— Теперь я буду знать, зачем тебе приспичило ехать в Америку, — насмехался Лиам.

— И зачем?

— Спать с Кардашьян, — интонация походила на стеб.

— Мы случайно встретились в пабе, ну и так получилось, — устало простонал голос.

Неприятно прозвучал скрип кожи дивана от трения с брюками одного из говорящих. И я решила выйти, как неожиданно следующий вопрос Найла заставил меня застыть.

— Кстати, Гарри же просто балуется с Мэри, не так ли?

Биение сердца участилось.

— Я вообще не интересуюсь, но знаю, что Луи и Эль больше всех осведомлены в отношениях Гарри.

Найл рассмеялся.

— Я, пожалуй, поспорю. — После незначительного затишья он вновь заговорил. — Кендалл сказала, что он спал с ней две недели назад. А тогда он уже цеплялся за Мэри.

В горле образовался ком, и я ощутила, как глаза начало жечь. А Лиам по ту сторону двери лишь фыркнул.

— Это же Кардашьян, — с нотками отвращения заметил Пейн. — Она что угодно скажет.

Его слова немного успокаивали, но мое сердце стучало в жутком ритме. Дыхание сбилось.

— Черт, Лиам. Это было как раз через пару дней после того, как Гарри с Мэри поссорились в караоке.

Мои пальцы задрожали, когда я хотела толкнуть дверь, и остановили мои действия. Найл тем временем раздраженно продолжал:

— Кендалл тогда приехала из Лос-Анджелеса, и он забирал ее с аэропорта.

Лиам тихо ругнулся, поражаясь поступку друга. А на мои глаза навернулись слезы. Давление в груди было мучительно болезненным.

— А потом Гарри остался в ее отеле? — прохрипел Пейн больше утверждающе, чем вопросительно, и я почувствовала, что мне стало плохо физически.

Наступила гробовая тишина, наверняка Найл в тот момент кивнул. Мои ноги подкашивались, а в глазах поплыли разноцветные точки на черном фоне. Я простояла так минуту, пока не пришла в себя. А затем, не в силах удержаться, я толкнула дверь так сильно, как смогла. Та ударилась о стену. Парни перевели на меня ошарашенные взоры. Они явно не ожидали, что я была внутри. Я побежала к выходу. Мое имя громко воспроизводилось их голосами за моей спиной, но я не останавливалась. Слезы стекали по щекам, и я в очередной раз ощутила себя одинокой в большой толпе. Музыка вибрацией отдавалась по всему моему телу, из-за чего ощущалась еще большая уязвимость. Не верилось, что Гарри мог так поступить. В глубине души я надеялась, что это была какая-то ошибка. И неизвестность, где он сейчас, медленно меня губила. Мое сердце в груди заживо превращалось в камень, и боль распространялась по мне. Я бросилась навстречу лондонской ночи и сразу ощутила холод на своих мокрых от солоноватых капель щеках. Я вышла через тот самый черный выход, в который и вошла с Гарри. Мороз был довольно гостеприимным, что изволил сразу поместить меня в свои крепкие ледяные объятия. Я шла по улице в одном коктейльном платье, с клатчем и слезами. Каждые полминуты я вытирала их и всхлипывала, вдыхая раздирающе холодный воздух. Он и успокаивал нервы, и мертвил мое горло с бронхами. Через пять минут я свернула за угол меж невысоких жилых зданий, или ранее жилых. Вдоль стен стояли районные мусорные баки, очищаемые каждую субботу. Я шагала быстро, но неуверенно, и с каждым таким шагом чувствовала нарастающее чувство одиночества и тревоги. Не выдержав, я застыла на несколько секунд, обдумывая, что делать, и решила вернуться, попросить Лиама отвезти меня. Сзади послышались знакомые тяжелые шаги. Я развернулась. Это не был тот, кого я в тайне ожидала увидеть. Это был мужчина крупного телосложения в черной мешковатой толстовке. Он направлялся прямо ко мне, я чувствовала это. Переулок был узок, и я была там одна. Быстро повернувшись туда, куда шла изначально, я ускорила ход. Холодный пот выступил на моем лбу и спине, когда я услышала, что человек позади побежал. Мои ноги только принялись мчаться, как меня схватили за руку и пригвоздили к телу маньяка, закрыв рот рукой. Сердце колотилось в бешеном ритме, но я не звала на помощь. Не было смысла. Был смысл только смириться. Меня грубо толкнули к кирпичной стене и впечатали в нее. Он сжал мои ноги вместе своими коленями, а запястья прижал по обе стороны от моей головы.

— Не ожидала такого поворота событий, крошка? — злостно хрипел мужик.

Из его рта доносился омерзительный запах перемешанный с запахом алкоголя. Он прижался своими бедрами к моим, и я невольно заскулила от отчаяния.

— Ты одна, чувствуешь это?

Я закрыла глаза. Это просто плохой сон. Ужасный сон.

— Он не придет. Не в этот раз, — гнусная улыбка изуродовала лицо насильника. — И мы хорошенько повеселимся.

Одной своей лапой он сжал оба мои запястья над головой, а другой начал бесстыдно щупать меня. Я попыталась заехать ему коленом между ног, но он пнул меня со всей своей силы, заставив болезненно застонать. На глаза, казалось, в тысячный раз навернулись слезы, а он лишь засмеялся. Громко. Бессердечно.

