Распахнутые шлюзовые ворота, означали относительное спокойствие вокруг. Значит, ничего необъяснимого и непонятного, с чем не могли справиться охранные системы лагеря, поблизости не было, а с обычными мутантами, подбиравшимися слишком близко, вполне успешно разбирались автоматические турели. У входа тоже не было никого, только примитивный боевой дроид, тоже покрытый патиной и оксидами, но во вполне рабочем состоянии. Таких еще нередко называли «этажерками», простая мобильная платформа на четырех ногах-опорах, позволявшая разом установить до десяти различных типов вооружения, от крупнокалиберных дробовиков до легких безоткатных орудий. И этого вполне хватало, чтобы в случае необходимости накрыть весь мост шквальным огнем всех калибров.
Практически все, кто в тот момент не был занят на дежурстве или разгрузочных работах, отправились в лагерь по своим делам. Караван вряд ли задержится здесь надолго, только доставка некоторых грузов, немного торговли и обмена с местными, после чего снова двинется дальше вглубь Болот, но все равно оставались свободными несколько часов времени, которое стоило потратить на посещение местных достопримечательностей.
Девушки тоже отправились со всеми в лагерь, встретив единственное препятствие уже в самой шлюзовой камере, старой и грязной, словно ее никогда не чистили, и здесь годами оседал приносимый на подошвах сапог мусор. Единственный охранник дежурил с внутренней стороны шлюза, выборочно задерживая проходящих и интересуясь целью визита, больше, наверное, от скуки, какой-либо логики в этом процессе не было видно. И почему-то заинтересовавшись Рейвен, остановив ее жестом руки.
— Цель посещения рабочего лагеря номер три? — поинтересовался он самым ленивым тоном, на какой только способен человек. Небритый, с большими мешками под глазами, нездорового цвета кожей и желтыми щербатыми зубами, он производил впечатление человека, давно живущего в этих местах, что само по себе было большой редкостью. Одетый в форму службы безопасности компании, с каркасным бронежилетом, в тяжелых штанах с наколенниками и высокими керамитовыми сапогами, мужчина поленился даже подняться со своего стула за отключенным и покрытым пылью пультом охраны, просто махнув в сторону Рейвен.
— Мы с караваном пришли, у нас сейчас просто свободное время… — девушка пожала плечами, не видя смысла разъяснять, что же она здесь все-таки ищет. Она бы и не ответила конкретно, если бы потребовалось.
— С пушками поаккуратнее, — указал он взглядом на оружие, висевшее на спине у девушки, не желая сразу заканчивать разговор, — здесь это не особо любят. И шлем внутри лучше снимать, люди могут неправильно понять…
— А что могут понять? — влезла Волчок в разговор. Для нее устои Болот были так же неизвестны, как и для Рейвен, потому и стремилась узнать как можно больше того, что могло пригодиться в будущем.
— Могут подумать, что вы из болотных, — сказал охранник, — они обычно лица прячут, а болотных здесь не любят…, а знаете что, — он даже усмехнулся, что-то придумав, — а снимите-ка вы шлемы сейчас. Может, правда из болотных, прибились как-то к каравану…
— Совсем, что ли, сдурел? — возмутилась Волчок, но шлем все-таки сняла. Внутри, за закрытым шлюзом, воздух был хоть вонючим и застоявшимся, но все же пропущенным через очистительные фильтры и вполне пригодным для дыхания. — Убедился? Мы нормальные.
— Вполне, — кивнул охранник, удивившись только, что перед ним две девушки, — Вы откуда такие красавицы?
— А вот на этот вопрос уже можем не отвечать, — наемница сложила из трех пальцев вполне выразительный жест, продемонстрировав ему результат, — Рейв, идем дальше, посмотрим, что здесь есть.
========== Глава 9. Непростой выбор ==========
Глава 9. Непростой выбор
«Мы сами избираем свои радости и печали задолго до того, как испытываем их»© Халиль Джебран Джебран
Лагеря работников на экстракторах все еще сохраняли свое первоначальное значение, оставаясь местом проживания нескольких тысяч человек, занятых обслуживанием раскиданных среди Болот добывающих установок. Экстракторы представляли собой шестигранные модули с длинными пучками фильтров, уходившими на глубину в несколько десятков метров, где отфильтровывались болотные кислоты для получения чистого сырья, незатронутого окислением. Такие экстракторы свободно дрейфовали по болотным топям, ориентируясь только на более богатые месторождения и следуя за кислотными ветрами. Другие установки, оборудованные мощными воздухозаборными установками, фильтровали болотные туманы. Кислотные испарения проходили несколько последовательных многоступенчатых этапов очистки, в результате чего подходящие для промышленности газы отгонялись от множества ненужных примесей и под давлением закачивались в резервуары для транспортировки.
