Пока отец читал, Астория продолжала метаться по гостиной. Она впервые была в таком состоянии: её распирало одновременно от жалости, ненависти, гнева и чувства вины. В письме Джинни она не смогла дочитать до конца абзац о том, что теперь стало с Невиллом и Симусом – это было выше её сил. А Драко в постскриптуме написал, что страшно тоскует по ней. Астория была готова чуть ли не душу отдать за то, чтобы оказаться сейчас в Хогвартсе. Мучительное ощущение бездействия свербило внутри, напрягая её нервы и лишая всякого сна и отдыха.

- «Прошу, береги себя. Твой Д.», – дочитал Мэтью вслух. – Ничего себе, это сын Малфоя такое пишет?

- Да... пап, – смутилась Астория, забирая письмо Драко из рук Мэтью, хотя в этом уже не было никакого смысла. Она совершенно не подумала, что отец придаст большое значение этим строкам. – Сейчас ведь речь о другом... Что ты думаешь по поводу того, что творится в школе?

- Я, честно говоря, не удивлён. В Министерстве сейчас происходит что-то похожее, правда, до применения Круциатуса там доходят только на суде.

- Ты мне не говорил, – прошептала Астория в потрясении. – Как же ты...

- Да нормально, – Мэтью улыбнулся. – Я не хотел тебя пугать, но раз уж твои друзья рассказали тебе всё.

- А Дафну ты подговорил? Она ни одной совы ещё не прислала, хотя из письма Драко ясно, что с ней всё в порядке.

- Нет, с чего бы? Это лучше у неё спросить. Я сам был бы рад получить от неё весточку.

- Так что там в Министерстве, пап? Расскажи подробнее. Надеюсь, я уже достаточно взрослая, чтобы знать.

Мэтью улыбнулся, ласково глядя на дочь. Его девочки так быстро выросли... Всё-таки жизнь несправедлива: он так заботился об их безопасности, а в итоге их лучшие годы пришлись как раз на самое опасное время – время войны.

- Пожиратели смерти теперь контролируют работу всех сотрудников, а сами при этом занимают руководящие должности. Гарри объявлен «Нежелательным лицом №1», и разыскиваются все, имеющие к нему хоть какое-то отношение. Из-за этого нелегко приходится Артуру – его частенько допрашивают, но безрезультатно, – отец широко улыбнулся. – Ну а самого Гарри, как я понял, они хотят поймать живым и отдать Тёмному Лорду на растерзание. Также был создан Комитет по учёту магловских выродков. Его задача – розыск маглорождённых, которых сразу сажают в Азкабан, если поймают, а также ежедневные допросы в зале суда всех, кто вызывает хоть малейшее подозрение. Во главе Комитета стоит ваша нелюбимая Амбридж.

- Какой ужас!.. А про статую – это правда? Два колдуна, восседающих на груде маглов?

- Правда, – Мэтью отвёл взгляд, и тут Асторию осенила неприятная догадка:

- Ты говоришь... если человек вызывает хоть какие-то подозрения касаемо статуса крови. Но ведь наша семья?..

Мэтью едва заметно кивнул. Видно было, что ему тяжело говорить об этом.

- Но как же мама? То есть, как же... ты?

Последнее слово Астория произнесла беззвучно, одними губами. Вдруг она осознала всю жестокость создавшегося положения: из-за того, что её мама магла, отца могут не только пытать или заключить в Азкабан, но и... о боже!

- Я уже был на допросе, – как можно мягче ответил он, видя ужас в глазах дочери. – Все и так знали о том, что мама не волшебница, а после захвата Министерства Пожиратели первым делом взялись за таких как я. Но они ничего не добились. Я не дал ни одного показания, а маму они не смогли найти.

- Они... – Астория нервно сглотнула, чувствуя, как к горлу подкатывает ком, – они... пытали тебя?

- Немного, – папа улыбнулся, обнимая её за плечи. – Не волнуйся, малыш, это почти не больно. Главное знать, что у тебя есть те, ради кого ты готов вынести все испытания, и представлять раздосадованные Пожирательские физиономии после допроса. Здорово помогает! Но, надеюсь, тебе никогда не придётся испытать что-то подобное.

