-А-а-а-а! – только и слышал я крик, пока пытался разобраться, как управлять этой штукой.

Шанс спуститься на этой штуке целым был, но Гарри и тут успел подгадить – активировал систему самоуничтожения перед тем, как его ошмётки разлетелись по разным частям Нью-Йорка. Согласно голосовому таймеру у меня было тридцать секунд, за которые я хотел спуститься, как можно ниже.

Управление глайдером оказалось донельзя простым – вектор направления регулировался смещением центра тяжести. Скорость регулировалась гашетками встроенными в стойки для ног.

- Двадцать секунд. – механическим голосом оповестила система.

Я направил глайдер вниз, одновременно с этим доставая из кармана маску и натягивая её. Я был на высоте трёх с половиной километров, согласно показаниям приборов в маске. К моменту, когда я оттолкнулся от вот-вот должного было взорваться глайдера, чтобы хоть немного замедлить скорость падения, моя скромная персона была на высоте километра с копейками. Разумеется, это всё ещё была не та высота, при падении с которой я мог хотя бы выжить, про невредимость я и вовсе молчу.

Мысли со скоростью молний, табуном забегали в голове. Парашют из паутины меня не спасёт – я банально не успею его сделать, да и скорость такова, что ветряные потоки не дадут мне его соорудить. Тогда я решил прибегнуть к крайностям и начал делать мембраны из паутины между руками и туловищем, а также между ногами, намереваясь сделать нечто вроде Вингсьюта (от англ. Wingsuit)для скайдвайвинга, чтобы можно было замедлить падение ещё сильнее. Для этого пришлось сорвать с себя верхнюю одежду (толстовку со штанами) потому что они бы точно не выдержали такой нагрузки. Также я в экстренном порядке делал мембраны в несколько слоёв, чтобы уж наверняка выдержали сопротивление воздуха. Расправив всё это дело на высоте семьсот метров, скорость падения начала заметно снижаться, но о мягкой посадке не могло быть и речи. Падал я в районе Манхеттена, богатого на небоскрёбы, поэтому уже на высоте около двухсот метров смог зацепился паутиной под прямым углом за крышу одного из небоскрёбов, что позволило мне выжить.

- А-а-а-а! – не выдержал, когда паутина начала натягиваться и тянуть меня за собой на подобии маятника. Я думал мне руки оторвёт, но, к счастью, обошлось лишь обширным растяжением. Маневрировать я не мог – сам еле держался на паутине – поэтому врезался в соседнее со спасшим меня небоскрёбом офисное здание. Пробив стеклопакет, я кувырком полетел дальше разнося в хлам несколько рядов офисных кабинок, затем несколько стен из гипсокартона, где врезался в картотечные шкафы и вместе с ними пробив ещё одну стену остановился у окон противоположной стороны здания.

«На заметку – изобрести персональный мини-парашют» – мысленно сказал сам себе я, пытаясь встать, опираясь на нещадно болящие руки, из-за которых я даже не заметил боли от ударов. Кое-как встав под офигевшие взгляды сотрудников (кстати, я никого не задел? Вроде нет…), я отправился шатающейся походкой на выход, что в купе с повисшими плетью руками придавало мне вид «восставшего из мёртвых».

- Ребят, кто может дать телефон позвонить? – спросил я, войдя в забитый народом лифт, но при виде меня большинство людей выбежало из него.

К моему удивлению, телефонную трубку мне протянул мальчишка, что стоял у задней стенки лифта за спиной своей мамы.

- Спасибо. – устало, но искренне поблагодарил его.

Руки совершенно не хотели слушаться, так что набор нужного номера превратился для меня в целый подвиг.

- Алло, кто это? – спросили на том конце.

- Это я. Ты в порядке? – первым делом поинтересовался я.

- Я в порядке. Все ещё сижу на крыше. И сейчас не время обо мне беспокоиться, я видела, как ты падал. Ты цел? – обеспокоенно спросила она.

- Ну, жив-то точно! – деланно весело сказал я. – Если можешь, спускайся пока что на первый этаж, я скоро приду. – сказал я и повесил трубку, так как лифт приехал на первый этаж и пора было её отдать назад.

- Вот держи. – я отдал ему трубку. – Ещё раз спасибо. – и, под так и не отошедшие от удивления взгляды остальных пассажиров, выхожу из лифта.

