– Ну, я бы на их месте еще бы тебе и навешал… Ладно. Будь в несознанке до конца. Думаю я, комиссар этот блефует. У них, наверное, тоже висяки не поощряют… Кстати, не ты ли интересовался господином Поплавским?
– Не я один…
– Это, конечно, не мое дело… Но – опасный тип. А, главное, всегда сухим из воды выходит…
– И по какому делу он у вас проходил?
– В основном, поддельные лекарства, наркосодержащие, психотропные препараты…
– Тогда все сходится…
– Что сходится?
– Он вполне мог маман травануть. Зачем только?..
– А вот это уже не твое дело! Пусть профессионалы разбираются!
– Знаю я, как они разбираются! Пытаются все спихнуть на пацана сопливого…
– Ну да, а ты же у нас защитник сирых и убогих… А это кто? – он покосился на Луи.
– Племянник шейха…
– Кого?
– Ахмеда, моего сорежиссера…
– Ну, ни фига себе, у тебя коллеги!
– Не все же мне на местном телевидении подвязаться… Ладно, пошли шашлык есть.
На этот раз Петрович пить отказался, чем немало удивил Вову. Телохранителям Луи наш мент явно не внушал доверия…
Наконец, мы сели в самолет на Париж. Я волновался – что-то будет на премьере? Вова тоже ерзал в кресле. Его к тому же, все время доставали поклонницы.
По красной ковровой дорожке мы прошли в зал. Звездная публика, сияние драгоценностей, шампанское… В конец ошалевшие, мы стояли, дежурно улыбаясь. Руки слегка тряслись…
И вот – мы на сцене. Ахмед скромно сидит в зале, как будто он здесь ни при чем. Но все объективы направлены на него. Я, волнуясь, представляю актеров, благодарю всех, кто нам помогал… Наконец, свет гаснет. Облегченно вздохнув, мы спускаемся с Вовой в зал. Фильм целиком, в чистовом виде, на большом экране, мы с ним еще не видели. Два с лишним часа держимся за руки, и молчим.
Все. Конец. Титры. Тишина… Сердце замирает. Но вот раздаются первые несмелые аплодисменты. Они превращаются в шквал. Кто-то жмет мне руку. И пусть скажут, что это – не кайф!
Ахмед поздравил меня с успехом.
– Взаимно, коллега!
– Подожди, что-то в Голливуде скажут. Они не очень жалуют иностранцев, особенно – арабов… И почему ты – не еврей? – вздохнул шейх.
Вспышки вокруг так и щелкали. Вова щедро раздавал автографы.
Подошел улыбающийся Луи.
– Поздравляю! Знакомьтесь – мой отец!..
Вальяжный дяденька пожал мне руку. И это – главный мафиози?..
– Мой сын много чего рассказал о вас. Рад, что вы нашли общий язык…
– Я же говорил, – засмеялся Ахмед, когда мафиози удалились. – Примазался к фильму! Еще и в Лос-Анджелес притащится!
– Да ладно тебе! Зато как помог! Я бы еще до сих пор монтаж не закончил!..
В отель мы вернулись очень поздно.
– Ты рад?.. – на всякий случай спросил Вова.
– А то! Мне так уже лет сто не аплодировали…
– Чего тогда не веселый?..
– Устал…
– Да, ладно, колись…
– Знаешь, единственный человек, кто меня сегодня не поздравил – маман…
– А ты ей приглашение отправил?..
– Конечно…
Вова вздохнул.
В холле нас поджидал комиссар.
– Слышал, у мсье сегодня был успех? Я могу испортить вам праздничное настроение…
– Вот козел! – от души выпалил Вова.
Француз уставился на него, ничего не поняв.
– Итак, мсье… – продолжил он.
Но из-за колонны вышел Серега. Как кстати! Комиссар понял все без слов и молча удалился.
Я кинулся на шею своему спасителю.
– Ну, ладно, успокойся, – он похлопал меня по плечу. – Поздравляю с премьерой! К сожалению, не удалось посмотреть…
– Да ладно, – небрежно сказал Вова. – Мы для Интерпола специальный просмотр устроим…
Серега заржал.
