Гермиона скорчила подруге рожицу. Можно подумать, ей самой нравилось быть этой публичной личностью. Теперь девушка как никогда понимала Гарри, на которого постоянно кто-то пялился, обсуждал, сплетничал. Тут уж хочешь не хочешь, на улицу в чем попало не выйдешь.

— И у тебя всё равно должен появиться кто-то помимо Рона, — будничным тоном произнесла Джейн, рассматривая вещи в шкафу Гермионы. — Не мешало б тебе прикупить что-нибудь. Все, завтра пойдешь со мной по магазинам. И нечего снова уклоняться, я и так уже почти три недели не покупала себе ничего новенького! Кошмар!

— Я люблю Рона! — возмутилась Гермиона, прослушав все, что сказала Джейн про поход по магазинам.

— У тебя просто не было альтернативы. Ну, а что твой Рон? Если бы ты его действительно любила, то сейчас была бы с ним в своей дождливой Англии. А вместо этого ты смотришь со мной ужастики по ночам и не желаешь ходить по магазинам.

На это Гермиона уже ничего не могла ответить. И почему она только терпела эту девицу? Ведь Грейнджер никогда не любила подобных девушек. На уме одна внешность, шмотки и тому подобное. Но Джейн внесла в жизнь Гермионы, а точнее, в ее сознание определенную встряску. Она удивительно точно, хоть и в немного резковатой манере, подмечала в Гермионе недостатки, о которых мисс Грейнджер знала, но не признавалась сама себе.

Друзья любили ее, восхищались ее умом, недюжинными магическими способностями, но не красотой. И теперь, когда ее лицо постоянно мелькало в магических газетах, она не позволит, чтоб восхищались одним лишь ее умом. Даже если для этого придется поколебать пару собственных принципов.

— Ладно, — сдалась Гермиона. — Возможно, ты и права. Так ты поможешь мне приготовиться к этому интервью? У меня сегодня назначено целых два: одно в «Магическом еженедельнике» и другое в «Тинэйджере».

— Ну, вот так бы сначала! Сейчас выберем тебе что-нибудь подходящее из одежды и немного подкрасим личико, — обрадовалась Джейн. — А то все принципы, принципы! Мне, кстати, стало хоть понятно, почему у тебя лучшие друзья — твои любимые Гарри и Рон. Потому что не они не любят женских прибамбасов, а ты. Так что я — твой единственный выход. Твой светоч.

Гермиона прыснула.

— Да уж. Ты мой светоч. — Гермиона снова засмеялась.

— Смейся, смейся.

*

Следующая неделя прошла для Гермионы Грейнджер очень быстро: с утра у нее начинались встречи с журналистами или какими-то известными личностями магической Австралии, которые длились до самого вечера.

Почти каждый день она проводила в редакциях, давая интервью магическим газетам, еженедельникам, журналам. Она рассказывала о событиях в магической Британии, о Гарри Поттере, Волдеморте, Пожирателях смерти. Также неоднократно высказывалась в защиту домовых эльфов от рабства и правах гоблинов и великанов. О том, что маги угнетают представителей многих магических сообществ. Гермиону Грейнджер тут же все газеты окрестили «защитницей прав всех волшебных существ».

После всего этого Гермиона надеялась, что Гарри и Рону приходится также нелегко, как ей.

Они уже несколько раз присылали ей письма. В них друзья жаловались на повышенное внимание прессы и простых людей (жаловался в основном Гарри), писали о всяких мелочах, об их общих друзьях. Но по этим незатейливым письмам Гермиона ясно видела, что мальчишки скучают по ней. Они не писали об этом прямо, но это читалось между строк.

— Я тебя ненавижу! За то, что уговорила меня дать интервью всем газетам Австралии! — веско заявила Гермиона, трансгрессировав в дом Джейн.

— Я тебя тоже ненавижу! — весело призналась Джейн. — Ну, что, во всех газетах засветилась? Рассказывай! Я уже неделю жду подробностей! Если хочешь знать, то выпуск «Тинэйджера» с твоим интервью разошелся мгновенно, пришлось печатать дополнительный тираж. А мне выписали премию!

Гермиона рухнула на диван и приступила к рассказу «Хождения по журналистам».

