— Ты ведь понимаешь, что это значит? — он нервно облизал губы, качнув головой. — Прямое обвинение с доказательствами, а тебе нечем ответить.

— А он и не отпирается, — произнес Грэм, сложив руки на груди, глядя у стены. Он уже оправился от драки, приведя себя немного в порядок, но под глазом и на скуле точно выступят синяки. — Посмотрите, как стоит. Да ему плевать. Даже не скрывает, что виновен.

— Грэм, — закатила глаза Эммы.

— А что, Эм? Разве нет? Ему настолько плевать, он настолько уверен в том, что его папочка из всего вытащит, что он и не думает отпираться. Ему плевать. Не был бы — хотя бы начал оправдываться.

— Он прав, Свон, — покачал головой Бут, почесав затылок, — мы не можем оправдать его только тем, что он работает с нами, — выйдя в коридор, он щелкнул пальцами, и вошли двое охранников. — Проводите мистера Джонса в камеру, пожалуйста.

— Чудесно, — улыбнулся брюнет, когда на его запястьях скрипнули наручники, — спасибо, — кивнул он ближайшему мужчине, — я сам пойду, не стоит волноваться.

— Ты у меня сядешь! — процедила миссис Лукас, замерев с дверях и с ненавистью глядя на него. — Надолго сядешь!

— Был рад Вас повидать, — отозвался он и скрылся в коридоре вместе со «свитой».

С минуту все молчали, а потом Дэвид, взяв себя в руки, протянул миссис Лукас листок бумаги и ручку, подведя ее к столу.

— Пожалуйста, запишите все, что Вы только что сказали. Все показания.

— О, еще как напишу, — торжествуя, процедила та, хлопнув сумкой по полу и опустившись на стул, — все расскажу, вот все!

— Конечно, — сухо отозвался тот, повернувшись к другим, окинув каждого взглядом. — Давайте выйдем, ребят?

— Но… — смутился Бут.

— Мы ненадолго, сэр, — оборвала его Свон, и все трое вышли в коридор. Эмма хмурилась, Дэвид нервно теребил заусениц на руке, а Грэм явно ликовал.

— Вот же шикарно, — широко улыбнулся он, — теперь я сделаю все, чтобы дать ему по-максимуму, ведь тут можно считать двойное убийство: женщины и нерожденного ребенка. А это не просто так. Так что я постараюсь, чтобы ему впаяли…

— Заткнись, — оборвал его Нолан, поморщившись, и шатен удивленно округлил глаза.

— Ты чего?

— Ты ведешь себя глупо, черт возьми, — отозвался тот, поджав губы. — Такое ощущение, что ты его не видел.

— А что с ним не так? — осведомился Миллс.

— Ну, знаешь, брат, — скривил губы мужчина, — я тоже явно не фанат Джонса, но его глаза я видел хорошо. Он не убивал ее.

— Ты слышишь, что говоришь? — вскинул брови Грэм. — Все улики против него, или тебе уже мозги заклинило? Он поссорился с ней, струсил из-за большой ответственности, потому что явно не готов быть отцом, а она, наверное, еще и вывела его. Вот он напился и завалился к ней. Может, он даже не толкнул ее с крыши, а просто вывел, или даже по неосторожности. Будто ты не знаешь, что пьяные творить могут.

— А как они оказались на той крыше, ты не думал? Разве не проще в таком случае толкнуть с моста? Зачем рисковать идти на стройку, где как бы должны быть рабочие? Ведь ночами они оттуда не уходят, а остаются спать.

— Создается впечатление, что ты ищешь повод, чтобы его оправдать, — нахмурился Миллс, внимательно глядя в лицо друга. — С каких это пор ты хочешь ему помочь? Это же Мажорчик, Дэйв. Или ты забыл? Что за дьявол с тобой? Тебе же он не нравился.

— Мне он и сейчас не нравится, — отмахнулся мужчина, — но просто посуди сам: Киллиан такой человек, который, когда его в чем-то обвиняют, будет с пеной у рта себя защищать, а тут он молчал. Это ли не подозрительно?

— Вот именно, что подозрительно! Он молчит, потому что, видимо, есть еще что-то нормальное, что не дает ему отнекиваться от того, что он сделал. Убить человека — не в туалет сходить.

— Ты так ничего и не понял, — Дэвид покачал головой и отошел в сторону. Грэм, пожав плечами, повернулся к Эмме и с улыбкой положил руки на ее плечи.

— Ну, что? Теперь все станет, как прежде. Посадим его — и нервотрепка пропадет.

