-Я люблю тебя, Хазз. —говорю я.

-Я люблю тебя, Бу.

Гарри прикасается своими губами к моим, перемещая их по всему моему лицу, но каждый раз возвращаясь обратно. Его губы слегка приоткрыты, и я тоже приоткрываю свои. Он настойчиво прижимается ко мне, и голос у меня в голове тихо повторяет: «Да».

Внутри меня нарастает тепло, волны света поднимают и опускают меня, мне кажется, я плыву. Хазз проводит пальцами по моим волосам, он обхватывает ладонью мою шею, гладит меня по плечам. А я, уже ни о чем не думая, кладу руки ему на грудь, чувствуя жар его кожи, потом завожу руки ему за спину и касаюсь лопаток, которые так похожи на расправленные крылья, пробегаю пальцами по подбородку и ощущаю короткую щетину… Все это восхитительно и ни на что не похоже. Сердце так колотится в груди, будто это в первые с нами происходит. Оно бьется и щемит грудь, словно ты спускаешься с американских горок, даже если не боишься высоты. Само сердце уходит в пятки, а все мысли уходят из головы.

Вдруг все становится таким ясным и понятным, что мне становится весело. За эти три дня, наверное, впервые. Мне так хочется смеяться. Это то, чего я хочу. Это то, чего я всегда хотел. Сидеть рядом с ним и целоваться, пусть и в психушке.

-Ты что собрался меня всю эту неделю просто игнорировать?! —к нам в комнату врываются Зейн и Лиам. —Почему, когда я зол, я всегда вхожу на ваших поцелуях?!

Зейн закрывает глаза, и мы в шоке смотрим на них.

-Молодые люди, что вы себе позволяете? —за ними идут медсестры. Я проникаю в их мысли и меняю там все, позволяя им думать, что они их уже выгнали.

-Кто вам сказал? —спрашивает Гарри.

-Точно не вы. —отвечает Лиам, закрывая дверь.

-Почему вы не отвечаете на звонки? Мы волновались! —орет Малик.

-Они тут запрещены. —произношу я.

-Ладно. —нервно проговаривает парень.

-Что случилось? —спрашивает Гарри.

-Что случилось?! —Зейн ужасно сердится, и я не могу понять из-за чего. —Наврали, что уехали в Испанию! —Он загибает первый палец. —На самом деле находитесь в психушке! —Второй палец опускается. —Ты беремен, и никто из вас не потрудился мне об этом рассказать!

-Что? —спрашиваю я, поворачивая взгляд на Гарри.

Он смотрит на меня с раскрытыми глазами.

-Откуда ты узнал? —спрашивает Гарри.

Мы с Зейном отвечаем вместе.

Я:

-Так это правда?

Малик:

-Мы связаны.

Только парень отвечает неуверенно, будто бы жалея, что рассказал мне об этом раньше, чем Гарри.

-Сюрприз. —говорит Гарри.

Я набрасываюсь на него, улыбаясь и смеясь.

-Почему ты мне раньше не сказал? Как давно ты знаешь?

-Так ты не злишься? —спрашивает он.

-Конечно нет, это ведь не та тема, которую можно вставить в обычный разговор. А теперь рассказывай.

-А можно сначала скажу я? —спрашивает Зейн. —Это важно, ребята.

-Ладно. —немного расстроено говорю я. —Мне кажется, что моя депрессия возвращается, когда я вижу вот такое твое лицо.

-У тебя депрессия? —спрашивают профессор и брат.

-Ты был со мной в одной комнате, когда она началась. —говорю я Лиаму.

-Ты никогда мне об этом не говорил.

-Я думал, что ты знал. —честно отвечаю я.

-Важная информация! —снова обращает на себя внимание Зейн.

-Извини. —произносим мы, и парен начинает говорить.

-Твой дядя был вчера замечен на окраине Лондона, уезжающим из города. Полиция преследует его, они думают, что завтра снова посадят его обратно сюда, заблокируя его способности.

-Это значит…-неуверенно произносит Хазз, и я машинально кладу ему руку на живот.

-Скоро вы будете дома!

========== 47. Паулина Дэнверс ==========

POV Луи

Это был один из тех дней, когда мы навещали наших детей и детей наших детей. Я называю из так, наверное, потому, что до сих пор не могу поверить, что я стал дедушкой. Моему старшему внуку сейчас было восемнадцать, а старшей внучке сегодня исполнялось ровно пятнадцать лет, и мы с Гарри решили поехать поздравить ее.

