- Ему это не поможет. – торопливо и спокойно, но опять же только с виду, ответил Фьюри. – Он генетически несовместим с проектом ТАИТИ… – потёр почему-то ноющий шрам на глазу, Ник. – Бери медицинский Джет и везите его сюда. Будем отмачивать его в биорастворе. Быстрее! – не выдержал под конец он и оборвал связь.

- Кого поминаем? – спросил Тор, войдя в зал, где он со своими друзьями обычно отдыхал после битвы. Если по-простому, то пировали они тут. Правда, сейчас здесь была довольно тихая и унылая атмосфера.

- Смертного поминаем, что спас всем нам жизни, ценою собственной. – ответил стоящий на балконе Хогун, всматриваясь в звёздное небо.

- Рано же вы его хороните! – как-то неуверенно воскликнул Тор, пытаясь, вероятно убедить самого себя.

- Ты видел, что с ним сделал Разрушитель! – обычно сдержанная в эмоциях Сиф сейчас просто пылала… пылала, в общем. Чего только она не испытывала от стыда до благодарности и скорби. – Как он вообще в таком состоянии смог что-либо делать!? –

- Сиф, ты чего? – забеспокоился не на шутку Тор, на что Сиф лишь отвернулась и тоже начала рассматривать звёзды, словно пытаясь найти среди них ответ.

- Он ей жизнь спас. Всем нам, вообще-то, но Сиф сейчас стоит здесь только потому, что смертный остановил брошенное Разрушителем копьё, которое должно было пронзить её сердце. – вещал уплетающий четвёртого фазана Вольштагг. – Признаться честно, я в тот миг уже похоронил её, так как копьё было брошено с такой силой, что я и уследить-то за ним не смог. А смертный поймал его одной рукой! – восхищённо воскликнул Вольштагг, но общая атмосфера грусти заставила его постыдиться своих слов, точнее тех эмоций, что он в них вложил и опять занялся своим фазаном.

- Ты видел, что с ним стало… – печально выдохнула Сиф. – Мне теперь до конца жизни будет сниться этот момент. Израненное, истекающее кровью тело… –

- Мы и имени-то его не знаем. – сказал лежащий на диване с кубком в руках Фандрал.

- Его звали… – запнулся Тор. -… зовут Джек Харгрейв. –

После этого они провели некоторое время в тишине, пока Сиф не подошла к накрытому столу и не взяла наполненный элем кубок.

- За Джека Харгрейва! – подняла она кубок.

- За Джека! – подняли кубки подошедшие к столу Тор и Хогун.

- За храбрейшего из воинов! – Вольштагг.

- За нашего спасителя! – Фандрал.

Пили не чокаясь. Остальное время «пира» тоже провели молча, каждый думая о своём.

Хоть всё и закончилось удачно. Планы Локи раскрыли и предотвратили их исполнение, Тор наконец вернулся из изгнания, Один проснулся от своего Сна, разрушение Йотунхейма предотвращено. И цена всему этому – Радужный Мост и жизнь одного почти им не знакомого смертного. С чего бы вдруг им так грустить, верно? А с того, что тут не всё так просто, как кажется.

Поводов есть целая масса. Начать хотя бы с их гордости. Как же, могучие защитники девяти миров, которым надрали задницу и отдуваться за их ошибки пришлось смертным! В особенности одному индивидууму. Чувствовать собственное бессилие… для воина это очень тяжело. Особенно для Асгардцев. Самый больной удар заключался в том, что они, по сути, отделались лёгким испугом. Пара сломанных рёбер, которые Хогуну вылечили минут за двадцать – вот самая их серьёзная травма.

- Друзья! – подобрался Тор, что-то задумав. – Вы же не знаете жив он или нет, так чего вы его хороните раньше времени! –

- Теперь и не узнаем. Радужный Мост-то того, сломан. – говорил с набитым ртом Вольштагг.

- Попросим Хеймдалла посмотреть. Ну не верю я, что он умер. – сказал Тор.

Похоже, остальные позабыли о подобной силе Хранителя Врат, поэтому немного подобрались, особенно заинтересованной выглядела Сиф.

