Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

— Мой брат…

— Коп. Да, я знаю. Пусть идет на хрен. — Уверена, Энни никогда не слышала современных ругательств, но по тому, как сузились ее глаза, я понимаю, что до нее дошел смысл.

Девушка несколько секунд пристально смотрит на меня, а потом поднимает руку и машет перед моим носом запястьем так, чтобы забряцали подвески на браслете. После этого она ухмыляется и дает мне пройти.

Я делаю глубокий вдох. «Сосредоточься на важном», — напоминаю я себе, после чего открываю дверь и берусь за тележку.

— Думаю, тебе пора испариться, — шиплю я ей и, опустив голову, закатываю тележку в комнату.

Не думаю, что Эта знает, кто я, но лучше обезопаситься на всякий случай. Альфа определенно изучил всю мою подноготную, начиная с детства. Может, Эта тоже в курсе. Я продолжаю идти, опустив голову, и исподтишка изучаю обстановку. Во главе стола сидит Бауэр, а по бокам — все остальные. Эта расположилась в центре, с правой стороны перед окном. Я чувствую, как Бауэр обжигает меня взглядом, когда я прохожу мимо него.

— Полагаю, основной вопрос, который интересует меня, — произносит он, — это почему вы хотите инвестировать в компанию именно сейчас. Почему не семь лет назад, когда мы только начали работать?

Я останавливаюсь в углу комнаты и, повернувшись спиной ко всем, разливаю по чашкам чай. Это действительно хороший вопрос. Мне хочется услышать ответ Эты.

Эта вежливо улыбается.

— Простите, но я думал, что мы будем разговаривать с президентом компании.

Бауэр поджимает губы.

— Мистер Коффин сегодня не смог прийти. Заверяю вас, что я уполномочен выслушать все ваши предложения. Так почему вы предлагаете нам деньги сейчас?

Эта задумывается на несколько секунд, а потом расслабляется и кладет на стол руки.

— Семь лет назад моей компании еще не существовало, — ответила она. — Мы начали работать только в прошлом году и вкладываем инвестиции в те предприятия, которые, по нашему мнению, имеют потенциал, но им не помешала бы финансовая поддержка. «Томсон-Хьюстон Электрик» как раз из таких компаний.

Она врет. Но почему? «Томсон-Хьюстон Электрик» даже не будет существовать. Однажды эта компания станет известна как «Дженерал Электрикс», и… поняла! Все крутится вокруг денег. Вложи деньги сейчас и получи огромную прибыль, когда «ДжЭ» начнет процветать.

Я ставлю чайник на тележку и пытаюсь успокоиться. «Коррупция». Это слово так и витает в воздухе, угрожая перекрыть мне кислород. Я чувствую себя настолько грязной, что никакая щетка не смоет с меня правду.

Кто-то откашливается.

— Чаю? — спрашивает гостей Бауэр. Судя по его голосу, я уже должна была раздать его.

Я поднимаю голову, но не оборачиваюсь, а просто киваю, стоя спиной к нему, и беру две чашки. Трясущимися руками несу блюдца и ставлю их на стол перед Бауэром и мужчиной справа.

Бауэр стучит пальцами по столу и приподнимает бровь.

— Какого рода инвестиции вы предлагаете?

Я хватаю еще две чашки и ставлю их на стол, а потом возвращаюсь за оставшимися двумя.

Эта прочищает горло и складывает руки на столе. Она пытается выглядеть уверенной, но со своего места мне видно, как нервно стучит по полу ее нога.

— Это отмечено в нашем предложении. Мы предоставим вам сто тысяч долларов, а взамен хотим стать миноритарными акционерами18.

Чтобы в будущем продать свои акции за кучу денег.

Я ставлю чашку перед Этой, но она не обращает на меня никакого внимания. Я распрямляю спину и пристально смотрю на нее. Какой же из нее дерьмовый агент. Она мне отвратительна. Эта женщина принесла присягу. Своей стране. Неужели это ничего для нее не значило?

Неужели это ничего не значило для моего отца?

Мне хочется перевернуть тележку и выбежать из комнаты, но я пока не узнала никакой информации, которая помогла бы раскрыть личность КИ. И черт меня возьми, если я отдала свой браслет за просто так.

Бауэр снова откашливается.

— Кому-то нужен сахар или молоко? — произносит он, выразительно глядя на меня.

Я резко разворачиваюсь и иду к тележке.

— Мне очень жаль, — говорит Бауэр гостям. — Она у нас новенькая, и такое ощущение, что еще ни разу в жизни не подавала чай.

