Где? – мягко спросила я, прижимаясь к нему всем трясущимся телом. – Где оно, Стайлс?

Все поменялось в один момент, когда я нашел тебя. Каждую ночь я закрывал глаза, и искал тебя. Искал. И я нашел.

Господи, Гарри…

Ты мое самое значительное и заветное событие с тех пор, как нога человека не ступает больше на Луну. Ты не позволила мне не полюбить тебя. Я просто не мог поступить иначе. Ты не дала мне пройти мимо. – губы Гарри сталкиваются с моими в сладком прикосновении. – Любовь - это когда чувствуешь, что прозевать кого-то значит прозевать свою жизнь. Любовь - это когда перестаешь колебаться. Когда все остальные девушки кажутся пресными. Я уже скучаю по тебе, еще даже не признавшись в том, что действительно…Влюблен. Я ждал тебя вечность, Рикка.

И я подожду ещё.

========== Глава 18. ==========

Ваши дела плохи, мисс Дейвидсон. – промолвил доктор Хоггарт, запихивая ледяной градусник обратно в футляр. – Боюсь, мне придется снять вас с занятий на пару дней.

Я виновато уставился в пол, разглядывая свои кроссовки. Рикка, с совершенно убитым выражением лица, спокойно сидела на кушетке, мотыляя ногами в разные стороны. Она выглядела не просто бледной – бледность ей к лицу – она выглядела абсолютно белоснежной, словно только что побеленная стена. Натянутые связки внутри шеи отчетливо пульсировали рядом с голубыми жилками на тонкой коже, хрупкие запястья уверенно сжимали край кушетки, темные глаза недовольно смотрели в пол.

Я хотел ее в любое время и в любом состоянии.

Мистер Стайлс, могу я вас попросить передать данную справку о состоянии здоровья девушки заведующему третьим этажом? – ровным тоном спросил доктор, обернувшись ко мне лицом. – Мисс Дейвидсон нуждается в постельном режиме.

«Еще как нуждается.» - хмыкнул я про себя, но промолчал, выхватывая справку из рук.

Мы можем идти? – слабым, еле слышным голосом прошептала Рикка, вставая на ноги.

Разумеется. – доктор подошел к двери и распахнул ее, выпуская нас вперед. – И помните – только постельный режим. Ничего больше.

Мы одновременно кивнули и вывалились из медицинского кабинета, синхронно посмотрев друг другу в глаза.

Ешь, пей, спи, дыши и перестань смотреть на меня такими глазами, будто первый раз видишь. – недовольно буркнул я и осторожно сжал тонкие пальцы в своей ладони. – Я ни в чем не виноват.

Рикка фыркнула, нервно заправляя выпавший локон за ухо.

Конечно, ни в чем. – прохрипела она, громко закашлявшись при этом. – Именно мне пришла идея стоять под дождем в два часа ночи в одной, мать ее, футболке!

Хриплый, осипший голос девушки вызывал во мне смешанные чувства. С одной стороны мне чертовски хотелось пожалеть ее, обнять настолько крепко, чтобы хриплый голос немедленно стал нежнее. Всем своим отчетливо бьющимся сердцем я мог сделать ее счастливей хотя бы не на минуту.

Но, друзья, перед вами Гарри Стайлс, и каждый скажет вам, что нежность и спокойствие – не для него.

Я дышал ее похотью, которую она пыталась скрыть. Я впитывал в себя ее возбуждение, импульсами вырывающееся из трясущегося тела. Я жил ее терпкими вздохами, которые поочередно доходили до моего сознания.

Я хотел ее.

Всегда.

И только стиснутые зубы и крепко сжатые кулаки держали тестостерон на одном уровне в воздухе, не позволяя мне сорваться на нее.

Дейвидсон, ну подожди ты. – хрипло произнес я, застыв на одном месте. Девушка быстрым шагом шла по направлению к своей комнате, видимо, не желая оставаться рядом со мной.

Смело ухватив ее за локоть, я прижал трясущееся тело Дейвидсон к себе, зарываясь лицом в ее шелковые волосы. Легкий вздох возмущения сорвался с ее губ, и я тут же требовательно прильнул к сухим губам, положив ладонь на затылок девушки.

Дейвидсон, словно в первый раз, робким движением запустила руку под мою футболку, крайне чувствительно пройдясь подушечками пальцев по моей коже.

