Может быть, нападение произошло совсем недавно. Может быть, отряд находится где-то неподалеку, с оружием в руках прокладывал себе путь по коридору; и как только им удастся разделаться с врагом, они вернутся за ним.

Но в этом случае до него доносились бы звуки схватки. В коридорах царила зловещая тишина.

Эрик вздрогнул. Одному, без спутников воину не полагалось находиться здесь. Он слышал о Чужаках-одиночках, он помнил, как в детстве наслаждался изощренной казнью, которой был подвергнут человек, изгнанный за какое-то преступление из своего племени и в отчаянии бродивший по соседству с Человечеством. Но такие одиночки не считались людьми: человек должен жить в племени, отряде, сообществе.

Ужасно оказаться одному. Немыслимо.

Несмотря на мучивший его голод, Эрик не стал есть и поспешно двинулся вперед по коридору. Через некоторое время он перешел на легкий бег. Ему хотелось как можно скорее оказаться дома, вернуться к своим сородичам.

Закинув руки за спину, он вытащил два копья. Не слишком приятное занятие идти по коридорам в одиночестве. Вокруг было пусто, и стояла такая мертвая тишина, какая никогда так остро не ощущалась им, когда он ходил в экспедиции с отрядом. К тому же этот отвратительный пугающий сумрак. Эрик никогда раньше не задумывался, какал разница между освещением от одной налобной лампы и от полудюжины, когда идешь с отрядом. Он чувствовал, что с каждым поворотом страх его все больше возрастает — он начал шарахаться от любой случайной тени. Особенно угрожающе выглядели черные провалы разветвляющихся коридоров.

На каждой такой развилке его мог поджидать враг, заблаговременно оповещенный о приближении Эрика звуком его шагов. Возможно, тот самый враг, который напал на дядин отряд, — банда жестоких убийц из племени Чужаков. А может, и еще хуже: на память ему пришли легенды о неведомых существах, таящихся в пустых коридорах, которые скрывались при приближении большой группы людей, но бесшумно нападали на одиночек. Об огромных тварях, которые пожирали людей целиком, и мелких гадах, которые нападали сотнями, разрывая человека на части. То и дело Эрик резко оглядывался, чтобы, по крайней мере, его не застали врасплох.

О, как ужасно быть одному!

И все же, несмотря на свои страхи, он то и дело возвращался к загадочному исчезновению своего дяди. Эрик не мог себе представить, что именно такое серьезное с ним случилось: за плечами у Томаса-Капканолома было слишком много сражений, он отлично умел оказывать сопротивление превосходящим силам противника. Так куда же он тогда исчез? И где его отряд?

И почему он не подавал ни знака, ни звука на всем протяжении этих бесконечных мрачных туннелей?

Какое счастье, что он был Оком. Он прекрасно знал обратный путь и без малейших колебаний мчался вперед. Проектор не ошибся: он никогда не потеряется. Только бы благополучно добраться до Человечества, и он станет Эриком-Оком.

И снова он запнулся: кто не ошибся — Проектор или его дядя? Видение, выбравшее ему имя, ниспослал Проектор, но его дядя утверждал, что это — всего лишь результат тайного сговора. Видение и имя Капканолом выбрал и предложил женщинам задолго до самой церемонии. А сам его дядя, являясь приверженцем Чуждой Науки, замышлял вместе с Чужаками воздвигнуть алтарь новой религии в коридорах Человечества, собираясь ниспровергнуть священную власть Оттилии-Предсказательницы…

Эрик чувствовал, что последние два дня были насыщены важнейшими событиями, которые во многом поколебали его представление о мире. Казалось, сами стены коридоров изменились и все больше напоминали владения Чудовищ, а не человеческое пристанище.

До дому оставалось совсем немного. Знакомые коридоры словно излучали гостеприимство. И несмотря на крайнюю степень усталости, он заставил себя бежать еще быстрее. Он хотел скорее вернуться домой, быть официально провозглашенным Эриком-Оком, сообщить Человечеству о происшедшем, чтобы за дядей тут же послали спасательную экспедицию.

Эта дверь, ведущая на территорию Чудовищ: кто поставил ее на место? Если произошла стычка, и отряд дяди был вынужден с боями отступить, неужели нападавшие стали бы задерживаться, чтобы аккуратно вставить дверь в проем? Никогда.

