— И ничего не фонариком, — шутливо насупилась Астория, осторожно высвобождаясь из весьма и весьма крепких объятий. — Я как раз вспышку отключала, чтобы его не спугнуть.

— Ох, мне эта ваша техника! — рассмеялся Хагрид, и кружки вновь дружно зазвенели. — Ба, да у нас же чай стынет! Ну-ка живо садитесь. Сейчас-то я могу командовать?

— Так и быть, можешь, — улыбнулась Джинни. — Всё-таки сегодня твой день.

— Бери, Хагрид, угощайся, — Гермиона придвинула ему тарелку с большим куском шоколадного пудинга. — Мы решили немножко разнообразить твой рацион из печенья.

— Зато какого печенья! — Хагрид откусил сразу полпудинга и громко хлебнул из самой большой кружки. — Вы же все любите мою выпечку, а?

Все убедительно закивали, и перед мысленным взором Гермионы, как в Омуте памяти, всплыло воспоминание: она, Гарри и Рон безуспешно пытаются разгрызть вкусное, но порядком засохшее печенье и в итоге незаметно, чтобы не обидеть Хагрида, скармливают его Клыку.

— Вот ещё, обязательно попробуй, — Полумна протянула вперёд зажатый кулачок, в котором, судя по всему, брыкались лакричные конфеты. — Правда, они чуточку кусаются...

— Помню, помню, — Хагрид быстро затолкал конфеты в рот, не дав им возможности цапнуть его за руку. — У Дамблдора в кабинете они всегда были на столе.

— И по наследству передались Макгонагалл, — сказал Невилл, уплетая кекс с изюмом. — Она сама не заходила к тебе на огонёк?

— Захоиа, — пробубнил Хагрид. — И она, и пофеор... тьфу! И профессор Слизнорт с профессором Стебль. Заодно спровадили второкурсников в замок на ужин.

— Ага, значит, Несси с друзьями уже успели тебя поздравить?

— Да, и командовали не хуже вас! — хохотнул Хагрид. — «Рубеус, сядь», «Рубеус, поставь на место». Жуть, да и только. Кстати, — он пошарил по карманам, но, ничего не найдя, хлопнул себя по лбу (при этом открытые дверцы кухонного шкафа с грохотом закрылись) и достал из-за пазухи свёрнутую вчетверо белую ткань. — Вот, подарили мне. Тоже — без всякой магии! Как говорится, эээ... ручная работа, во.

Падма, в руки которой Хагрид передал ткань, осторожно развернула её, разложив в центре стола. Это оказалась вышитая бисером картина: улыбающийся Хагрид на фоне своей хижины и Запретного леса, а внизу надпись «Мы тебя любим!»

— Ух ты, круто! — присвистнул оказавшийся тут как тут Дин, нависая прямо над плечом Падмы и усердно делая вид, что в деталях рассматривает вышивку. — Хагрид, тебе что-то в этот раз одни картины и дарят!

— Да, всех на творчество пробило, — рассмеялся Симус. — Куда ты их повесишь?

— Вон туда, — Хагрид махнул рукой на стену напротив кровати. — Буду каждое утро просыпаться — и сразу ваши подарки глядеть. И в сердце радостно, и на душе тепло...

Он снова зашмыгал носом, поэтому тактичная Гермиона решила перевести тему:

— Ребята, как идёт подготовка к экзаменам? Элоиза Миджен, по-моему, учит даже ночью.

— Точно, — закивали Парвати и Лаванда. — Никогда не видели её такой взволнованной!

— У меня та же история, — со вздохом призналась Падма. — Волнуюсь ужасно. Скоро, наверное, моим боггартом будет профессор Макгонагалл...

— ... сообщающая о провале по всем предметам? — закончила за неё Гермиона. — У меня такой боггарт.

— Очень характерно для вас обеих, — вставил Невилл.

— Да ну, Падма, перестань, — Парвати взяла сестру за руку. — В кого ты у меня такая? Мне, конечно, далеко не наплевать на ЖАБА, но и расшатывать себе нервы из-за них я не намерена. Вон, Симус с Невиллом тоже спокойны. Да, парни?

Симус с важным видом засунул руки в карманы.

— Ну мы тоже дурака не валяем, как может показаться со стороны. Дин не даст соврать — учим по утрам, когда информация лучше усваивается. Тем более, вечером много других дел. Дни рождения друзей, например, — он подмигнул Хагриду.