Краем глаза я замечаю, как Эта поднимает голову и оглядывается в мою сторону. Я делаю вид, что занята, чувствуя, как она прожигает дыру в моей спине. Неужели она что-то заподозрила?

— Что ж, — продолжает Бауэр. — У меня безупречная репутация. Первоначальные вкладчики помогли компании настолько, что сейчас у меня нет необходимости соглашаться на ваше предложение. Поэтому скажите мне, — я слышу, как он просматривает бумаги в стопке, — какие инвестиции были сделаны «Игл Индастрис» за последнее время? И почему я должен вам доверять?

«Игл Индастрис». Кто управляет этой компанией? Давай, Эта, скажи мне.

— Ну… — начинает Эта.

— Молоко и сахар, — напоминает мне Бауэр.

Я хватаю сливочник и сахарницу и ставлю их на стол перед Бауэром, а потом возвращаюсь, чтобы взять тарелку с печеньями, и с помощью серебряных щипцов кладу по одному печенью на край каждого блюдца.

Эта прочищает горло.

— Мне не хочется перечислять конкретные деловые сделки, которые мы заключили. Вы ведь понимаете… конфиденциальная информация.

Бауэр отмахивается от нее рукой.

— К тому же, в вашем предложении я так и не увидел, кто принимает решения в… как вас там? — говорит он, снова начиная перебирать бумаги. — В «Игл Индастрис?»

Я задерживаю дыхание.

— Я не могу вам этого сказать, — отвечает Эта, разом круша все мои надежды. — Потому что это неважно. Сегодня важно то, что у меня есть большая сумма денег, которую я хотел бы вложить в вашу компанию. Вы вправе отказать мне, и тогда я предложу ее кому-нибудь еще. Возможно, это будет Эдисон.

Бауэр резко вскидывает подбородок и встает. Он протягивает Эте через стол руку, и она поднимается, чтобы пожать ее.

— Мы рассмотрим ваше предложение и свяжемся с вами в течение недели.

Эта кивает.

— Спасибо, сэр. Рад был познакомиться с вами.

— Взаимно.

С этими словами Бауэр разворачивается и выходит из комнаты. За ним следуют все остальные мужчины, кроме Эты. Я наклоняюсь и делаю вид, что занята тарелками на нижней полке. Меня охватывает разочарование. Я так ничего и не узнала о человеке, который стоит за «Игл Индастрис». Ничего. Надеюсь, что Еллоу повезет больше, потому что Париж — это не вариант, если только мы не украдем у кого-нибудь деньги, но это слишком рискованно. Не говоря уже о том, что незаконно.

Я слышу, как Эта подходит к двери и нерешительно замирает. Может, она смотрит на меня в надежде, что я подниму голову? Я беру шесть тарелок из стопки на верхней полке и переставляю их на нижнюю, а потом встаю и стряхиваю в ладонь крошки с тележки. Она продолжает стоять. Наверное, наблюдает за мной.

Я поворачиваюсь к ней со склоненной головой.

— Я могу вам чем-то помочь, м…сэр?

У меня внутри все переворачивается. Я чуть не назвала ее мадам.

Эта пристально смотрит на меня, а я стою, опустив глаза в пол, как пугливый маленький зайчонок. Тем не менее мне удается украдкой бросить взгляд на стол. Бауэр забрал бумаги с собой. Ну а чего я ожидала?

— Нет, — наконец произносит Эта и, коснувшись кончиками пальцев цилиндра, добавляет, — Хорошего дня.

Я киваю, разворачиваюсь и, затаив дыхание, жду, когда за ней закроется дверь. Я хочу дать Эте достаточно времени, чтобы покинуть здание. Можно было бы последовать за ней, но какой в этом смысл? Она же не собирается возвращаться в Зал Стражей, бормоча про себя имена всех людей, которые стоят за «Игл Индастрис».

Внезапно в коридоре раздаются голоса. Два из них, оба женские, приближаются к двери. Я замираю.

— Она угрожала мне, мадам! — истерично воет чей-то голос. — Мне кажется, она хочет навредить мистеру Бауэру!

Энни.

Сучка.

Я достаю часы, настраиваю их на двадцать пятое декабря одна тысяча девятьсот шестьдесят третьего года и исчезаю. А приземляюсь в той же самой пустой комнате для совещаний, правда сильно изменившейся. Больше нет никакого массивного дубового стола для переговоров и кресел с бархатистыми спинками. Вместо них стоит блестящий белый стол с металлическими ножками и бежевые кожаные кресла. На деревянном полу лежит зеленый ковер.

62
{"b":"577973","o":1}