел попробовать поступить туда – но надо быть реалистом. Мне этот факультет не светил ни при каком раскладе, а вот в Историко-архивный – вполне можно было попробовать… Ну вот, опять отвлекаюсь.
В здешнем университете деление факультетов было весьма… интересным. Как оказалось, я вполне могу совместить понравившиеся мне специальности, ибо мой факультет назывался Историко-дипломатическим, были ещё Боевой и Оборонной Магии, Целительский, Прикладной Магии, Научной Магии, Правовых Отношений (и здесь юристы!), Творческий, а так же Обучения и Воспитания (здесь готовили универсальных преподавателей для школ. Естественно, с магическим уклоном). Короче, довольно развитая система образования, опять-таки в отличие от Глинтии, где обучение, как я понял, было, в основном домашнее.
Так вот, мы с Рином и Ургау, в сопровождении папы Турзо побывали в университете и впечатлились. Это был реально целый квартал Алланты с лавочками, торгующими всем необходимым для студентов, сдающимися внаём квартирами и комнатами, растянувшимися на большое расстояние учебными корпусами, библиотеками, манежами для магических тренировок и прочим. И, несмотря на каникулы, в нём кипела жизнь. Папа познакомил нас с будущим деканом – как я понял, вступительные испытания тут не практиковались, лишь определялся уровень магических способностей и возможность оплатить обучение. Не желавшие учиться отсеивались очень быстро, а для особо способных действовала система скидок при оплате. Для тех же, кто не мог заплатить за обучение, но показывал хорошие способности, существовали бесплатные места и именные стипендии. Так что и здесь всё было достаточно просто и доступно.
Декан Филиан проверил наши способности, сказал, что у Ургау и Рина они достаточно высокие, от моего потенциала пришёл в восторг и стал уговаривать нас с Рином и Ургау поступить на факультет Боевой и Оборонной магии – ещё бы – Истинный союз, да ещё с Источником. Как объяснил декан Филиан, нам бы вообще на данный момент не было равных. Однако мы отказались наотрез. Я воевать не хотел, Рин хотел учиться вместе со мной, а Ургау вообще попробовал заявить, что он и так уже всё знает, что нужно для жизни. Декан ощутимо расстроился, но тут я вспомнил о грозящей нам опасности и выразил согласие заниматься Боевой Магией дополнительно, сказав, что в настоящее время мы занимаемся в Храме со Жрецом Выргом. Услышав имя жреца, декан просветлел лицом и сказал, что тот – замечательный учитель, и что он с ним переговорит. Я получил тычки в бок сразу с двух, не шибко довольных моим решением заинтересованных, сторон, но быстренько восстановил в нашем союзе мир и согласие, шёпотом заявив, что уйду спать на балкон. Гамак там подходящий, а ночи здесь тёплые. После этого все разногласия утихли сами собой, а декан даже уговорил Ургау преподавать студентам рукопашный бой и бой с холодным оружием, заявив, что это оплачивается весьма прилично. На удивлённый вопрос Ургау, откуда декан знает о его искусстве боя, тот ответил, что у них был уже один преподаватель по имени Гээр Белоухий, но он, к сожалению, уехал со своим Супругом-Магом в длительную экспедицию на Острова. Так что они и не надеялись найти преподавателя такого уровня, а Ургау для них просто подарок судьбы. Мой кот распушил хвост от гордости и согласился.
Такие дела. А ещё я уже посетил лабораторию Целителя Иргитера, где отдал Силу кокону, в котором формировалось тело девочки, первой девочки в этом мире за последние пять тысяч лет. В общем, у нас всё было замечательно. Но угроза Великого Господина висела над нами как дамоклов меч. Да и Рин стал беспокоиться о судьбе братьев, говоря, что его мучают дурные предчувствия. И ещё, он с подозрением косился на ту маленькую бутылочку с зельем, которую я всегда держал при себе. Эту бутылочку дал мне Натик, именно это зелье позволило Энису разыграть фальшивую смерть. Но я пока не говорил никому об её назначении, опасаясь конфискации зелья. Как выяснилось позже, правильно делал.
POV Рина.
Три недели, необходимые для того, чтобы восстановить и укрепить страницы таинственного дневника постепенно истекли. И вот, в одно прекрасное утро Келагаст сказал нам, что на сегодня для нас отменяются занятия в Храме, ибо Экор ему нужен в лаборатории. Кроме него никто дневник прочитать не сможет, да и в сооружении устройства для подзарядки удалось добиться кое-каких результатов. Так что у нас с Ургау сегодня выходной, а вот Экору придётся потрудиться. На наши протесты и заявления, что мы будем сидеть тихо и не будем никому мешать, Келагаст заявил, что лаборатория не его личная собственность, что существуют правила допуска, и что присутствие Экора в ней оговорено однозначно, а вот наше – увы. Пришлось согласиться. В отместку мы отправились на прогулку по Алланте с Натиком и Энисом, навестили Сканти и взяли его с собой, в общем, хорошо провели день. Вернулись мы только к вечеру и первый, кого мы увидели, был весьма встревоженный Радегаст. А сказанная им фраза:
