После пар я еду в магазин и покупаю блок пива, всего шесть штук, но думаю Луи больше не надо. А-то еще скажут, что он болеет, а я его спаиваю. Я еду обратно к его дому и паркую машину на подъездной дорожке.

-Скоро увидимся, Бэтти. —прощаюсь я с ней и стучу в дверь.

Ее открывает Энн.

-Олень, здравствуй! —удивляется она, когда понимает, что это я. —Что привело тебя сюда?

-Судьба. —вздыхаю я, и мы оба смеемся.

Не знаю, шарм ли это или просто моя обаятельность, но взрослые меня обожают. Я могу подойти к любому человеку старше тридцати пяти, улыбнуться ему, и он сразу меня полюбит. Думаю, это мой второй дар.

У нас, аромантиков, за жизнь должны открыться пять способностей. У каждого они открываются в разное время и при разных обстоятельствах. Я уже умел приносить удачу, теперь моя способность выражается тем, что я будто бы излучаю феромоны, влюбляющие в меня взрослых людей. Не знаю, правильная ли это формулировка, но по крайней мере, я так понял, когда читал об этом в википедии.

-Будешь кушать? —спрашивает она.

Я борюсь с желанием. Я знаю, что обещал Луи помочь ему, но это же еда. Я не знаю, что мне делать, но решаю, что мне точно нельзя спрашивать, что у них на ужин.

-Я быстро поднимусь к Луи и спущусь кушать. —говорю я и пробегаю внутрь, чуть не снося красивую вазу Карен, сделанную из итальянского стекла.

В принципе, это уже не первый раз, когда я ее задеваю, но она никогда не падает, думаю, еще не пришло ее время. Еще давно, я назвал эту старушку Рут, не Карен, вазу. У меня есть маленький пунктик на этот счет. Люблю называть вещи по именам.

Кстати про имя Рут, когда я слышу это имя, я сразу представляю старую леди, сидящую на кресле качалке, где-нибудь в Гималаях. У меня такое чувство, что все женщины с именем Рут рождаются семидесятилетними. Разве нет? Вы когда-нибудь видели маленькую Рут? Там… Я не знаю…у вас есть знакомая пятимесячная Рут?

-Привет, Томмо. —говорю я и захожу в комнату. -Ты давно не проветривал тут? У тебя такая духота. —Жалуюсь я и открываю окно.

Я ставлю блок пива на пол рядом с его кроватью и сажусь возле его ног.

-Ты ужасно выглядишь, друг. —говорю я. —Я могу тебе чем-нибудь помочь?

-Вряд ли. —он отвечает совсем сиплым голосом.

-У тебя болит горло?

-Чуть-чуть.

-Ты сорвал себе голос? —вздыхаю я.

Он кивает, и я продолжаю засыпать его вопросами. Я осознаю, что произошло и что сделал Гарри. Мне стало жаль их. Они так прекрасны вместе, я шипперил их с того самого дня, как увидел их вместе, уходящими в одну из спален на верху на моей вечеринки. Они выглядели такими влюбленными и идеальными, что я задумался, почему они не половинки. И тут выясняется, что моя любимая пара может стать каноном, но Луи просто сидит тут и дуется на Гарри, как какой-то придурок, вместо того, чтобы исправить эту дурацкую ситуацию и сойтись с ним. От его упрямства хуже только ему…и мне. Будь же ты смелым, сделай первый шаг.

-А я думал, ты на моей стороне. —видимо он прочитал мои мысли.

-А я думал, ты более умный. —говорю я.

-Он наврал мне, я не могу его видеть, пока что.

-Ты не можешь без него. —смеюсь я. —Вы все равно будете вместе.

-Ой, заткнись. Зачем я тебя вообще позвал?

-Потому что ты и так знаешь, что я приношу удачу?

-Так я был прав?

-Да. А теперь пожалуйста, сделай мне одолжение, пойдем поедим. Энн зачаровала меня своими разговорами про ужин.

-Я не хочу вставать из постели.

-А я хочу есть, поднимай задницу. —велю я ему.

-Я не пойду, Ни. —говорит он.

-Тогда мне придется силой вытащить тебя. Ты же знаешь, что я люблю тебя, но, братан, это ведь еда.

-Аргумент! —восклицает он с сарказмом в голосе. У него бы получилось, если бы не факт, что он посадил свой голос.

