— Джонс, живо вылезай и принеси мне сухие тапочки. Мне нужно до своей квартиры добраться.

— А еще чего? — осведомился Киллиан, вылезая из ванной, и девушка резко отвернулась, рассматривая шкафчик, стараясь дышать через нос. — Это ведь не я затащил тебя ко мне в душ. Так что ко мне претензий вообще быть не должно.

— Я знаю, знаю… — устало кивнула она, поджав губы. — Просто я сама не понимаю, что творю…

— Это я уже понял, — зло процедил он, подходя к стойке с маленькими полотенцами, вытирая голову. Свон рискнула посмотреть на него и с облегчением обнаружила на нем длинное голубое полотенце. — Что, полегчало? — усмехнулся вдруг Джонс, и она густо покраснела, отпрянув. — А, знаешь, это нечестно — ты меня голым видела уже дважды, а я тебя — ни разу. Несправедливо, не думаешь? — коварно усмехнувшись, он стал приближаться к ней, а Эмма в свою очередь отступать, до тех пор, пока не уперлась спиной в стену, покрытую испариной. Она вдруг резко ощутила, как накалилась температура в комнате, вот только это от того, что в ней только что принимали душ, или от того, что…?

— Что ты делаешь?.. — просипела она, не отрывая взгляда от его блестящих глаз.

— А на что это похоже? — наклонил он голову набок и, подойдя к ней, провел рукой по ее подбородку, усмехнувшись, когда она шумно втянула носом воздух. — Вот объясни мне, Свон, какого черта ты выпендриваешься все это время, если все можно решить так просто?

— Я…

— Остроумно, я оценил. И все же, — резко шагнув вперед, он поднял ее над полом, крепко сжав ее бедра, заставив обхватить себя ногами, — ты хочешь. Как там поется? Хочешь, но молчишь?

— Ты ошибаешься, — просипела блондинка, тратя все силы на то, чтобы ее голос не дрожал, — я… я не хочу…

— То есть ты хочешь прямых доказательств? — выгнул он бровь. — Я ведь знаю, как можно проверить, возбуждена девушка или нет. Проведем эксперимент? — Киллиан нагнулся ближе, обдавая ее губы дыханием, едва не касаясь их. Свон застыла, боясь лишний раз вдохнуть, и он, покачав головой, криво ухмыльнулся. — Я тоже так думаю. Лучше не экспериментировать, а просто действовать, — он чувствовал, как бешено бьется ее сердце, как лихорадочно блестят глаза, как горят возбуждением и ожиданием. Но потом он снова отступил, поставив ее на пол. — Но не сегодня. Бери мои тапочки и вали к себе, у меня нет на тебя времени, Свон, — вдруг ощетинился он, и Эмме не осталось ничего, кроме как подхватить свои тапочки, влезть в его и, подхватив в коридоре сумку, выскочить в коридор, до сих пор ощущая на губах его дыхание. Слишком близко.

— Все проверил? — прошептала Эмма, стоя возле рядов напротив украшенной сцены, когда к ней подошел хмурый Грэм.

— Да вроде. Но фиг его знает. Я ведь говорил, что Буту нужно уехать. Не дай Бог что случится — нам же никогда не простят.

— Не думаю, что он рискнет делать что-то в таком людном месте. Слишком много свидетелей.

— На вручении было еще больше, — напомнил подоспевший Дэвид.

— Не каркай, — сглотнула Свон, побледнев, — я очень боюсь за Августа, он мне… он мне как отец, я не переживу, если с ним что-то произойдет.

— Да мы все осмотрели, Эм, — улыбнулся Киллиан, и Нил, идущий рядом с ним, кивнул, — я почти уверен, что все будет хорошо. В любом случае, даже если этот придурок рискнет, мы его поймаем. Тут не особо убежишь.

— Давайте лучше надеяться, что все пройдет спокойно, что он уедет отдыхать, и ничего не случится.

— А кто против?

— Кажется, начинается, — привлек их внимание Дэвид, кивнув на сцену, и в этот момент заиграла музыка. Гости и участники мероприятия заняли свои места, обратив свой взор на сцену.

— Мы рядом, детка, не переживай, — Грэм поцеловал ее в висок, и мужчины отошли на задние ряды, теряясь в толпе. Свон, мгновенно почувствовав себя неуютно, посмотрела на сцену, вонзив ногти в мякоть руки. Пистолет был надежно спрятан под ее курткой, но она боялась, что в такой толпе не получится воспользоваться им.

