Внутрь вошла подвыпившая Марина, неровно шатаясь на своих высоченных каблуках. Она изредка посмеивалась своим мыслям. В уборной первым делом девушка облегчила желудок, по-видимому, от излишка выпитого, и как раз выходила из кабинки, чтобы умыться.

– Это тело такое слабое, жесть! – проблеяла девушка.

– Привет Марина! – раздался голос у нее за спиной. Она подняла голову над умывальником и, не оборачиваясь, рассматривала собеседницу в отражении зеркала.

– Тебе чего, стерва? – хрипловато ответила Марина.

– Да вот смотрю, ты на парах уже пару дней не появляешься, а тут встречаю тебя в таком месте. Как-то, даже, непривычно. Ты же, вроде, как порядочная девушка, из приличной семьи…

– И что?

– Твоя мать мне звонила – соврала Михаэла – спрашивала, не ночуешь ли ты у меня, или о том, где ты можешь быть.

Марина скривилась, когда услышала тираду Михаэлы, наклонилась над умывальником и прополоскала рот. Потом достала из косметички влажные салфетки и начала приводить в порядок испорченный макияж.

– Послушай, как там тебя?

– Михаэла. – слегка удивлено пробормотала девушка.

– Какое интересное имя, нужно запомнить. – она глянула на свою собеседницу в зеркало и продолжила – Мне пофиг кто там меня ищет, так можешь и передать, если опять позвонят. Я тут развлекаюсь, как и должна настоящая телка – получаю удовольствие от жизни. – она ехидно ухмыльнулась, глядя на себя в зеркало.

Михаэлу такая отповедь ввела в шок и замешательство. Марина не просто изменилась – она стала другим человеком, в буквальном смысле. Юная экзорцистка тихонько начала шептать молитву для призыва «божественного глаза» прокручивая браслет и, когда открыла вновь свои веки, то узрела занимательную картину – перед ней стояла полупрозрачная сокурсница и внутри (как две наложенные картинки одна на другую) была видна сущность не особо приглядной наружности. Одержимость – подумала Михаэла, но кем?

– И не паскудно тебе портить чужое тело? – выпалила раздраженно Михаэла.

– Ты это о чем?

– Я вижу тебя, так что покажи истинный облик! – прикрикнула она.

Марина, или точнее одержимая девушка, отложила в сторону помаду, которой как раз красила губы. Поправила бюст, приоткрывая его чуть ли не до сосков, облизала губы и не спеша повернулась к собеседнице.

– И не собираюсь! Мне слишком нравится это тело, и я не покину его. – она уже было собиралась выходить из уборной, но обожгла руку, когда потянулась к двери.

Михаэла натянула божественный щит на комнатку, не давая ей сбежать. Одержимая выругалась и, рыча, обернулась:

– Выпусти меня!

– Не дождешься!

– Я сказала, выпусти меня! – и замахнулась на Михаэлу, чтобы ударить, но та в ответ присела и сделала подкат, роняя соперницу на землю. Та, в свою очередь, громко упала на пятую точку и, как неваляшка, пыталась встать обратно, но на ее прозрачных «костылях» это было сложно сделать с первого раза. Экзорцистка воспользовалась моментом и призвала одного из духов защитников. Серафим Элемиан появился в светящейся дымке, расправил свои серые крылья, заполняя ими большую часть комнаты. Лицо одержимой Марины исказилось в ужасе, она начала отползать в сторону выхода, но обожгла спину о щит и взвизгнула от боли.

– Изыди демон! – произнесла Михаэла и прокрутила браслет на руке трижды.

Элемиан вытянул одну руку вперед, призывая божественное благословение себе в помощь. Марину окутала такая же дымка, в которой возник серафим, она закричала и обессиленная рухнула на пол. Михаэла поблагодарила своего помощника и отпустила его, а сама сняла щит и принялась будить девушку.

– Где я? – уставшим сонным голосом спросила Марина

– На полу – с усмешкой на губах произнесла ее сокурсница.

– Михаэла? А что случилось?

– Ну, ты в обморок упала…

– Я? – она осмотрела комнату, потом с помощью Михаэлы поднялась на ноги, и посмотрела в зеркало, а там – вышеописанное чудо разврата. – Это еще что такое? – завопила она глядя на свое отражение.

– Ну, – Михаэла не знала, как это объяснить.