— Я им рассказала о том, как пропадали или были убиты волшебники, не желавшие присоединяться к Волдеморту, о злодействах Пожирателей и тому подобных вещах. И еще не знаю как, но они узнали о том, что у меня был роман с Виктором Крамом…

В общем, прочитаешь в газетах сама, а то у меня уже язык заплетается. И еще меня заставили сняться в фотосессии для какого-то модного журнала! Это был ужас! — Гермиона застонала, закрыв глаза. — Этот фотограф и его рабочие просто звери. Начали на меня орать, почему это я такая зажатая в кадрах. Я сначала терпела, соблюдая политкорректность. Но это, в конце концов, мне надоело.

В общем, на фотографа, осветителей и прочих уродов полил сильный такой дождик из болотной жижи. Видела б ты их лица! Они никак не могли остановить осадки. А надо было всего лишь произнести простенькое заклинание!

Гермиона и Джейн захохотали. Неожиданно Джейн в один миг стала серьезной.

— А что за заклинание?

Гермиона страдальчески посмотрела на Джейн и возвела глаза к потолку.

*

За месяц до начала учебного года прилетела сова из Хогвартса со списком необходимых учебников для седьмого курса. Вместе с письмом прилагался значок старосты школы.

Гермиона не могла нарадоваться этому перед родителями. Но еще большей радостью в этот день стало прибытие двух ее лучших друзей.

Гарри и Рон материализовались посреди гостиной дома Грейнджер. В этот момент в комнате как раз находилась Гермиона.

— Гермиона! — хором воскликнули Рон и Гарри, обнимая изумленную девушку.

— Рон, Гарри! Как же я соскучилась!

— Мы тоже! — воскликнул Гарри.

— Мы приехали увидеть тебя и забрать обратно в Англию! — заявил Рон, целуя Гермиону. Гарри при этом тактично отвернулся.

— А то ты в каждом письме отказываешься ехать сама!

Гермиона рассмеялась. Какие же они были родные. Как же она соскучилась по ним.

Она смотрела на них и не узнавала. Измученных войной подростков больше не было, вместо них — два молодых уверенных в себе мужчины.

Рон за лето, похоже, снова вытянулся. Его лицо усыпало еще большое количество веснушек, а улыбка стала еще шире.

Гарри не улыбался, но Гермиона отчетливо видела радость и тепло, плескавшиеся в его зеленых глазах.

— А ты изменилась, — произнес, наконец, Поттер, улыбаясь своей немного смущенной улыбкой.

— Да, Гермиона, это все для меня? — поинтересовался Рон, с восхищением рассматривая свою девушку.

— Нет, это для журналистов, — совершенно серьезно ответила Гермиона и рассмеялась. — Я вам сейчас расскажу.

Несколько часов подряд ребята просто разговаривали, делились своими новостями. Гарри и Рон рассказывали о жизни общих знакомых. Мистер и миссис Уизли расширяли «Нору», Кингсли Бруствер успешно исполнял роль Министра магии, его заместителем был Перси Уизли, Флер была беременна.

— Ты бы видела лица родителей, когда Флер и Билл объявили эту новость! — сказал Рон. — Мама расплакалась, чуть не задушила будущих родителей в своих объятиях. Теперь мама и Флер совсем с ума сошли, уже покупают вещи ребенку. К ним даже Джинни подключилась.

— Рон, ребенок — это прекрасно! — заявила Гермиона.

— Конечно. Я что, против? Билл просто счастлив. Правда, они с папой обсуждали на тему того, не передадутся ли ребенку некоторые привычки своего отца. Ну, ты понимаешь: любовь к бифштексам с кровью.

— Все будет хорошо, Рон. Я уверен. С Тедди же все в порядке! — уверенно заявил Гарри. — Тедди Люпин сейчас живет с Андромедой, но я как его крестный навещаю его каждую неделю. И каждую неделю у него новый цвет волос и глаз.

Гермиона улыбнулась: малыш Тедди унаследовал силу Тонкс в полной мере.

— А в лунные циклы с ним все нормально?

— Ну да. Пока все было хорошо, правда, Андромеда все еще переживает. Я, кстати, переехал на площадь Гриммо. Кикимер к моему приезду весь дом привел в порядок.

— Он окончательно признал тебя хозяином. Кто бы мог подумать, дружище! — воскликнул Рон.