– Ловлю на слове. Идите, отдыхайте! А мне пора…
И он снова скрылся за колонной. Как будто и не приходил…
Проснулись мы только к обеду. Первые полосы французских газет, которые нам принесли с завтраком, были посвящены премьере. Отзывы – восторженные…
Днем я позвонил маман:
– Ты не была на премьере…
– Столько дел… Слышала, ты имел успех…
Вот так всегда…
– Знаешь, когда дети приобретают мировую известность, родители, как правило, радуются…
– Ну, началось… Сейчас ты вспомнишь концерты, на которых мы не были, выпускной бал, поступление в институт, которые прошли без нас, и даже свою глупую женитьбу…
– Нет, что ты! Это я так, к слову… И какие же у нас дела?..
– Увы, не могу удовлетворить твое профессиональное любопытство. Заходи как-нибудь…
Началась череда торжественных мероприятий. Через два дня изматывающих тусовок всей компанией двинули в Лос-Анджелес.
Днем мы с Вовой прошлись по аллее звезд. Он без конца примеривался к звездным отпечаткам на асфальте.
– Мечтать не вредно… – сказал я.
– Думаешь, я не достоин? – как всегда, набычился он.
– Ну, что ты! Просто американцы редко кого допускают к своей славе…
Час премьеры приближался. Я случайно включил телевизор. Лучше бы не включал! Там без конца показывали Ахмеда, меня в компании Луи. Комментарии были соответствующие…
– Все, мы провалимся… – обреченно решил Вова.
– Да, ладно, прорвемся… Первый раз, что ли?..
В зал мы отправились в не слишком приподнятом настроении. Но здесь было покруче, чем в Париже – и дорожка подлиннее, и публика посолиднее. Несмотря на наши опасения, сюда прикатила куча звезд. Все нам улыбались, жали руки, поздравляли. Пожаловал и наш знакомый Грегори в компании какой-то прямо вылитой Мэрилин.
– Слышал, вы новый проект затеваете?.. – интимным голосом спросил он.
– Ну, да… А ты что – тоже хочешь?..
– Не отказался бы!..
– Тогда договорились!..
– И кого он будет играть? – с подозрением спросил Вова.
– Не знаю. Потом скажу. Чем больше звезд – тем лучше… Закон шоу-бизнеса!
Все повторилось: волнение на сцене, английская редакция фильма, ожидание… Опять тишина… Но вот – первые хлопки. Шквала, как в Париже, не было, но аплодировали достаточно громко и долго. Мы облегченно вздохнули…
Началась грандиозная гулянка. Ахмед расстарался. В разгар веселья ко мне подошел какой-то дедушка из киноакадемии.
– Вы – еврей? – начал он сразу в лоб.
– Нет…
– Странно…. До сих пор я считал, что талантливое кино могут снимать только евреи… Хотя, постойте… Вы же внук Грекова. А, знаете, я в молодости имел честь встречаться с вашим дедом! Мы вместе стажировались на «Уорнер Бразерз». Золотые были времена!..
И дедуля впал в воспоминания, даже рассказал о своем романе с Мэри Пикфорд. Хотя я крепко подозревал, что родился он гораздо позже ее смерти…
От дедули меня спас Грегори:
– Извините, но вас там спрашивают… – он указал деду в сторону кого-то из звезд. Тот рысцой двинул к новым ушам.
– Спасибо… – выдохнул я.
– Может, пойдем в комнату для мальчиков?.. – предложил Гришка.
– Что, опять приспичило?.. А твоя подруга?
– Она уже при деле…
Его Мэрилин во всю щебетала с Вовой. Да, здесь все по-взрослому…
Выходя из дабла, я заметил в толпе знакомое лицо.
– Олег! Пришел поздравить?..
Он засопел. Потом неуклюже приобнял меня за плечи.
– Ладно. Ты же знаешь, как я на самом деле к тебе отношусь… Поздравляю. Молодец…
Я ткнулся лбом ему в плечо. Умел бы – разревелся…
– Я, в общем-то, по делу…
Ну, вот, как всегда – пришел поручик и все опошлил…
– Ты голос Поплавского запомнил хорошо?..
– Я ведь все-таки музыкант, хоть и в прошлом…
– Я по курсу. Узнать его сможешь?
– Надеюсь. Что, прямо сейчас?
– Да нет, давай завтра. Я позвоню…
И тут… О, господи! И тут подошел его черный друг, ослепительно улыбаясь. Я тоже показал зубы. Мы пристойно обменялись рукопожатием и что-то там промурлыкали на тему «как дела?..»
Они под благовидным предлогом удалились к кому-то из знакомых. Я стоял один. И на душе было отвратно.
– Ты чего?.. – услышал я Вовин голос.