Первые полчаса прошли спокойно, на сцену выходили все новые и новые работники полиции, произносили какие-то пламенные и глубоко, по сути, бессмысленные и однообразные фразы, в которые Эмма толком и не вслушивалась, с трепетом ожидая, когда настанет очередь Бута.

И когда он наконец вышел на сцену, взяв в руки микрофон, у нее все похолодело в груди, плохое предчувствие скользнула по ее телу, и она шумно сглотнула, оглянувшись в поисках поддержки, но не увидела ни одного друга.

Август, сглотнув, пробежался глазами по толпе и, выдавив улыбку, начал говорить. Немного нервно, напряженно, вынуждая себя то и дело делать улыбку шире, чтобы не привлекать внимание.

Минуты шли, и Свон, следя за генералом, поняла по его глазам, что до конца его речи осталось немного, и даже позволила себе немного расслабиться. Может, парни были правы и она зря себя накручивала? Наверняка убийца не настолько глуп и самонадеян, чтобы…

Выстрел разрезал речь мужчины, и в толпе все застыли, вскрикнув. Подняв глаза, Эмма с ужасом увидела, как Август, побледнев, откинулся на спину, едва не упав со сцены. Задохнувшись в беззвучном вопле, она бросилась вперед, расталкивая толпу, и упала на колени возле мужчины, приподнимая его голову.

— Август! Черт!

— Про… промазал… — натянуто усмехнулся тот, сглотнув, — ты… ты не боись, девочка, он так, черканул только по боку… Я больше от страха упал, чем от боли…

— У тебя кровь идет, — зашипела она, глядя, как низ синей рубашки становится красной. Обернувшись, она закричала, — скорую вызовите, черт возьми!

— Уже, Эм! — к ним подлетел запыхавшийся Дэвид, чуть позднее Киллиан, и самыми последними — Нил с Грэмом.

— Еле протолкнулись, — выдохнул Грэм, помогая Буту лечь поудобнее на сцене, зажимая рану своим пиджаком, — люди обезумели просто.

— Кто-нибудь видел, откуда стреляли? — спросил Джонс, оглядываясь.

— Второй этаж дома напротив, — еле выговорил Бут, шумно сглотнув, — я видел только силуэт, одну секунду, а потом уже упал.

— Надо тогда… — приподнялся Нил, но генерал удержал его за локоть.

— Нет уж, я больше не буду вами рисковать. Вы мне слишком дороги, чтобы я вас под пули этого психа подставлял. Лучше я дам это дело… черт! — прорычал он, прижав руку к боку. — Болит, тварь!

— Принесли носилки! — к ним пробился запыхавшийся мужчина, и команда отступила, позволяя поднять Августа и занести его в карету скорой помощи. Площадь быстро опустела, только кровавый подтек на краю сцены свидетельствовал о том, что все это действительно произошло.

Эмма, проведя рукой по лицу, вдруг повернулась к Грэму и, задыхаясь от ярости, толкнула его в грудь, покрывшись красными пятнами.

— А я ведь хотела тебе верить! Я верила, что это не ты, черт возьми! Я доверяла тебе!

— Эмма, ты чего? — опешил он, отступив.

— Да ничего! Будто ты не знаешь! Я ведь правда верила, что это нереально, что ты не способен на это!

— На что?!

— На убийство! — выплюнула она, и шатен отпрянул, побледнев.

— Ты в своем уме?! Или у тебя крыша на нервной почве поехала?!

— Я-то в своем, а вот ты, видимо, нет! Мы уже давно подозревали, что за всем этим стоишь ты, но сейчас… Ты пропадаешь, молчишь, не отвечаешь на звонки, а сегодня… Грэм, ты ведь стоял ближе всего ко мне, а в итоге пришел последним!

— Я продирался к вам через толпу!

— Конечно! — надрывалась она, едва сдерживая слезы. — Отличное алиби! Ведь за это время вполне можно кинуть оружие в мусоропровод и вернуться чистеньким! Скотина! — Свон снова набросилась на него, молотая кулаками по его груди.

— Так, все, довольно! — рявкнул Киллиан и, обхватив ее талию руками, оттащил ее в сторону, плотно прижимая к своей груди. — Успокойся, истеричка!

— Отпусти меня, Джонс!

— Только когда успокоишься!

— Он хотел убить Бута!

— Чего?! — прорычал Миллс, покачнувшись. — Ты вообще нормальная?! Да как я мог?! И зачем?!

— Это ты мне скажи!