Неужели враги напали внезапно, и отряд Капканолома полностью уничтожен? Только в этом случае, перед тем как оттащить трупы, у неприятеля могло быть время на установку двери. Проход на территорию Чудовищ являлся общим достоянием, важным как для Человечества так и для Чужаков — к чему рисковать, оставляя его открытым?

Но кто — или что — способно внезапно напасть я полностью истребить лучший отряд Человечества? На это смогут ответить разве что другие военачальники или одна из мудрых старух Женского Сообщества.

Вступив в пределы владений Человечества, Эрик перешел на шаг. С минуты на минуту ему предстояло выйти к сторожевому посту, и у него не было никакого желания быть пронзенным копьем. А караульный обязательно попытается убить несущегося на него из темноты человека.

— Эрик-Одиночка! — начал выкрикивать он на каждом шагу, оповещая о своем прибытии. — Это Эрик-Одиночка. — Потом он с гордостью вспомнил о своей краже и изменил свое имя. — Эрик-Око. Это Эрик-Око, Эрик-Глаз, Эрик, ищущий Путь для Человечества. Эрик-Око идет.

Как ни странно, никакого отклика не последовало. Эрик начал недоумевать. Неужели все Человечество подверглось нападению и теперь изгнано из своих коридоров? Караульный должен был откликнуться на знакомое имя. Случилось кто-то необъяснимое.

Наконец он достиг последнего поворота и увидел в дальнем конце коридора караульного. Вернее, он увидел даже троих. Они смотрели на него, не спускал глаз. Стефен Сильная Рука и еще двое воинов из его отряда. Вероятно, он появился как раз в тот момент, когда происходила смена караула. Это объясняло присутствие Стефена и еще одного воина. Но почему они не отвечали на его призывы?

Пока он приближался, они стояли не шелохнувшись и не говоря ни слова, не опуская копий и продолжая держать их наперевес.

— Эрик-Око, — в недоумении повторил Эрик. — Я совершил свою Кражу, но что-то случилось с…

Слова застряли у него в горле, когда с мрачным видом и вздувшимися мышцами к нему приблизился Стефен.

— Но шевелись, — произнес он, упирая ему в грудь острие копья. — Барни. Джон. Свяжите его.

Забрав у Эрика копья и крепко связав ему руки за спиной лямками его собственного ранца, пинками и тычками его погнали в центральный коридор Человечества.

Здесь все изменилось до неузнаваемости.

Перед Тронным Холмом толпа женщин под руководством Оттилии возводила помост. Подобные действия при постоянной нехватке строительных материалов, которую испытывало Человечество, казались по меньшей мере странными, и они пробудили в Эрике какие-то очень неприятные воспоминания. Но у него не было времени, чтобы как следует вспомнить почему: вокруг происходило столько невероятных событий, и его волокли с такой скоростью, что он не успевал сосредоточиться.

Однако он заметил, что две женщины, являвшиеся признанными членами Женского Сообщества, не работали под руководством Оттилии. Связанные по рукам и ногам, они лежали у стены в дальнем конце пещеры. Обе были покрыты кровоподтеками, и весь их вид свидетельствовал о том, что их подвергали долгим и мучительным пыткам. Насколько Эрик мог судить, они уже едва дышали.

Когда его пинками проталкивали мимо них, он узнал обеих. Это оказались его тетки — жены Томаса-Капканолома.

«Ну подождите только дядиного возвращения: кто-то здорово поплатится за это», — подумал Эрик, скорее ошарашенный, чем испуганный. Он чувствовал, что ни в коем случае нельзя поддаться страху — стоит его впустить и он наполнит все его мысли и возродит воспоминания, которые юноша инстинктивно пытался подавить.

То и дело мимо пробегали вооруженные воины с поручениями от своих военачальников. Под ногами, тут и там сновали дети, поднося материалы работавшим женщинам. Запах пота и монотонный гул распоряжений «Пойди туда», «Принеси то то», «Поторапливайтесь». Вокруг все кипело и бурлило. И Эрик почувствовал не только запах пота, но и гнев, ярость и страх Человечества.