Ведь Майкрофт уничтожал. Безжалостно втаптывая его в грязь унижениями и постоянным тотальным контролем.

В чем же была проблема просто взять и рассказать все? Хорошо, не все. Только то, что между ними нет родства. А потом приблизить его, Шерлока, настолько, что он сам бы добровольно отдал ему все, что тот бы захотел получить. Всего себя. Майкрофту ли не знать, что у Шерлока никогда не было никого ближе, чем он. Ему ли, прекрасному манипулятору людьми, не понимать, что при правильно построенной стратегии он получил бы Шерлока на блюдце с голубой каймой?

А если предположить, что о их неродстве Майкрофт узнал не так давно, то тем более непонятно, откуда вообще взялись эти слова о любви. С чего бы вдруг такие перемены при явной и очевидной ненависти к нему все эти годы? Что за резкие перемены настроения, так несвойственные человеку, который является «Британским правительством»?

Что вообще затеял Майкрофт? Что за игра в молчанку?

Если его, Шерлока, молчание вполне логично и очевидно, при их-то отношениях, то молчание Майкрофта пока что просто необъяснимо.

Могут быть простые ответы на эти вопросы? Хотелось бы верить. Вот только у них никогда не было ничего просто. И Майкрофт никогда и ничего не делает без причин.

Шерлок окинул того внимательным взглядом. Хоть что-то. Хоть какая-нибудь зацепка. Хоть какой-то проблеск того, о чем он сказал. Ничего. Только расслабленная поза человека, наконец-то вернувшегося в привычные ему условия.

Что ж, Шерлок решил просто подождать. Ведь им наверняка предстоит разговор. И по нему можно будет судить, насколько искренен был Майкрофт. Каким бы нечитаемым он ни был, сейчас, зная, что искать, Шерлок без труда поймет, что стояло за тем признанием, и было ли оно адресовано ему, или же попросту говорилось в никуда. Он просто оставит шанс и себе, и Майкрофту. А тот, если захочет, использует его. А если нет, то пусть катится ко всем чертям. Шерлок вернется к своей жизни на Бейкер-стрит, которой ему так не хватало все это время.

Майкрофт откинулся на сиденье машины и погрузился в свои мысли. Нещадно болела голова, все-таки напряжение последних дней сказывалось на состоянии. Головная боль мешала, но не настолько, чтобы он не попытался проанализировать ситуацию.

Шерлок явно зол на него. Он и сам на себя зол. И тот не примет объяснений, которые и ему самому казались просто отговорками. Сейчас ему предстоит вновь привлечь Шерлока в опасное дело. И от одной этой мысли сердце просто сжимается в страхе. Но иначе он не может. Слишком много стоит на кону. Не просто жизни людей, а существование целого государства.

Конечно, он не оставит Шерлока одного. Ему будет оказана всяческая поддержка, но от этого не легче.

Сейчас на какое-то время нужно просто забыть о своих чувствах и сосредоточиться на этом деле. Но вот как забыть о том, кого не видел два года, а какое-то время вообще считал мертвым? Как забыть то, что стало в последнее время приоритетом во всем, что бы он ни делал? И как вспомнить о приоритетах государства, когда на защиту этого самого государства встанет самый дорогой человек, жизнь которого будет ежесекундно подвергаться опасности? Как вообще за всем этим попытаться забыть о своих чувствах на данное время? А если не забыть, это доставит больше хлопот и неприятностей, чем пользы.

Майкрофт из-под почти прикрытых ресниц посмотрел на Шерлока, сидящего на сиденье прямо, словно натянутая струна, и о чем-то сосредоточенно думающего.

Если бы я мог, если бы ты согласился, я увез бы тебя куда-нибудь, где не было всех этих историй с террористами, преступников, расследований, где бы ты просто мог наслаждаться жизнью… Но ведь ты не можешь. Такая жизнь не для тебя… И я не могу без твоей помощи. Прости, Шерлок… Мне придется тебя использовать. В который раз… А ты в который раз согласишься. Почему? Почему все так сложно? Я могу править страной, но не в силах уберечь любимого человека от опасности. Более того, сам толкаю его в гущу событий? Почему я в состоянии манипулировать чувствами других, а собственные мне неподвластны? Как сделать так, чтобы ты принял меня, если я расскажу тебе правду, а не с победным криком «Ура, свобода» помахал мне рукой и забыл о моем существовании? Как…

Машина остановилась, прерывая возникающие в голове все новые и новые вопросы. Майкрофт тряхнул головой, отгоняя почти сокровенные мысли и вопросительно посмотрел на Шерлока.

