-Ты ведешь себя, как дядя Найл, перестань. —говорит Лина, и ударяет меня по руке.

Я замолкаю и смотрю на Дарси и Алекса.

-Хорошо, я могу и подождать.

-Спасибо. Это короткая информация, мы просто хотели сказать, что я —трансгендер, и мы бы хотели, чтобы вы обращались ко мне, как к «ней». Извините, что не сказала вам раньше. —говорит она.

-Все отлично, присаживайтесь, девочки, и давайте есть. —говорю я.

-Все так просто? —спрашивает Алекс у Дарси.

-Мы тут ценим открытость и честность. —улыбаясь, отвечаю я, и она немного краснеет. —Итак, кому отрезать ножку?

Открывая глаза, я нахожу себя рядом с ним. Он сидит возле меня и читает книгу. Слыша, что я проснулся. Он отрывается от своего дела и смотрит на меня.

-Как ты?

-Лучше. —говорю я, надеясь, что это правда.

Если честно, я не чувствую больших перемен. Со вчерашнего дня мое состояние почти не изменилось, но мой живот сегодня издавал звуки, просящие еды. Мое тело стало немного сильнее и мне больше не приходилось смотреть, как Гарри меня кормит. Мне действительно казалось, что я был жалок в тот момент. Может быть мне на самом деле стоило быть как Хатор, она почти никогда не жаловалась и всегда принимала помощь посторонних. Помню, в детстве, Карен говорила мне, что сильный человек не тот, кто справится со всем сам, а тот, кто попросит помощи.

В некотором роде она была права, ведь, чтобы попросить помощи нужно быть смелым и не бояться, что тебе могут отказать. Страх всегда моей проблемой. Боязнь отказа — это, наверное, одна из самых ужасных вещей. Думаю, что эта боязнь начинается с того момента, когда ты сидишь на уроке и знаешь правильный ответ, но боишься сказать, потому что думаешь, что, если он окажется неправильным все посмеются над тобой.

Мадам Кэй принесла нам завтрак и сказала, что сегодня я выгляжу лучше, чем вчера. Этим она заслужила мою полуулыбку и вышла из комнаты.

-Будешь кушать?

-Да. —говорю я и привстаю в кровати.

Он наблюдает за тем, как каждая ложка покидает тарелку, и с каждым моим глотком его улыбка становится все шире и шире.

-Позавтракай со мной. —прошу я.

Гарри берет свою тарелку и тоже начинает кушать.

-Что читаешь? —спрашиваю я.

-Делириум.

-Кто написал?

-Лорен Оливер. —отвечает он, посмотрев на обложку книги.

-И о чем она пишет?

Хазз переворачивает книгу и читает описание.

-Недалекое будущее. Мир, в котором запрещена любовь, потому что любовь —болезнь, опаснейшая амор делирия, и человеку, нарушившему запрет, грозит жестокое наказание. Посему любой гражданин, достигший восемнадцатилетнего возраста, обязан пройти процедуру освобождения от памяти прошлого, несущего в себе микробы болезни.

«Делириум» -история Лины, девушки, которой до процедуры остается несколько месяцев. И она наверняка повторила бы судьбу большинства граждан, если бы не встретила человека, резко изменившего ее взгляд на окружающий мир.

Роман стал подлинной литературной сенсацией. «Делириум» —начало трилогии об апокалипсисе нашего времени. Права на экранизацию книги куплены крупнейшей американской кинокомпанией. —заканчивает читать Гарри.

-Интересно написано?

-Вполне, правда это немного жутко читать про такой мир. В таком мире нам бы с тобой выбрали пару, которая больше всего подойдет нам по знаниям, умениям и работе, а тот факт, что главную героиню зовут также, как нашу дочь, делает всю эту книгу —книгой ужасов.

-Это на самом деле может показаться правдой…

-Я буду молиться, чтобы такого не было. —смеется он.

-У мисс Оливер, наверное, всегда такие грустные книги. Я когда-то читал одну из них…-проговариваю я, пытаясь вспомнить название. —Это было что-то «Когда я падаю» или «Если я упаду»…Точно! Это было «Прежде, чем я упаду». В ней рассказывалось про девочку, застрявшую во временной петле после того, как она разбилась на машине, по пути с вечеринки домой. Всю книгу она пыталась исправить свое отношение к некоторым людям, помочь другим, в конце концов она это сделала, и я думал, что это заставит ее не ехать на ту вечеринку, и она останется в живых, но нет… В конце концов автор все-таки убила ее и послала в какой-то рай или что-то вроде этого.

