Хоуп привстала и обняла свою подругу:

— Спасибо тебе за всё.

— Не за что, солнышко. Ты уверена, что не хочешь пожить у меня несколько дней? Я улетаю в понедельник, но мой брат будет рядом, если тебе что-то понадобится.

— Нет, я в порядке. Мама и отчим побудут со мной пару дней. Хотя я ценю это.

— Эм… Приезжай, если хочешь, после того, как они вернутся к себе. Можешь звонить в любое время.

Хоуп кивнула, а потом спросила:

— Как твоя рок-звезда?

Софи фыркнула:

— Далеко. Мы почти никогда не бываем в одном месте в одно и то же время. Но ты и я можем поговорить об этом позже, лютик.

— Нет, мне нужно отвлечься.

— Почему ты не представляешь меня своему другу? — Софи склонила голову под углом, глядя в моём направлении.

Хоуп посмотрела на меня и махнула рукой в воздухе.

— Роклан Норт, это одна из моих лучших подруг, Софи Альфани.

Я протянул руку для приветствия.

— О! Так это и есть Рок? — она вскинула голову и оценила меня прищуренным взглядом.

Она явно слышала обо мне. Интересно. Хотя выражение её лица говорило, что она не собиралась флиртовать со мной.

— Линн уже уехала? — спросила Хоуп, меняя тему разговора.

Софи оторвала свой пронзительный взгляд от меня с видимым нежеланием:

— Нет. Прости, но она та ещё сучка.

— Это та, которая ныла, что никогда не станет тётей? — спросил я.

Софи закатила глаза.

— Господи, — прорычала она сквозь стиснутые зубы.

— Я понимаю. Они были всем, что у них осталось. Я просто хочу… — её голос затих.

— Эй, Мара и её судья заезжали.

Хоуп даже захихикала, и, хоть она понятия не имела об этом, Софи завоевала мою вечную преданность в момент, когда заставила Хоуп улыбнуться.

— Не могу поверить, что судья Оук был в моём доме. Он меня до смерти пугает.

Софи захихикала:

— Мара хотела, чтобы я спросила, нужно ли тебя подменить на каких-нибудь делах. Если она не сможет помочь, Росс или Бет это сделают. Адам сказал, что просмотрит все файлы, так что не переживай. Ты знаешь, что я тоже тебе помогу. Просто я никогда не бываю здесь.

— Нет, ты и так уже очень много помогаешь. Спасибо тебе.

— Ну всё, мне пора идти, — Софи подняла взгляд на меня, но следующий её вопрос был адресован Хоуп. — Ты уверена, что здесь всё в порядке?

Хоуп открыла глаза, встречаясь с моим взглядом:

— Да. Со мной все будет в порядке.

Хоуп.

После того, как ушла Софи, я свесила ноги с кровати и уселась на краю. Рок отошёл от стены. Впервые с тех пор, как я встретила этого огромного, пугающего байкера, он казался неуверенным.

Нет. Я не потеряла рассудок. Рок на самом деле был здесь. В моей спальне. Я была уверена, что в любую минуту Линн сунет свой нос в комнату и слетит с катушек.

Стены пульсировали и сжимались вокруг меня. Лёгкие начинали бороться за воздух. Почему я позволила Линн принять всех этих людей в своём доме? Я не смогу выдержать ещё больше стресса. Прием гостей вызывал у меня беспокойство даже в обычный день. Сегодня я могла думать только о Клэе. Я хотела, чтобы он гордился мной, но с треском провалилась, поэтому решила отсидеться в одиночестве подальше от всех.

Потом появился Рок.

Чтобы спросить, нужно ли мне что-нибудь.

После учинённого им я поняла, что никогда его не увижу снова. Поняла, что он ненавидел меня по какой-то причине, которую я так и не узнала. Как я могла думать о том, что он был настолько неравнодушен ко мне, что не только узнал о смерти моего мужа, но и выяснил, где я жила, чтобы приехать и увидеть меня? В этом не было смысла.

Может, у меня были галлюцинации?

— Ты в порядке, куколка? — кровать прогнулась, когда Рок сел рядом со мной.

Его большая, тёплая рука потирала мою спину успокаивающими движениями, и я откинулась на него. Нет. Он был слишком твёрдым, чтобы быть частью моего воображения.