— Знаешь, Грэм, — негромко произнесла Свон, глядя мимо него в стену, — помнишь, мы когда-то договаривались не врать друг другу?

— Да, конечно.

— Так вот, — она вскинула глаза и посмотрела на него тяжелым, едва ли не железным взглядом, — сейчас ты мне противен. И я бы хотела какое-то время тебя не видеть. Устроишь? — толкнув его плечом, она пошла по коридору и, толкнув дверь, вышла на улицу, так и не обернувшись.

Через минуту следом за ней вышел Нолан и, застав ее за углом дома, закурил, встав рядом с ней. Они молчали, даже не глядя друг на друга, но даже так понимали, что думают об одном и том же.

— Я не верю, что он мог ее убить, — не выдержала в какой-то момент блондинка, покачав головой. — Ну не мог. Он не подарок, но чтобы убить… Это слишком.

— Я тоже так думаю, Эм, — кивнул Дэвид, выпустив клубок дыма, — но что мы можем? Сказать, что мы так думаем? Нас пошлют, и все. И правильно сделают. Нам нужны доказательства, которых нет. Мы его не видели, и… черт! — он выругался. — Вот почему он себе баб снимает только тогда, когда не нужно? Будто не мог вчера развлечься.

— Помолчи, — оборвала его девушка, — должен быть шанс как-то вытащить его. Его отец богатый, но не все можно решить деньгами, особенно если миссис Лукас так решительно настроена. Против него слишком много улик.

— И что мы будем делать? — он повернулся к ней. — Будем ждать, пока появится некто, способный вытащить его задницу из тюрьмы? Думаю, дело гнилое, Эм, — он сплюнул, — кажется, Мажорчику и правда придется просиживать свои дорогие штаны в тюрьме, а не в «ягуаре».

— Я должна поговорить с ним, — поджала губы Эмма. — Может, он расскажет что-то, за что я смогу зацепиться, чтобы доказать его невиновность.

— А если не сможешь? — тихо спросил он, когда она направилась в сторону участка. Женщина замерла на пару секунду, сглотнув, и, ничего не ответив, вошла в здание.

— Ты быстро, — скучающим голосом протянул Киллиан, даже не подняв головы с жесткой лежанки, упираясь ногами в стену и бросая в нее резиновый мячик. — Я думал, ты до завтра дотянешь, Свон.

— Оставь меня с ним наедине, — попросила Эмма у охранника, и тот, помедлив, кивнул и сошел с поста, закрыв за собой дверь. Девушка подошла к решетке, скрестив руки на груди.

Несколько минут они молчали, ожидая, что кто-то заговорит и разобьет эту тишину, и в какой-то момент Джонс усмехнулся, прикрыв глаза и зажав мяч в руке.

— Что, пришла сказать, сколько мне светит? Не переживай, я уже прочитал тот раздел в Кодексе и знаю, сколько мне дадут. Если еще дружелюбные товарищи вмешаются и добавят мне побои служащего полиции, то будет еще больше.

— Ты тоже служащий полиции, Джонс, — закатила она глаза.

— Я бы им не стал, даже если очень хотел. Я не такой.

— Ты раскрыл уже два дела. Забыл?

— Можно вопрос? — резко сев, он внимательно посмотрел на нее. — Зачем ты пришла сюда? Развлечь меня? Спасибо, не надо. Мне не скучно.

— Я не верю, что ты убил Руби. И Дэвид тоже.

— Неожиданно. С чего такое доверие?

— Ты не такой человек…

— Ты меня не знаешь, Свон, — фыркнул Киллиан, почесав подбородок.

— То есть ты хочешь сказать, что ты ее убил? Столкнул беременную девушку с многоэтажки? — осведомилась девушка, поджав губы. Брюнет пару секунд смотрел на нее, а потом, легко спустив ноги на пол, очень медленно, как животное, подошел к решетке и замер вплотную к девушке, позволяя разделять их только холодным прутьям камеры.

— А если и так? — прохрипел он, облизав губы. — Если это сделал я. То что ты скажешь, Свон? — она не ответила, сглотнув. Он придвинулся еще ближе, опаляя ее лицо своим дыханием, вцепившись руками в решетку. — Что ты сделаешь? Как среагируешь? Как поступишь?

Эмма покачала головой и, глубоко вздохнув, отступила.

— Это бессмысленно. Я не должна была приходить, — она развернулась и уже подошла к двери, когда ее остановил сиплый голос брюнета.