– Это кто со мной такое сделал?

– Я подозреваю, что ты сама.

– Я? Да никогда в жизни я такого с собой бы не сделала, иначе бы перестала уважать свое же отражение. – она принялась умывать размалеванное лицо.

– Мариш, а ты помнишь, что с тобой было в последние несколько дней?

Марина остановилась, посмотрела на Михаэлу, призадумалась и ответила:

– Как в тумане, а точнее как в кошмарном сне.

– Это скорее сон в реальности.

– Я не понимаю!

– И не нужно! – улыбнулась девушка в ответ – Тебе не стоит в таком виде одной по улице ходить, там за дверью Кирилл – он тебя отведет.

– Кто? – Марина покраснела до кончиков ушей.

– Наш однокурсник Кирилл. Мы тут были вместе – думаю, он не будет против тебя провести.

– Я не могу показаться ему на глаза в таком виде! – завизжала девушка.

– Понимаю – оценивающим взглядом Михаэла окинула свою собеседницу – держи.

Она протянула ей свою куртку.

– Это конечно не сильно поможет, но хоть чуть-чуть прикроет оголенности твоего тела.

Михаэла сдала потерпевшую с рук на руки, и пообещала объяснить все по возможности при встрече. А сама вернулась в уборную, чтобы вытащить из-за швабры мелкого шпиона.

– И что мы тут делаем? – она держала его за загривок на вытянутой руке.

В ответ Астарот пронзительно молчал как партизан, прикидываясь настоящим котом.

– Я тебя, комок шерсти, спрашиваю – что ты тут забыл?

– Тебя…

– В смысле?

– В буквальном! Мало того, что подсунула мне эту купленную в магазине гадость, так еще и сбежала на свидание с каким-то куцым пионером! – и отвернул пушистую мордашку в сторону. Ему бы еще лапки сложит на груди и точь в точь обиженная барышня.

Михаэла откровенно захихикала.

– Ладно, исправлюсь – завтра утром приготовлю блинчики со сливками. А вот на счет ухажёров, даже не знаю – может завести себе парочку… – задумчиво пробормотала девушка.

На это ее кот фыркнул в ответ. Михаэла собиралась идти домой, как Астарот задал ей неожиданный вопрос:

– А чего это тебя на разборки с суккубом потянуло?

– С каким суккубом? – удивилась девушка.

– Так с тем, которого ты изгоняла.

– Стоп! Так Марина была одержима суккубом?

– Ну да! А ты что не поняла?

– Я ее и разглядеть толком не смогла – просто увидела, что она одержима сущностью, а вот какой – не разобрала.

– Эх, сразу видно, что профан ты еще, в делах сверхъестественных. Ладно, пошли домой, ты мне блинчики обещала.

– Но суккубы поодиночке не охотятся – задумчиво пробормотала Михаэла, стоя около двери уборной. – А значит здесь и другие должны быть и, кажется, я догадываюсь кто это.

– Ты это о чем?

– О том, что нужно заманить этих тварей подальше от толпы в темный переулок и там уже изгонять.

– Да уж, мало того, что живу в шкуре бесполезного животного, так еще и рабыня – самоубийца! – пробормотал Астарот – Эй, суицидница, в этом логове еще четыре твари обитает. Ты как с ними справляться надумала?

– Четыре? Откуда? Я о трех кумушеках-голубушках думала. Они у нас самые известные прости-господи! Причем таковыми не были изначально, а, как и Марина, стали при чьем-то посильном попустительстве.

– Не просто каком-то – а непосредственно мамка суккуб тут обитает, а это ее детишки так сказать. Гнездо тут у них! – нравоучал Астарот Михаэлу. – А ты, бестолочь неопытная, лезешь, куда не просят. Между прочим, лучше бы мы уже валили домой, а то эти твари чуют смерть сестрички и уже ищут того, кто ее отправил к творцу.

– Не поняла…

– Вали, дура, на улицу они сами к тебе придут! – заорал на нее демон-кот – И желательно, на ходу, начинай вызывать подмогу.

Михаэла послушалась, и через черный ход, которым обычно пользовались, чтобы выйти покурить, выскочила в подворотню. Как и полагается, тут было темно, сыро и жутко воняло. Около мусорного бака рылся какой-то бомж, а чуть поодаль от него парочка переходила к непосредственной интимной близости.