В моей голове родилась идея, и я схватила его вторую руку.

— Ты приехал сюда на байке?

Он ни секунды не медлил с ответом:

— Да.

— Увезёшь меня?

Он дёрнул головой, наблюдая за мной из-под прикрытых глаз.

— Тебе нужно убраться отсюда ненадолго?

— Пожалуйста.

Это было безумным и абсолютно неправильным решением. Глубоко в душе я это знала. Но я всего лишь хотела, чтобы хотя бы несколько неадекватных секунд остановили мою боль.

Рок.

Я никогда не был сентиментальным, но простая просьба Хоуп вместе со скорбным выражением её лица оставила следы на моём сердце. Не знал, было ли хорошей идеей то, что её семья увидит, как она уезжает с незнакомцем, но я не мог сказать ей «нет».

— В этом ты поехать не сможешь, — указал я на её платье.

— Окей, — она встала с кровати, пересекла комнату и включила свет.

Я окинул помещение взглядом. Много гладкой, блестящей, деревянной мебели. Два столика располагались возле противоположных стен. Один выглядел так, будто по нему прошёлся торнадо, а второй был аккуратным и милым. Меня затопило странное ощущение того, что я сижу на кровати, которую она делила со своим мужем. Поэтому я встал. Сомневавшийся в том, что мне делать, я предположил, что могу уйти, чтобы она могла переодеться.

— Нет, останься, пожалуйста, — она закрыла дверь, повернув ключ в замке, и затем побрела к одной из дверей напротив кровати.

Выглядело так, будто внутри небольшой комнаты за дверью произошёл взрыв из одежды. Она заперлась изнутри, а я выругался про себя из-за того, что представлял её голой с той стороны двери. Несколько минут спустя Хоуп появилась в тёмных джинсах и свободной блузке с принтом из чёрных, голубых и зелёных завитков. Её длинные волосы свободно струились по плечам. Я посмотрел на её босые ноги.

— Есть пара сапог на низком каблуке?

Она кивнула и вернулась в гардероб, на этот раз оставив дверь открытой. Донеслось глухое топанье, затем шуршащие звуки, после чего она вышла в чёрных кожаных сапогах до колен, украшенных серебряными заклёпками. Казалось, внутри Хоуп скрывалась плохая девочка, о которой я ничего не знал. Она пожала плечами в облегающей чёрной кожаной куртке и вопросительно уставилась на меня.

Мой рот наполнился слюной при виде её.

Я прочистил горло:

— Пойдёт.

Она провела меня по дому, остановившись поговорить с мамой на несколько секунд. Даже когда женщина посмотрела на меня с подозрением, Хоуп не представила нас, но меня это не обидело. Она также проигнорировала свою золовку, что заставило меня гордиться ею.

Мы вышли через парадную дверь. По какой-то смешной причине я хотел взять её за руку, пока мы шагали по траве к подъездной дорожке. Желая быть воспитанным, я удержал свои руки при себе. Не было необходимости говорить ей, что байк в конце аллеи принадлежал мне. Она знала это, потому что никто в её жизни, кроме меня, не ездил на байке. Лишь те, кого она могла видеть на улицах.

— Я раньше никогда не ездила на мотоцикле, — мягко произнесла она.

Меня это ни капли не удивило.

Хоуп.

Я продолжала пялиться на байк Рока. Я до ужаса боялась мотоциклов. Или, по крайней мере, так думала. Я больше не знала, кем была. Большим тугим комком боли, который пожирал мои кости и плоть. Живой, но едва заметной. Это всё, чем я была в тот момент. Немой, но скорбящей. В сознании, но не отдающей себе отчёта. Агония была неумолимой. Я хотела выбраться из своего собственного тела. Хотела уснуть и больше никогда не просыпаться.

Рок с нежностью разглядывал меня. Думала, он прыснет со смеху, когда услышит, что я никогда не сидела на байке, но он был таким же милым и понимающим, как и в доме.

— Это несложно, куколка. Я сяду первым, — он наклонился и убрал подножки с каждой стороны байка. — Здесь есть подножки для пассажиров. Как только будешь сверху, поставь ноги на них и держи их там. Лучше не притрагивайся к заднему колесу или ещё чему-нибудь. Есть ещё выхлопные трубы. Они очень нагреваются. Не прикасайся к ним чем бы то ни было.