-Что он сделал с тобой?

Один удар сердца с такой с силой, что едва не проломило ребра, и смеха как не бывало. Выпрямляюсь и смотрю на Натана, он, кажется, понимает, что задел нежеланную тему, но отступать не собирается.

-Ничего. – поднимаюсь из-за стола, протаранив писателя плечом, он несколько секунд не двигается, так и стоит, тупо пялясь туда, где сидела я.

Ничего.

Просто все вернулось на свои места, просто гребанный вампир заставил меня увидеть иную вселенную, просто вновь была сломана, и вновь собрана по кусочкам.

-Стой! – слишком быстро пальцы сжимают локоть, слишком резко разворачивают и вжимают в мужскую грудь, слишком нежно руки скользят по спине, слишком отчаянно звучит где-то возле уха шепот. - Прости.

-Его больше нет. - тяжело вздыхаю и, поддавшись, утыкаюсь носом в плечо мужчины, вдыхая такой чужой запах печенных яблок. - Ему нет места в моей жизни, как и мне в его. Я вернулась сюда ради тебя… – ощущаю, как вздрагивает его тело, как руки сильнее прижимают, не позволяя сдвинуться. Но иллюзия необходимости на деле была лишь попыткой спрятать лицо, на котором, наверняка, вновь можно было прочесть все эмоции.

-Я не понимаю… – вновь раздается шепот.

-Я хочу начать новую главу, поставить точку в старой и больше никогда к ней не возвращаться, – удается немного отстраниться и заглянуть в карие глаза, – я хочу оставить все произошедшее между нами позади и начать сначала.

Он тщательно вглядывается в мое лицо, ища подвох, намек на розыгрыш, но эта маска идеальна и лазеек в ней не найти, а слова, кажется, внезапно утратили смысл, иначе как еще объяснить затянувшееся молчание?

И да, где-то там, на дне, шкрябала совесть, молила меня прекратить, но альтер-эго беспощадно затягивало на ней оковы:

-«Действуй, девочка, действуй, потому что тебе это надо, действуй, потому что только это спасет тебя».

-Ты нужен мне, Натаниэль Скил, – обхватываю его лицо ладонями и, привстав на носочки, замерев в нескольких миллиметрах от его лица, шепчу прямо в губы, - я нуждаюсь в тебе.

В глазах цвета крепко чая так много боли, опасения, недоверия.

Он знал, конечно же знал, что сейчас является не более чем заменой Кая, но кому это важно? Зачем об этом думать? Просто дай мне то, в чем я нуждаюсь, просто заставь забыть о нем.

Преодолев последнее, столь незначительно расстояние между нами, наконец касаюсь губ и, крепко зажмурив глаза, жду его ответа.

Теперь выбор за тобой, Скил.

И через несколько секунд, когда я уже почти отчаялась, когда была на грани очередной бездны, он целует меня в ответ.

Но поцелуй не несет надежды, не сияет светом в конце туннеля, наоборот, толкает и тянет дальше во тьму, и я следую, знаю, по другому никак, рожденному ползать летать не дано.

Увы так бывает, наша жизнь не сказка, здесь любовь не вернет чудовищу человечность, тут никто не обещает счастливый конец, а цитата “и жили они долго и счастливо” вызывает лишь смех.

Наш мир искалечен, сожжен и убит, никто не получит того, что желает, но мы выживаем, вот так, понемногу, убивая себя и тех, кто по сути мог бы быть дорог, мы отвыкли от чудес, и те просто исчезли.

Нелюбимые с нелюбимыми - тошнотворный парадокс, отчаянные попытки спастись и плевать, что на деле ты просто тянешь кого-то за собой на дно.

В конечном итоге, ты просто устаешь, устаешь от жизни, от чувств, от окружающих тебя людей, и уже все равно с кем ты, где ты, как ты, лишь бы было хоть какое-то доказательство жизни, лишь бы кто-то смотря в глаза мог внушить, что ты все еще можешь быть кому-то нужной.

И если после всего случившегося в вас осталось хоть чуточку веры, если вы все еще готовы поднявшись идти вперед в поисках того самого спасительного света, я прошу вас, помолитесь за меня, ведь моих молитв давно никто не слышит.

Конец первой части…