— Гермиона! — говорит Тиг, будто я давно пропавший родственник, которого он не видел годы. Его гиперкомпенсация ужасна и еще больше все усложняет, заставляя каждого в коллективе вздрогнуть, пока он бормочет: — Я так рад видеть тебя! Полли определенно не доставало духовности, а ее хореографии не хватало твоего изящества.

Я совершенно точно слышу, как Полли при этих словах закатывает глаза, но не могу сдержать улыбку, которая появляется на моем лице. Тиг может быть задницей, но он честный и старается. Когда я ему улыбаюсь, это похоже на то, как слону становится скучно в комнате и он уходит. Все начинают беседовать друг с другом, пока растягиваются. Обычно Кэлдон не относится толерантно к болтовне, но, как и в случае с опозданием Дженни, она закрывает на это глаза.

Единственный человек, который не расслабляется, это Лео. Его взгляд пристальный — и это точно что-то означает, учитывая то, какие чувства, вероятно, бурлили в нем всю прошедшую неделю. Я ощущаю злость в собственном взгляде, но подавляю ее. Здесь этому не место. Похоже, Лео согласен со мной, потому что он разворачивается к Тигу, и они вдвоем взволнованно перешептываются, пока заканчивают растяжку.

— Ладно, хватит сидеть на месте, — кричит Кэлдон. — Давайте начнем с коротких баскетбольных кричалок, а потом идем дальше.

Мы поспешно строимся. В спортзале не так много места для черлидеров во время баскетбольных игр, поэтому нам приходится максимально использовать свою площадь. Это означает выбор простых упражнений, которые можно выполнить, стоя на прямой линии. Но баскетбол в школе Палермо Хейтс, наверно, самый худший вид спорта (и это о чем-то говорит), так что мы всегда уделяем особое внимание нашим баскетбольным упражнениям. Я не уверена, что кто-либо придет на игру, если мы не покажем себя в лучшей форме.

Потому что из-за маленького помещения в наших лифтах задействованы три человека вместо пяти. Я с Дионом и Кларенсом, и в первый раз мы качаемся, потому что Дион не решается поддержать мой подъем. (Примеч. Лифт — вид поддержки, когда базы поднимают флаеров).

— Серьезно, — говорю я ему. — Так работа не пойдет. Я не сломаюсь. Подними меня так, как ты делал это в лагере.

Он сжимает челюсть, и мы делаем это снова.

— Господи, Дион, — говорит Кларенс, когда они поднимают меня в воздух. Думаю, он не хотел, чтобы я это слышала, но просто его голос слишком громкий, чтобы я пропустила это. — Она не заразная.

Я смеюсь так сильно, что опрокидываюсь, а затем падаю прямо сверху на него. Вероятно, мой смех звучит немного истерично, но при этом я лежу на полу спортзала, с парнем, который обвивает руками мою талию, и не волнуюсь из-за этого, так что вполне могу расценивать это, как маленькую победу. После того, как он понимает, что я не собираюсь впадать в истерику, он тоже начинает смеяться.

— Кларенс, — говорю я ему. — Ты такой засранец.

—Я знаю это, — отвечает он.

—Ты просто злишься, — говорит Дион, наконец-то воспрянув духом, — потому что Кларенс выглядит лучше тебя в цветах нашей школы.

— Это правда, — соглашаюсь я с видом какой-то трагической героини. — Это правда. Я почти ослепла от зависти.

— Вот почему у нее проблемы с лифтами, — шепчет Кларенс в этот раз громче, чтобы я услышала.

— Поэтому мы обязаны это повторить! — объявляет Дион и тянет нас вверх, помогая подняться.

И снова Кэлдон позволяет дурачиться дольше, чем при обычных обстоятельствах. Я счастлива. Мне это нужно, чтобы вернуться обратно в струю.

— Давайте сделаем полный прогон, — говорит она сразу после того, как проходит по всем группам и корректирует некоторые позиции. Она встает в углу, а мы все вместе перемещаемся в наши лифты. Вы можете подумать, что это глупо — болеть за команду, которой здесь нет, но мне на самом деле это нравится.

Кэлдон подзывает одну из двух Сар. Черт, я должна перестать так их называть. Я могу разговаривать с ними по отдельности, потому что они абсолютно не похожи, но у них обеих имя Сара, они обе флаеры и обе учатся в десятом классе.