- Я сам выйду и дойду, - ответил тот на невысказанный вопрос.

- Хорошо, - согласно кивнул Майкрофт и первым вышел из машины.

Шерлок с трудом встал на асфальт и сделал пару шагов по направлению к двери незнакомого дома.

- Куда мы приехали? – поинтересовался, останавливаясь возле порога.

- Одно из мест, принадлежащих правительству.

- То есть тебе? – усмехнулся Шерлок.

- Правительству, - уточнил Майкрофт, пропустив его усмешку.

- Секретное?

- Довольно.

- Я должен буду остаться здесь? – Шерлок осмотрелся по сторонам.

Ничего примечательного, дом как дом в северной части Лондона.

- Желательно, - согласно кивнул Майкрофт.

- Я не согласен.

- Я так и думал, - он открыл дверь и пропустил Шерлока вперед. – Хотя бы дай привести тебя в порядок.

- А разве я не в порядке? – Шерлок с усмешкой развел руки в стороны. – По-моему, в полном. Жив, немного нездоров, но прекрасно держусь на ногах.

- Ну раз так, я очень рад за тебя, - язвительность Шерлока задела, но Майкрофт решил не срываться на нем и просто направил беседу в привычное для них русло вербального поединка. – Остается только привести тебя в человеческий вид.

- Ааа. Да, ты знаешь, вот с этим я не стану спорить…

- В кои-то веки, - перебил его Майкрофт.

- Да. Сам удивлен. Но тут я с тобой соглашусь. Мне надоели эти волосы.

- А по-моему неплохо, - Майкрофт усмехнулся. – Смена стиля.

- Вот именно. Этот пора менять, - усаживаясь на кушетку, откликнулся Шерлок. – Надеюсь, все готово для моего возвращения?

- Не сомневайся. Сейчас сюда придет врач, займется твоим боком. Парикмахер и портной тоже скоро прибудут.

- Портной? – Шерлок удивленно посмотрел на брата.

- На всякий случай, если костюм не подойдет.

- Вот как…

Пришедший врач прервал их разговор. Пока он занимался раной, накладывая скобы, Майкрофт, прикрывшись газетой, наблюдал за процедурой, отмечая, насколько еще похудел Шерлок. Сейчас, в одних трусах, он смотрелся болезненно худым и неестественно бледным. Наверняка ел только тогда, когда начинала кружиться голова от голода. Нужно будет обязательно провести полное обследование. А еще на груди ниже и правее левого соска появился шрам.

Майкрофт незаметно вытер вспотевшие ладони. Он не знал, где и когда Шерлок его заработал, но сердце пронзил страх, заставив покрыться тело липким потом. Что было за эти два года с Шерлоком, о чем он, Майкрофт, тоже не знает? Ведь эта рана могла быть смертельной. Господи, как он мог согласиться на такое безумие, как уничтожение сети Мориарти практически в одиночку? Он понимал, что Шерлоку будет грозить опасность, но видеть реальные доказательства этих угроз было просто невыносимо.

Майкрофт тряхнул газету, на самом деле закрывая от себя это зрелище. Потому что не был уверен, что еще минута наблюдений, и он не наплюет на все свои обязательства и не отменит вмешательство Шерлока в дело с терактом. Головой он понимал, что этого делать никак нельзя. Единственный, кто сейчас мог разобраться в нем, был только Шерлок. Но вот его сердце просто кричало о том, чтобы он не подвергал его больше опасности. И пока чувства окончательно не победили разум, Майкрофт постарался запереть их на всевозможные замки, приводя убийственные аргументы, присланные ему с последней почтой. Убийственные в прямом смысле. Количество жертв теракта должно было исчисляться тысячами, а последствия просто катастрофичными для целостности государства.