Установки экстракторов были постоянно рассеяны на территории, превышающей несколько тысяч квадратных километров. Ремесло это было крайне опасное и тяжелое — Болота, будучи сами по себе невероятно враждебной средой, еще и таили в себе множество прочих опасностей вроде жутких мутировавших тварей, приспособившихся к жизни в агрессивной среде. Работать сюда шли либо самые отважные, либо те, у кого просто выбора не оставалось. Операторы менялись часто, бросали все, устав от необходимости постоянно подвергать жизнь опасности, либо попросту гибли в вонючих болотах. Новички тоже обычно долго не протягивали, редко кому вообще удавалось продержаться здесь больше года. Те же, кто все-таки смог удержаться здесь, прижиться и даже полюбить тяжелую работу, а находились и такие, привыкали к жизни в постоянной опасности, постепенно забывая, что была какая-то другая. Таких узнавали с первого взгляда — рослые крепкие мускулистые мужики, с огрубевшей от воздействия кислоты кожей, многие с кибернетическими конечностями взамен утраченных. Старожилов уважали во всех лагерях, про них рассказывали истории и ставили в пример новичкам.
Однако рабочие уже давно перестали быть основной частью сообщества, обитающего в лагерях и поселках, которыми те нередко обрастали. Самые разные личности, прихотью судьбы занесенные на Болота, оседали здесь, как в единственных более-менее безопасных для жизни местах. Для многих путешественников они стали перевалочными пунктами, где можно отдохнуть, отремонтировать технику и пополнить запасы для продолжения пути. Контролирующие компании давно бросили попытки поддерживать закрытость лагерей и до тех пор, пока те приносили прибыль, не вмешивались в их внутренние дела, так что обычно единственными представителями власти здесь становились управляющий лагерем и внутренняя охрана, диктующие свои правила, соблюдения которых добивались самым примитивным, но и самым действенным образом — силой.
Однако существовало и несколько лагерей, где всю власть захватили бандиты, но все же продолжавшие регулярную работу экстракторов с применением рабской силы, чтобы не вызвать желание компании-владельца выслать штурмовой отряд для проверки происходящего в лагере. А до тех пор, пока грузовые корабли уходили из лагерей с полными трюмами, ничего другое их не волновало, в то время как бандиты спокойно присваивали средства, которые выделялись метрополией на оплату труда рабочих и на проведение ремонтных работ.
Лагерь номер три относился к той группе, которая контролировалась силами безопасности управляющей компании, давно потерявшим свой первоначальный вид и представление о том, как должна выглядеть и чем должна заниматься служба охраны. Они походили больше на вооруженную группировку, только с обеспечением и регулярными поставками снаряжения из центра. Они держали весь лагерь, жестоко карая за малейшее неповиновение — головы тех, кто пытался оспорить их власть, для острастки висели под потолком в одном из центральных залов лагеря. Охранник, встречавший девушек у самого входа, тоже был одним из них, но стоял чуть ли не на самой низкой ступени в иерархии всей группировки, являясь обычным расходным материалом, не имеющим особой ценности. Уже в первом зале, после перехода по коридору с давно отключенными системами очистки и предварительной стерилизации, они встретили настоящих охранников. Те были в панцирной броне, хоть и поношенной, но вполне рабочей и вооружены скорострельными дробовиками. Опустив забрало шлемов, они стояли прямо у дверей в зал, наставив стволы на толпу и готовясь стрелять. Поскольку вооружены здесь были практически все, то любой конфликт грозил перерасти в перестрелку, которая при такой давке могла стать настоящим кровопролитием. Поэтому при первых же признаках столкновения охрана чаще всего открывала огонь сразу на поражение, не теряя времени на поиски правых и виноватых. Такой самосуд в этих условиях оставался самым эффективным способом контроля за порядком и поддержания спокойствия.