— А я слышала, что учить лучше всего с семи до восьми вечера и с полуночи до часу ночи, — заметила Полумна.

— С полуночи до часу? — воскликнула Джинни. — Чёрта с два, я в это время сплю как убитая.

— Значит, ничего не выучишь, — поддел её Дин. — А вообще, легко сейчас говорить — нам-то сдавать ЖАБА только в июне.

— Зато сейчас мы можем выяснить, какая система подготовки лучше, — возразила Астория. — И применить её уже в своём случае.

— Какая ты расчётливая, — прищурилась Джинни. — Кто это на тебя так влияет, интересно.

— Ещё посмотрим, как ты будешь учить, — Астория примирительно обняла подругу. — Помню, к СОВ мы с тобой готовились примерно как Элоиза.

— Да всё будет хорошо, — пробасил Хагрид. — Главное иметь боевой настрой! Будет настрой — и всё получится. И никакого зелья удачи не нужно.

— Ой, и не говори, Хагрид, — вздохнула Падма. — Завтра начинается...

В это же самое время Тео сидел у себя в спальне, раскрыв дорожную сумку и перебирая все захваченные из конфискованного особняка книги, которые хоть каким-то боком касались защиты от Тёмных искусств. Поскольку Крам не хотел видеть его на своих уроках, ему нужно было готовиться по этому предмету самостоятельно, и Тео, как ни странно, находил в таком положении вещей гораздо больше плюсов, чем минусов: не было необходимости лишний раз сталкиваться с горбоносым болгарином, а за их «общение» с Гермионой он не беспокоился, зная, что сейчас её не интересует ничего и никто, кроме него.

Но не успел он как следует посмаковать эти приятные мысли, как открылась дверь, и в спальню вошёл Малфой.

— Ты здесь, — скорее утвердительно, чем вопросительно сказал он. — Есть информация для тебя.

Тео молчал, продолжая быстро просматривать книги, и со стороны могло показаться, что ему абсолютно наплевать на то, что там Малфой собирается ему сказать, равно как и на его присутствие. Однако на самом деле он моментально догадался, о чём пойдёт речь; его нервы тут же натянулись до предела, а сам он весь превратился в слух, и пока Драко шептал защитные заклинания, направив палочку на дверь, он чуть не спятил, понимая, что больше не в силах оттягивать этот «торжественный момент» — момент, когда он узнает, где находится существо, преследующее его во снах.

Но в последнюю секунду он взял себя в руки и совершенно отвлечённым тоном сказал:

— Дэвис искала тебя, — для убедительности Тео даже зевнул, но, тем не менее, всё-таки бросил своё занятие книгами и уселся на незанятую кровать. — Говорит, ты ей нужен.

— В каком плане?

— В плане старосты, — рассмеялся он, а Малфой тем временем закончил с заклинаниями и повернулся к нему. Тео сразу перестал улыбаться, чувствуя как в горле образуется ком и, нервно сглотнув, выпалил: — Ну? Где он?

— Послушай, — Малфой тоже явно был не в своей тарелке, — я должен быть уверен, что ты никогда и никому не скажешь, откуда ты узнал о местонахождении Волан-де-Морта...

— Само собой, давай уже к делу, — нетерпеливо оборвал его Тео.

— ... потому что для получения этих сведений мне пришлось подключить ещё одного человека, которого я ни в коем случае не хочу подставлять, — продолжал Драко, сохраняя спокойствие, но вид порядком встревоженного Нотта заставил его говорить быстрее. — Как я и думал, он в Отделе тайн.

— Точнее, — почти беззвучно потребовал Тео.

— В Комнате смерти.

Тео вскочил с кровати и метнулся к раскрытой сумке, на ходу доставая из кармана волшебную палочку. Одно проворное движение, и в его руках была книга, посвящённая истории Министерства магии.

— «Комната смерти, — принялся читать он, быстро найдя нужную статью, — это комната в Отделе тайн, представляющая собой амфитеатр, в центре которого, как известно из подлинных источников, стоит древняя арка смерти». Так... И это всё?

Тео пролистал несколько страниц вперёд, затем посмотрел содержание и вернулся в начало статьи. Малфой подошёл к нему и заглянул в книгу.

— Откуда у тебя такое древнее издание? — удивился он, ощупывая ветхий переплёт, который держался — в прямом и переносном смысле — на одном волшебном слове.

— Досталось в наследство... неважно. Дело не в этом. Здесь про Комнату смерти одно предложение, Малфой! Всего лишь одно предложение!