— Кто-нибудь из вас двоих сделал что-нибудь в лагере, чтобы получить прозвище? — спрашивает Тиг, он тоже раздражен ситуацией.

Но он произнес волшебное слово, и все быстро переводят взгляды на меня.

— Ты не пробовала примерить на себя кличку Диггер (Примеч. Digger в переводе на русский означает «копуша», «землекоп»)? — говорю я Саре, которая выше ростом и с темными волосами.

— На самом деле, меня оно не цепляет, — отвечает она. — Но если тебе нравится, мы можем его оставить.

Это нелепо. Я обмениваюсь взглядами с Полли. Остальные увидели бы нейтральное пустое выражение лица. Я же вижу лицо, которое говорит «я тебя прикрою, так что вперед».

— Ладно, ребята. На этом все, — говорю я. — Кэлдон, можно мне минутку?

— Конечно, — отвечает она. — Хочешь, чтобы я ушла или осталась?

— Останьтесь, — говорю я.

Я жду, пока все рассядутся на полу напротив меня. Потом я ощущаю себя слишком высокой и тоже сажусь. Я делаю глубокий вдох и понимаю, что до сих пор меня так и не тошнит. Этот день уже хороший.

— Слушайте, — говорю я. — Мы все знаем о том, что произошло в лагере. Мы все там были. Я понимаю, что некоторые из вас не знают, что думать по этому поводу. Я тем более, временами. И если честно, мне все равно, потому что я готова пройти через это. Но я не смогу этого сделать, если парни будут бояться поднимать меня, если никто не будет когда-либо говорить о тех двух неделях и если Сара возьмет себе прозвище только затем, чтобы я почувствовала себя лучше. Это было бы действительно тупо.

Они все смотрят на меня, за исключением Лео, который не отводит взгляда от своей обуви, и Кэлдон, которая смотрит на Лео.

— Вы все думаете о том, что можете сделать, — говорю я. — Я это знаю, потому что каждый так бы думал, — Лео резко поднимает взгляд, всего на секунду, но в нем ощущается злость. Я напрягаюсь, будто сижу со штырем в позвоночнике, но вместо вспышки гнева во мне растет решительность. — Вы можете быть моей командой. Напоминая мне, почему я так сильно люблю этот спорт. Напоминая, почему я так сильно люблю эту школу. Мне все равно, если вы не будете разговаривать со мной в холле или в столовой, но в этом зале, когда мы в этой форме, мне нужно, чтобы вы были моей командой. Сможете это сделать?

Сначала идут кивки, затем хор «за» и «против», а затем слова ободрения. В спортивном зале девятнадцать человек, и семнадцать из них согласны поддержать меня. Я обретаю некоторую уверенность, но Лео встает и, не сказав ни единого слова в мой адрес, покидает тренировку и направляется в раздевалку.

Глава 13

Это одновременно и хуже, и лучше, чем я представляла. Я имею в виду, пропуск целой недели школы и при обычных обстоятельствах ударит по тебе. Не важно, как много домашних заданий ты сделал, ты все еще что-то упускаешь (к примеру, тест по математике). Он был сегодня. Мэлори действительно чувствовала себя плохо из-за того, что забыла мне об этом сказать, но все-таки. Пропустить первую неделю школы еще хуже. Это похоже на какую-то шутку, которая мне непонятна. И, естественно, люди пялятся на меня и шепчутся, где бы я ни появилась. Учителя, которых, я точно знаю, еще до начала школьных занятий созывали на экстренное совещание по вопросу о том, как общаться со мной, выглядят растерянными. Все как один позволяют мне сидеть там, где мне хочется (на общих занятиях Полли спасает меня, сидя рядом, но на остальных я стараюсь садиться на задние ряды), и не вызывают меня, даже когда я поднимаю руку (что раздражало на уроке мировой истории, потому что мне на самом деле надо было выйти в уборную).

Чуть сглаживает ситуацию то, что у меня есть защитная стена из группы поддержки. Полли, конечно, и Мэлори со своей новообретенной решительностью повсюду следуют по бокам от меня. Когда Дженни и Алексис проходят мимо меня в холле, они обе машут и улыбаются, как и раньше. Астрид вытягивается, когда я прохожу мимо, как будто говорит «Да, я черлидер, о чем большинство смертных могут только мечтать, а это мой капитан». Это все очень мило.