-Ты знаешь мои чувства к ней.

-Как я могу об этом не знать, на нашей с ним свадьбе ты был единственным, кто весь вечер провел за столом.

-Тогда ты понимаешь, что я не отступлюсь.

-Но я ведь упрямее.

-Любовь сильнее упрямства. —говорю я и стягиваю его с кровати.

-Что понесешь меня прямо так? —смеется он, указывая на свое голое тело.

-Не первый раз. —пожимаю плечами я и перевешиваю на плечо.

-Ладно, ладно, отпусти, там же взрослые сидят. —просит он, и я отпускаю его. —Ты ужасный, Хоран.

-Не правда, я самый лучший. —самодовольная улыбка появляется на моем лица.

-Не могу поверить, что ты был готов понести меня голышом на кухню.

-Ты родился голым, почему все об этом забывают?

-Хочешь сказать, что, если бы это не было запрещено законом, ты был бы нудистом?

-Да. —киваю я.

Мы спускаемся вниз и все перестают разговаривать.

Лиам и Зейн переглядываются и улыбаются друг другу. Все остальные, которые не были посвящены в эту любовную драму, начали расспрашивать не болит ли у него что-то, прошел ли его живот и так далее.

-Неужели у тебя получилось? —тихо спрашивает Лиам, когда я сажусь рядом с ним.

-Обращайтесь.

-Он пил?

-Ни капли.

-Я должен тебе, Хоран.

-Не должен, он и мой друг тоже, не забыл? —смеюсь я. —Мы на одной стороне.

-Конечно.

-А теперь рассказывайте, что есть вкусное поесть.

Я осматриваю лица всех, собравшихся за столом. Они смеются, Луи тоже вроде бы взбодрился.

========== 33. Тутти-фрутти? ==========

POV Луи

Все было до жути знакомо. Я смотрел на эту детскую площадку, находившуюся подо мной и видел детей. Их было много, буквально вся территория была забита детьми. Некоторые были старше, некоторые младше, но все они были веселыми, бегая друг за другом на площадке. Только один мальчик сидел вдалеке, в одиночестве на качели, легонько раскачивал ее ножкой, пачкая новые ботинки.

Я заглянул в его мысли и понял, что мальчик очень одинок, хоть у него и есть семья, любящая его, старший брат и даже няня, но он один, постоянно один. Люди относятся к нему, будто не замечая. Он —невидимка для всех. Я залажу глубже и вижу его школу, он только пошел в первый класс и надеялся, что все изменится, что у него появятся друзья, но все осталось так же, как и было.

И дело было в нем самом, мальчик это знал и понимал, что ему нужно, наверное, сделать первый шаг, но каждый раз, подходя к одноклассникам, уходил обратно, так и не сказав ни слова.

Он боится быть отвергнутым. Детство в разъездах погубило его чувство надобности. Даже будучи таким одиноким и надеясь на нахождения своей компании, он думает, что всегда будет один. Мне становится жаль мальчика, и я подплываю к нему.

-Я знаю, что ты меня не слышишь. —говорю я. —Но все обязательно наладиться.

Я говорю с ним, будто ему это может помочь, будто он сейчас наберётся смелости и предложит какому-то другому ребенку познакомится. Если бы он только мог меня услышать.

Я снова осматриваю местность, понимая, что эта местность мне очень знакома. Я снова осматриваю все кругом и не могу вспомнить, почему она мне так знакома. Это такое же чувство, возникающее, когда смотришь на лицо знакомого человека, но не понимаешь, откуда ты его знаешь. Вот так происходило и сейчас, только вместо человека была площадка. Такая знакомая детская площадка.

Я начал оглядываться по сторонам, понимая, что мы находимся в Лондоне. Может быть я тут тоже гулял когда-то?

Малыш поднимает голову, и я таю. Он такой миленький, его глазки зачарованно смотрят на что-то сзади меня, наверное, там стоит кто-то, а я просвечиваюсь, так что он смотрит сквозь меня.

Я поворачиваю голову и вижу маленького себя. Маленький я смотрит на мальчика, а я смотрю на себя, пытаясь вспомнить, когда такое было. Знаю, я выгляжу лет на восемь, но память у меня ведь должна была быть и тогда, я ведь не рыбка.