- Об этом я и хотела поговорить... Пап, я больше не могу оставаться дома. Ты же видишь, что творится в школе. Стой, дай мне сказать, – она предупредительно подняла руку, видя, что отец хочет возразить ей. – Я всё прекрасно понимаю. Ты боишься, что меня тоже будут мучить, как Невилла и остальных. Но я обещаю, при всей моей вспыльчивости, что до этого не дойдёт. Я обещаю держать себя в руках, насколько это будет возможно. Разумеется, я не смогу оставаться равнодушной к происходящему и, скорее всего, буду сопротивляться нынешним «преподавателям»... но я не допущу, чтобы вы с мамой казнили себя из-за того, что отпустили меня в школу.

- Астория, ты говоришь так, будто это уже решённый вопрос.

- Мною он решён давно, и я очень надеюсь, что ты меня поддержишь. Ты лучше сможешь убедить маму, она ведь не знает всей подноготной, правда? Значит, она не будет так сильно переживать, как переживала бы, если бы знала. Папа, прошу тебя! Я ставила себя на ваше место, понимая, как вы волнуетесь, но больше я не могу, честно, не могу! Поставьте и вы себя на моё. В Хогвартсе мои друзья, моя сестра, в конце концов! Если со мной и случится что-то, всегда будет кому прийти мне на помощь...

- Да, и ещё Малфой в придачу, – подмигнул ей отец, понимая, что не может не отпустить её. Плюс ко всему, в связи с введением обязательного повсеместного обучения ему всё труднее было объяснять отсутствие Астории в Хогвартсе тем немногим коллегам-неПожирателям, кто ещё имел какую-то компетенцию в этой области. – Ведь именно он – решающий фактор, верно?

Астория опустила глаза, краснея. Отец словно читал её мысли. Она была больше похожа на него, чем на маму, и всегда была с ним как бы на одной волне, но до этого момента не предполагала, что у них настолько тесная духовная связь.

- Верно, – наконец выговорила она, чувствуя, как горят щёки. Папа погладил её по голове.

- Ну хорошо, милая. В школе тебе всё же, видно, будет лучше, хотя и опаснее. С мамой я поговорю.

Он встал с дивана и подошёл к двери, чтобы наконец снять обувь. Астория восторженно смотрела на него; её сердце готово было выскочить из груди, так она радовалась!

- Кстати, по поводу Драко, – добавил Мэтью, проходя мимо дочери в сторону ванной, – если упустить из виду его отца, он, в общем-то, неплохой парень... и, как мне кажется, именно он обеспечит тебе самую надёжную защиту.

- Что за привычка ставить нам самые ужасные уроки на конец недели? – возмущался Блейз в четверг вечером, таща к библиотечному столу кипу тяжёлых книг по истории магии. – Завтра с утра эта противная сестрица Кэрроу со своим промыванием мозгов!

- Тихо, не ворчи ты, – рассмеялась Дафна, поглядывая в сторону мадам Пинс, хмурой как грозовая туча. – Думай лучше о выходных. Можно будет сходить в Хогсмид, хоть как-то отвлечься...

- Что там интересного? Половина магазинов позакрывалась, повсюду Воющие чары. Говорят, туда ещё дементоров напустят. Никакой свободы бедному волшебнику!

- Да уж, – скептически согласился Драко, сидящий напротив друзей и машинально строчащий доклад по нумерологии. Его мысли были далеки от предмета: сегодня утром его филин принёс ответное письмо от Астории, в котором сообщалось, что она в скором времени прибудет в школу. В его душе боролись два чувства: абсолютная эйфория оттого, что он наконец – спустя четыре месяца! – её увидит, и ненормальный, животный страх за неё. В письме она просила его пока ничего никому не говорить, даже сестре. Драко так глубоко задумался об этом, что вышел из оцепенения только тогда, когда понял, что кто-то совсем рядом произнёс её имя.

- ...а как Астория? Осталась в Лондоне?

Это была Парвати Патил, подсевшая к Дафне и, очевидно, болтающая с ней уже добрых минут пять. Они с Падмой только вчера приехали в школу, и, как Драко понял из гриффиндорских бесед за обедом, им с большим трудом удалось уговорить своих родителей отпустить их.

- Да, у неё такая же проблема, как и у вас, – грустно сказала Дафна, мельком взглянув на Драко. – Она очень хочет в Хогвартс, но зная маму с папой, я не думаю, что они на это пойдут...

- Жаль, – Парвати поджала губы, – она настоящий боец. Нам её очень не хватает.