— Самое забавное: ты продолжаешь ему верить, когда он бросает тебя на произвол судьбы, чтобы повеселиться с той, которую ты боишься. Ты боишься, что он уйдет к ней, — он злобно шептал и усмехался, а я чувствовала нарастающее давление в груди. — Но тебе нечего бояться, — выдержанная им пауза пугала. — Потому что он уже ушел.

Я чувствовала себя бессильной. В груди что-то сжималось от безысходности. Мне хотелось орать во все горло. Кричать, потому что больше никак я не выдавлю из себя эту боль. Кричать, потому что моих слов и так никто не услышит. Кричать, потому что это всё, что мне оставалось. Но кричать не с визгом, не с намеком на спасение. Кричать во все горло, хрипом, басом. Я так и сделала, ощутив, как комок в горле не позволил мне долго продолжать. И когда я замолчала, все вокруг погрузилось в тишину. В глазах поплыло от слез. И если бы меня не держали, я свалилась бы на землю не в силах встать. В один момент мне даже показалось, что меня больше нет. Яркий свет сквозь заполненные солоноватой водой глаза слепил. Слышался оглушающий скрип колес об асфальтированную дорогу. И через пару секунд глухой удар, от которого я почувствовала резкий поток холодного ветра. Зажмурив глаза, я открыла их и не сразу поняла, что произошло. Насильника не было, а я стояла опершись спиной о стену. Мое дыхание сбилось, став неровным. Взгляд уставился вправо, и я заметила, что мой обидчик был на земле. Его сбила машина. Он вставал с асфальта, а я только тогда нашла в себе силы бежать. Но когда развернулась, я чуть не врезалась в стену. Позже до меня дошло, что это был еще один человек. Его руки обхватили меня, и вопль вырвался из моих уст. Руками я отталкивалась, ударяя его в грудь.

— Нет! Отпусти меня, мерзавец!

Слезы потекли по щекам. Но этот человек не отпускал так же, как и не причинял боли. Я успокоилась, когда обреченность ситуации начала меня убивать. И как раз в то мгновенье, в ту самую секунду, я поняла, кто был этот человек. Его запах подавал сигнал в мой мозг, что теперь все будет хорошо, что теперь я в безопасности. Мне только захотелось стать слабой и покорной в его руках, как вдруг он отодвинул меня назад и развернулся ко мне спиной, словно пряча за собой. Гарри был слишком честным, выжидая, когда мужчина встанет из лежачего положения. Он явно был выше насильника, но тот здоровее. Гарри, направившись вперед, схватил его за ворот и ударил о стену. Затем он оттащил его к себе и снова припечатал к стене. Я услышала хруст костей.

— Гребанная тварь! — выкрикнул Гарри.

Его лицо в гневе исказилось. Я не видела его таким никогда и просто стояла, шокировано смотря на происходящее. Мужчина внезапно ударил Гарри коленом в живот, и я разделила его боль, несмотря на то, что была далеко. Слезы прыснули из глаз, но я так и стояла неподвижной, прижав ладонь ко рту. Гарри скорчился, отходя на несколько шагов назад согнувшись. Но он быстро пришел в себя и, размахнувшись, нанес точный удар в челюсть. В момент, когда он собирался ударить второй раз, мужчина перехватил руку Гарри, опрокидывая его на землю. Я чувствовала себя ужасно, понимая, что ничем не могу помочь. Пальцы дрожали, и я просто не могла взять себя в руки. Насильник не стал ждать, когда Гарри встанет. Он пнул его в живот первый раз — и я ощутила, как внутри у меня все перевернулось. Второй раз — я почувствовала всю физическую боль Гарри, будто мы были единым целым. Третий — я собралась с мыслями. После четвертого удара я начала метаться взглядом. В мои глаза попала ржавая железная балка, видимо, отлетевшая при разрушении одного из старых зданий, окружающих нас. Я бросилась к ней. Пятый удар. У Гарри изо рта вытекла кровь, и меня затрясло. Я схватила стальной слиток. Шестой удар Гарри в живот был одновременно с моим первым ударом насильника в голову. Мужчина, став на колени, упал лицом в асфальт. Балка выпала из моих рук. Мое сердце заколотилось в неимоверном темпе. Это был единственный звук на весь мертвый район, в котором мы находились. Ноги не слушались, и я, ударившись плечом о мусорный бак, скатилась по нему на землю. Глаза исследовали кровавую голову пострадавшего от моих же рук человека. Я не могла его убить. Я не могла убить. Он обязан быть живым. Он не мог умереть. Дыхание было дрожащим, и я слезливыми глазами осмотрела его неподвижное тело. Послышался мокрый кашель, и я перевела внимание на Гарри. Он приподнялся, встав на четвереньки. Из его рта с каждым харканьем выходил черно-красный сгусток крови. Гарри вытер губы тыльной стороной ладони и посмотрел на меня. Его зеленые глаза выражали беспокойство, осторожность. Он быстро встал, хоть это и далось ему с трудом. Я услышала стон боли. Он подошел ближе, возвышаясь надо мной. У меня заболела голова. Я наконец снова дала волю слезам. Громкая икота во время рыданий покидала мой рот. Гарри сел со мной рядом и трепетно обернул руку вокруг моего дрожащего тела, прижав к себе. Он насильно положил мою голову себе на плечо, крепко обняв меня. Мои пальцы нервно схватили его рукав, но спокойствие все равно не возвращалось ко мне.