К сожалению, поход к Хранителю ничего им не дал. И не потому, что Хеймдалл отказал им, а потому, что он не смог его найти. И это было более чем странно. Хеймдалл видел всё и это не просто слова. Даже если бы Джек умер, Хеймдалл всё равно бы увидел его. А тут – не видно вовсе. Впрочем, этот смертный был и без этого достаточно странным, так что слишком сильно удивляться никто не стал. Кроме разве что Хеймдалла, который лишь мельком слышал об этом смертном.

С памятных событий прошло три с хвостиком недели.

- Директор. Он очнулся. – доложила агент Хилл.

- Хорошо. Не пускайте его никуда, я сейчас буду. –

- Да он и не рвётся никуда. Сидит в палате, уставившись в стену. Размышляет о чём-то, видимо. –

Фьюри же бросил все свои дела в офисе, забежал в свой личный лифт и отправился почти на самый нижний уровень базы Трискалион, где Паркера буквально собирали по кусочкам и возвращали с того света, используя экспериментальные технологии.

Три с лишним недели проваляться в коме, шутка ли? Хотя, если честно, меня несколько удивило то, что я вообще жив остался. Жив ли, тот ещё вопрос, если задуматься.

По пробуждении я ощутил… пустоту. Нет, то что мой резерв Ки и желудок были почти пусты это понятно. Всё тратилось на восстановление организма, но эта пустота была иного толка. Даже не пустота, а ощущение, что чего-то, что всегда у тебя было больше нет. Как потерять конечность, например. Ты осознаёшь, что лишился, допустим, руки, но всё ещё свежи воспоминания тех ощущений, когда она у тебя была. Мои конечности, к счастью, были на месте и в полном комплекте.

Пытаясь разобраться в собственных ощущениях, я по привычке начал медитировать. Очистить сознание, сосредоточиться на ощущениях. Я даже не стал принимать каких-либо особых поз – как лежал на койке, так и, прикрыв глаза, начал медитацию. Какого же было моё удивление, когда я «провалился» сквозь медитацию в свой внутренний мир. Хотя я сразу его и не узнал, пришлось несколько секунд вглядываться в окружение.

Не узнал потому, что рельеф местности, да и сама местность претерпела некоторые изменения. Тут как будто ураган с землетрясением прошлись. Множество валяющихся то тут, то там выкорчеванных с корнем деревьев, образовавшиеся расщелины в земле, большая гора, что украшала своим видом горизонт была расколота надвое. Я тут же принялся всё это восстанавливать. Для этого мне было нужно лишь твёрдое решение и волевое усилие. И то и другое для меня не проблема. Так что очень скоро всё стало, как и прежде, кроме, разве что, горы, которую я так и оставил расколотой надвое. Красиво сие выглядело. Только слегка подправил, чтобы, значит, дальше не разрушалась.

Чувство пустоты, тем временем, никуда не делось и я принялся искать единственную обитательницу этого мира, у которой могли быть ответы. Оклик во весь голос не дал ровным счётом абсолютно ничего, только ветер, подхвативший слова, унёс их куда-то вдаль. После этого я начал «прощупывать» свой внутренний мир в попытках ощутить её, но ничего не нашёл.

- Бляяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяя*ь! – злость на самого себя заполонила меня, так что я почти мгновенно вылетел из внутреннего мира и оставшуюся половину прокричал уже в реальности.

- Аааааа! – завизжала медсестра, что в этот момент проверяла моё состояние и упала в обморок. И это, поверьте, она сделала не от моего неожиданного крика, а от волны животной ярости, которой я её шибанул.

Спустя несколько минут я смог взять себя в руки, хотя бы частично и, отключив от себя все медицинские приблуды, встал. Поднял бессознательную медсестру и уложил в свою койку, а сам сел на стул в углу палаты уставившись в стену. Пытался успокоиться окончательно.

Причина моего гнева? Неужто не догадались? Моей Шизы… Александры… больше нет. И в этом виноват я. Напрямую мы об этом не говорили, но пары обмолвок и намёков с её стороны было более чем достаточно, чтобы составить общую картину.

Дело было в том, что Разрушитель убил меня. Или я был как никогда близок к смерти. И у Александры была возможность… нет, обязанность спасти меня любой ценой. Она обмолвилась как-то раз, что у неё есть возможность спасти меня практически с «того света», но за это придётся заплатить. Как она сказала, ей придётся слиться с моей сущностью, потеряв себя навсегда. И та пустота, что я сейчас ощущаю… я не знаю, чем ещё её объяснить.