Миллионы мурашек разрушили всю идиллию, что я успел создать за эти чертовы десять минут. В моей голове творилось черте что, сердце разрывалось от беспомощности, одновременно долбя где-то в горле от всего того, что я испытывал.

Туфли на платформе, джинсы с заклепками, черный лифчик, ажурный свитер, укладка такая, словно простояла на пронизывающем ветру часа два, и сухие губы, Дейвидсон - не девушка, она - мечта идиота.

Внезапно Рикка покрылась мурашками, начиная трястись всем телом. Зверский хрип застыл в ее горле, и она немедленно оторвалась от меня, отвернувшись и громко закашлявшись.

Я подошел к ней со спины и обвил руками тонкую талию, прижимая ее к себе настолько сильно, насколько мог.

Ты должна выздоравливать, милочка. – спокойно прошептал я ей на ухо, убирая этот чертов локон с ее лица.

Я сильная, я справлюсь. Выздоровлю.

Я усмехнулся ей на ушко, оттягивая мягкую кожу зубами. Дейвидсон вновь затрясло, словно в лихорадке.

Быстро возбуждается.

Сильным буду я, а ты будь нежной и просто люби меня. – произнес я и перехватил ее руку в своей, направляясь к лифту.

Войдя в комнату, Дейвидсон тут же плюхнулась на постель, зарываясь лицом в подушку. Состояние девушки с каждым часом становилось все хуже, от чего я чувствовал себя не просто виноватым, а конченым ублюдком, раз заварил все это дерьмо.

Я осторожно сел на край кровати, снимая с ослабленной девушки обувку и белоснежные гольфы.

Какая же ты слабенькая. – усмехнулся я, расстегивая пуговки на тонком джемпере.

Дейвидсон недовольно нахмурилась, перехватывая джемпер в свои руки. Я спокойно отодвинул ее руки в стороны, продолжая заниматься излюбленным делом.

Без тебя мне не надо было быть сильной, и я стала слабой. – спокойно прошептала она, переворачиваясь на спину.

Бледность ее лица вызывала в моем теле сущий шторм и конченый круговорот. Голова кружилась, горло сковывало, мышцы напрягались, содрогались и сокращались. Я не мог держать себя в руках.

Любое движение Дейвидсон превращало меня в ненасытного зверя, пытающегося заглотнуть все, что у него имелось.

Дейвидсон, я хочу тебя. – склонившись над ее лицом прошептал я, коснувшись припудренной кожи губами.

Девушка хитро приоткрыла один глаз и высунула кончик языка, дразня меня всем своим видом.

Какого… - не сдержав улыбки, я вцепился в ее губы, прокусывая сухую кожу до крови. На губах железный привкус, острые зубы Дейвидсон впиваются в мою шею, оставляя на ней лиловые укусы.

И хотя мы были совершенно обессилены, долгих пять секунд мы поглощали друг друга, а все параллельные миры, все параллельные жизни, которые могли бы существовать, но никогда существовать не будут, крутились вокруг нас.

Она выглядела настолько нежно и трогательно, что каждый гребаный раз я ловил себя на мысли, что я не хочу оставлять ее. Я хочу целовать ее. Снова и снова.

Ты моя, Дейвидсон. – хриплым шепотом произнес я, закутывая хрупкую фигуру в теплое одеяло. – И я не оставлю тебя.

Даже если…

Даже если ты не захочешь, чтобы я был рядом. – перебил я мгновенно, аккуратно сворачивая одежду пополам. – Потому что я буду.

Но Гар..

Запомни наконец. – я недовольно нахмурился. – Всегда.

Красные от высокой температуры глаза смотрели пристально, с горчинкой разочарованности и полнейшего недоверия. Она сводит с ума. Если бы только она знала, каких жертв мне стоит держать себя в руках. Насколько я становлюсь сильным, понимая, что не сейчас, не сейчас, потом, как – нибудь в следующий раз.

Но мне заебалось врать самому себе.

Ты пугаешь меня, Стайлс, но мне не страшно. – шепчет Дейвидсон в пустоту, устремив взгляд в одну точку. – Ты привязал меня к себе, вонзил в меня свои чертовы шипы обаяния, влюбил меня в себя, это самое страшное. Теперь я ничего не боюсь.

Я с интересом оглянулся назад и посмотрел на спокойную Дейвидсон, которую, скорее всего, ничего не волновало. Спокойный вид девушки заставил меня озвереть на месте и я мгновенно вышвырнул из рук свернутую одежду, тут же склоняясь над ее лицом.