Падение далось мне нелегко – едва не порванные мышцы, несколько трещин в различных костях (судя по ощущениям), контузия средней тяжести, про синяки и ушибы я и вовсе молчу. В таком состоянии мне удалось поймать такси и отправится к башне Оскорп. Падение произошло в паре кварталов от неё. В конце пути вспомнил, что расплатиться мне нечем, о чём и сказал водителю. И как же я был удивлён, когда он сказал, что, мол, я и так сделал для города многое, так что одну бесплатную поездку уж точно заслужил. Он даже рассказал, что живёт в Бронксе (а это был самый неблагоприятный район города) и теперь, благодаря мне, может, не боясь, что кто-нибудь грохнет его, позарившись на его бумажник, выходить из дома.

- Рад стараться. – ответил я и вышел из машины.

Что тут можно сказать? Приятно, конечно, что есть такие люди – даёт уверенность в том, что всё делается не зря. Да и кто не любит благодарность? Вот и я таких не знаю. На самом деле ко мне в городе отношение не однозначное. Кто-то, как водитель этого такси (имя забыл спросить), благодарен. Кто-то считает меня монстром/убийцей/психопатом (нужное подчеркнуть, и не обязательно по-отдельности). У меня даже фанаты есть! Правда, косплеить меня строжайше запрещено, причём самими фанатами, после нескольких убийств таких косплееров. Врагов у меня очень много, дааа. Зато, какую они атрибутику выпускают – загляденье! Кружки, футболки, значки, портфели, сумки и прочее. Так, кажется, я отвлёкся.

Гвен уже стояла перед главным входом и, увидев меня, бросилась обниматься. И вот тут я понял, какую свинью подложил сам себе. Идиот! Я ж в образе Человека-Паука сейчас, а Гвен со мной обнимается! Если наблюдающие и не догадаются, что Питер Паркер – это Человек-Паук, то, как минимум у них появятся подозрения о связи этих двух личностей. Но это не самое худшее. Гвен теперь рискует ещё сильней, ведь если эта новость распространиться, то… вот я ИДИОТ!

Хотя, может, ещё не всё потеряно! На улице, как ни странно, людей мало и никто на нас не смотрит. Возможно, приняли за очередного безумного косплеера, значит опасность исходит лишь от камер видеонаблюдения. Ну, с этим будет проще.

Быстро, прикрыв лицо Гвен, от камер, мы вошли в здание, откуда я, позаимствовав у своей половинки телефон позвонил.

- Алло? – раздалось из телефона.

- Альфа-Майк-Фокстрот. – произнёс я код доступа и тут же послышались гудки – мой звонок перевели на другую линию.

- АЙТИ отдел, чем могу помочь? – донёсся приятный женский голос.

- Привет. Нужно стереть все записи с камер видеонаблюдения в здании Башни Оскорп и её окрестностях за последние два часа. Сколько времени это у вас займёт? –

- Примерно пятнадцать минут, это всё? –

- Да. – и звонок оборвался.

Теперь можно отсюда сваливать. На крыше стоит припаркованный вертолёт, а оставлять мне его очень не хочется, так что, поднявшись обратно на крышу, мы с Гвен полетели домой. Надо сказать, еле-еле долетели, потому как по приземлении бак был чуть больше, чем пуст.

Хоть время и было лишь половина третьего дня, я принял пару тонизирующих средств и отправился спать. Нужно срочно вылетать в Афганистан, пока следы ещё не затоптали. Хотя, зная как работают следователи на госслужбе, там уже натоптано. Гвен тоже натерпелась за сегодня достаточно, так что легла вместе со мной. Уснуть сразу не получилось – меня немного мучила совесть, а Гвен и вовсе полностью винила себя в произошедшем. Пришлось переубеждать, ведь она тут вообще никаким боком, Гарри убил я, причём убил осознанно. Он, конечно, был не виноват, но что поделаешь – убей или убьют тебя, как говорится.

Провинция Кунар, Афганистан.

Вот она, та самая страна, где напали на конвой Старка. Куча песка, несколько больших валунов, утрамбованная дорога, всё это на фоне гор и мелких кустиков – примерно так можно описать ландшафт в радиусе сорока километров от военной базы США Баграм, откуда и стартовал наш плейбой на встречу судьбе. Недавно на одном участке дороги появились палатки, машины с оборудованием и люди в строгих костюмах. Чтоб этому ФБР икалось, чес слово!