-Это обидно.

-Вот именно! Я всю книгу ждал, что она выживет, и потом Лорен Оливер просто взяла мою мечту и отправила по ветру.

-Что ты сделал после этого? —спрашивает Гарри.

-Я написал ей в твиттере, используя все свои сто сорок символов, что я думаю о концовке, а потом начал читать «Игру Престолов».

-Зачем ты начал читать именно эту книгу, если тебе не понравилось, как тот персонаж умерла?

-Смотри, по началу я тоже думал, что это тупо, но потом мне показалось, что я становлюсь намного спокойнее относится к смерти нового персонажа. Я понимал, что они нереальные, конечно, все любимые персонажи остаются с тобой, и когда они умирают это кажется очень реальным, но я стал не так болезненно относится к смерти. Все мы смертны, все мы умираем, кроме моего будущего друга из Скотланд Ярда, и каждому из нас придется переживать смерть остальных. Я думаю, что это всего лишь начало, и именно для этого я молю все, что выше нас, понять все мои плохие поступки, потому что в моих мыслях всегда каким-то образом был и будешь только ты. Мы столько всего прошли и столько всего еще пройдем до того, как все наконец-то успокоится. И я просто не могу жить с осознанием того, что тебя не станет, и мы не сможем увидится в следующей жизни, если такая будет.

-Помнишь тот день, когда мы впервые встретились? Ты зашел ко мне в салон, и мне показалось, будто время не существует, будто все на свете остановилось. Я помню, что не совсем понимал, что происходит со мной, но мне так хотелось, чтобы те мгновения, которое я потратил на делание твоей первой татуировки никогда не заканчивались, и чтобы в этом мире были только мы.

-Видимо, твои молитвы были услышаны. —улыбаюсь я, наверное, впервые за эти три дня.

-Да, и когда я увидел ту твою татуировку, я так и подумал. Мне казалось, что все работает на нас, я благодарил звезды и судьбу, что они объединили нас вот таким способом, отправив нашу лодку в море.

-Поэтично. —снова улыбаюсь я, на этот раз вспоминая, что он будет делать каждый год на нашу годовщину.

-Понравилось про лодку? —смеется он, и я киваю. —Тогда вот тебе еще одна. Я знаю, что сейчас в нашей жизни не только штиль, но и шторм, но никакой океан не обходится без маленького штормового предупреждения, правильно?

-Да. —мои глаза жгутся, я ужасно хочу заплакать прямо сейчас.

-Я просто хочу, чтобы ты знал, что чтобы не случилось, я всегда с тобой, и в беде, и в радости, и в горе, и какой бы сложной не была дорога нашей жизни, мы с тобой пройдемся по ней вместе до самого конца.

-Разве это не из свадебных клятв?

-Не знаю, из них? —смеется он.

-Знаешь, что я люблю в тебе больше всего.

-Стук моего сердца, ты говорил.

-Черт, да, но я про другое. Знаешь, что я люблю в тебе больше всего, не считая стука твоего сердце?

-Что?

-Взгляд. Которым ты смотришь на меня, он словно захватывает душу, будто он костер мечтаний. Я пропадаю в свете заранее предусмотренных дней и рождаюсь заново, чтобы сгореть в нем. Как тебе моя поэзия?

-Немного непонятно, но слажено. —смеется он, садясь рядом со мной и оборачивая руки вокруг моей шеи.

-Сколько бы горя и счастья нам бы не подкинуло время, клянусь, я отдам свою душу за любовь и за тебя. Я зажгу все звезды, я зажгу все небо. Весь мир зажжется от моей любви к тебе.

-Это получше. —он целует меня в лоб и продолжает смотреть прямо мне в глаза.

-Ты единственный для меня, всегда помни это. Когда ты рядом со мной, кажется, что рай близко. Нахожу в темноте свет, хотя его и сложно найти, моим светом в жизни был и будешь ты.

-Если бы кто-то дал мне шанс прожить эту жизнь заново, я бы не изменил ни минуты в ней, потому что я знаю, что от любви никуда не деться, и в следующей жизни, я встречу тебя снова. Это на самом деле звучит, как свадебные клятвы… —смеется он.