Смиренной и несовершенной плоти!
Ты молишься, а Он к молитвам глух.
Что, плоть, тебе?.. Ты обратишься в пух.
Не стоишь рваных ты своих лохмотий!..
1916
98
Из цикла «Любовь и голод»
ОЩУЩЕНИЯ48
Весенняя земля покрылась ярким шелком
Травы, благоухающей весь день.
Слежу я в онеменьи долгом,
Как шевелится тень.
Я отдых и покой даю усталым ребрам.
Разносит ветер дух пчелиных сот.
В приливе радостном и добром
Моя душа растет.
Так длится пьяный сон, как обморок столетний.
Над головой свистит все время дрозд.
И чувства будут безответней
До первых в небе звезд.
1917
99
ТРИ ГОДА49
Присутствуя на мировом спектакле,
Затопленном потоком черных бед,
Я вижу, родники любви иссякли
И длится небывалый бред.
Мне больно знать, что с каждым днем спокойней,
Привычней людям этот смертный пир.
Как ты миришься с европейской бойней,
Ты, задыхающийся мир?
Как можешь ты еще служить орудьем
В руках у тех, кем дух твой искажен?
Как можешь ты повиноваться судьям,
Кем попран собственный закон?
Иль сговорились все молчать упорно?
Нет, ропщет мир. Час близок роковой,
Когда за зла посеянные зерна
Лжецы ответят головой!..
1917
100
УЗЫ РОДСТВА50
Мне кажется, что вечность протекла
Со дня, когда свой жизни круг я сузил.
В тот вечер памятный ты подошла
И на дорогу подала мне узел.
Последнее я слово услыхал,
А я хотел продлить слова прощанья.
Пойми красноречивый смысл молчанья:
Я, чтобы не расплакаться, молчал.
Да, было тягостно прощаться! Разве
Я властен был волненье подавить?
Сам долголетней дружбы рвал я нить,
И никогда не затянуться язве!
Я верю глубоко, то не слова:
Нас только смерть разъединит. Что время?
Самоизгнания расторгну бремя!
С тобой я связан узами родства.
1918
101
БЕССОННИЦА
Сон не идет. Мучительно лежать.
На все вокруг взираю безотчетно.
Ночь наложила на душу печать,
И губы немота склеила плотно.
Воспоминаньям поздним нет конца:
В ушах — твой смех; я вижу ясный взор твой,
Но смутный контур твоего лица
Не более, как часть природы мертвой.
В безмолвии таинственных теней,
Средь звездных тел и в доме опустелом,
И в мире хаотических вещей
Стал сам я неживым, недвижным телом.
И мне условным кажется весь свет,
Где призрачны и мысль, и осязанье.
Все существо, все естество — скелет
Неизмеримой глубины молчанья.
1918
102
* * *
«И сердце в нас подкидышем бывает...»
Ф. Тютчев
Когда, припоминая скуку дня,
Ложусь в постель и, опустив ресницы,
Пытаюсь я глубоким сном забыться, —
Не посещает сон меня.
Я узнаю непрошеную гостью:
Бессонница, войдя неслышно в дом,
Размахивает камышовой тростью
Над запрокинутым лицом.
Вот засыпаю... Кажется, усну!
Ей вздумалось бить полночь мерным боем.
А то зальется сиротливым воем
Пса, лающего на луну.
То спрячет оборотня полотенцем,
То заиграет месяца лучом,
То в зеркале прикинется младенцем,
По сердцу стукнет молотком...
Измучит неотвязчивым кошмаром
Иль бредом разольется вдруг в мозгу,
И вот, дышать уже я не могу,
Вся комната наполнена угаром.
Лишь в пятом иль шестом часу,
Как зашумит дневною жизнью город,
Рукою слабой распахну я ворот
И засыпаю, как сова в лесу...
1918
103
* * *
Я Вам читал стихи. Чем было позже,
Тем все интимнее звучал мой стих.
Полузакрыв глаза и полулежа,
Вникали Вы в значенье слов живых.
Кто знает, может быть в тот час интимный
Я был так безнадежно в Вас влюблен,
И это Вам душа слагала гимны,
Создав какой-то небывалый сон?
И каждый раз, когда Вы поднимали
Свои ресницы, я не смел дышать.
Я Вам хотел открыть мои печали,
Но не осмелился о них сказать.
Тем лучше. В неизвестности блаженной
Все время буду думать я о Вас,
Надеждой жить и верить неизменно,
Что в жизни это был мой лучший час!..
1918
104
* * *
Курись, о трубка! Вейся, мой дымок!..
И ты, огарок жалкий, не погасни!..
В чужой стране тому, кто одинок,
Умершие замените вы басни.
На всем — забвенья пыль, и я — один.
Воспоминанья старые воскресли.
Россия. Осень. За окном — жасмин.
И ты сидишь, мечтательная, в кресле.
С тех пор воды так много утекло,
И сердце ничего уже не ищет.
Ни крошки на столе и, как на зло,
В кармане у меня лишь ветер свищет.
Оставил где-то я веселый вид,
Осунулся, наголодался за год,
И горечь незаслуженных обид...
И привкус горечи от всяких ягод!..
1918
105
* * *
Поужинал я, слава Богу,
И веселее стало мне.
Едва набрел я на дорогу
В полувечерней тишине.
Насвистываю тихо Баха.
Как сладки фуги на устах!