В общем, наш такой визит обычно длился примерное месяца два. Сами посудите, нам надо было объехать три штата в Америке, в одном из которых жила моя мама с семьей Диккенс. Во втором –Энн и Триша, уехавшие обратно домой из Англии, а в третьем –Лина и Кимберли.

Наша старшая дочь и ее избранница переехали, когда их позвали в турне какие-то «Очень крутые парни», как они нам сказали. В этом туре они показали себя великолепно, подписали контракт с какой-то студией и сейчас записывают свой третий альбом.

После Соединенных Штатов, у нас забронированы билеты в Европу, где мы навестим Томаса и Клаудию, они покажут нам Милан и пару рядом находящихся городов, мы насладимся сначала приготовлением, а потом и самой бараньей ножкой в винном соусе. Следующей остановкой мы выбрали Чехию, где Анастейша только что нашла себе работу. В этой же стране, мы должны были встретиться с Зейном и Лиамом, навещающими свою дочь и полететь с ними в Южную Африку, куда нас так долго уже звал Найл. Он обещал нам, что такого приключения у нас еще не было, и что нам обязательно нужно увидеть «Это». Хоран объяснил нам, что про «Это» нельзя говорить по телефону, а нужно самому приехать и увидеть.

Последней остановкой был бы север Австралии, куда уехали близняшки Малик, младшие сестры Анастейши. Могу вам точно сказать, что я даже не представлял себе, как Лиам и Зейн себя по этому поводу чувствуют. Все дети разъехались, и они одни остались в Великобритании. Мои малышки Дарси и Алекс, они решили не уезжать из Катэрхема, сказав, что им нравится этот маленький городок. Нравятся его маленькие заковыристые улочки, тихие парки, где изредка можно встретить одну, две собаки, их маленький домик у озера, и я был бесконечно им благодарен.

Да уж, если так подумать, вся наша семья жили довольно далеко друг от друга. Карен и Джефф находились в паре часов езды от нас, Лиам и Зейн еще дальше…Даже если мы и остались в Англии, я понимал, что на самом деле каждый день мы сможем видеться только с Алекс и Дарси. И, наверное, это не так уж и плохо, я имею ввиду, не всем родителям выдается возможность каждый день видеться даже с одним ребенком.

Но я немного отвлекся от темы. Сегодня мы навещали нашу старшую внучку, жившую в Алабаме с Линой и Кимберли. Ее звали Василисой, но все называли ее просто Лисой. У нее были темный короткие волосы, немного отдававшие рыжиной, красивые зеленые глаза, доставшиеся ей от Гарри и веснушки по всему лицу. Внучка иногда казалась мне этаким дитем солнца. Ее комната, можно сказать, доказывала мои суждения.

-Ничего себе! –вылетает у меня, когда мы проходим внутрь.

-Лиса, это…что-то…просто вау. –бормочет Хазз.

Девочка смеется и говорит спасибо.

-Я уже привыкла к такому впечатлению. –продолжает улыбаться она.

-И ты все это сделала сама? –спрашиваю я, и Лиса кивает. –Откуда в тебе такое трудолюбие?

-Не знаю, наверное, в маму Кимберли.

-Скорее всего так и есть, Томлинсоны все ужасно ленивые. –произносит Гарри.

Я игриво ударяю его по руке.

-Лиса! –Лина зовет дочь из кухни.

-Иду, мам! –девочка выбегает из комнаты, и я рассматриваю ее комнату более детально.

На первой стене я могу увидеть много плакатов с ее любимыми группами, о которых я ни разу не слышал, поднимая глаза я замечаю надпись на красных, оранжевых и желтых бумажках, гласящую: «Делай больше того, отчего тебе становится хорошо», рядом с ней находится вертикальная надпись на голубых, розовых, синих и фиолетовых бумажках, говорящая: «Если ты можешь мечтать об этом, то ты можешь сделать это». На большой этажерке висит единственный плакат, который я знаю, это был один из наших подарков в прошлом году. Одна вещь, которая объединяла наши с Лисой вкусы был сериал «Доктор Кто», начавшийся еще до моего рождения и идущий до сих пор, он недавно отпраздновал столетие.

Снизу, на огромных полках лежали несколько книг, рядом с ним аквариум, я мог заметить в нем маленькую черепашку. Она мило бегала по дну, а затем вылезала на выступ и грелась в последних лучах октябрьского солнца. С другой стороны комнаты я увидел самодельное семейное дерево, первое поколение девочка сделала из корабликов, второе из бабочек, третье –крабиков, четвертое –кроликов, пятое –журавликов, и последнее из самолетиков. Я и не знал, что можно так много всего создать из оригами.