Крис тепло улыбнулся.

- Это, несомненно, прорыв. Ругаться по-бетански не всякий докер способен. Да что там, многие дарки ругаться не умеют. А ведь это такое же высокое искусство, как и способность разбираться в тонкостях бетанского этикета.

Рядом прыснул Хайлин, уткнувшись в плечо ласки.

- На самом деле мы изучали историю. Новейшую. Я ведь тоже многое проспал, – заметил он, отсмеявшись.

- Это довольно интересно на самом деле, – Хиллэриен мягко коснулся губами его виска и снова повернулся к Крису. – Что-то меня лично приводит в ужас, что-то – заставляет смеяться. Как Том?

- Все еще спит. Но уже к счастью не в коме. Просто спит. Его… почти выпили. Он обессилел. Я знаю, что мы виноваты в гибели Колыбели… и он винит себя во всем. Но он поступил гуманнее, чем поступил бы я.

Лицо Хиллэриена потемнело.

- Лишаться иллюзий всегда больно, – медленно произнес он, тщательно обдумывая каждое слово. – Я почти поверил в то, что сумею вернуть свой мир. Но на самом деле я попрощался с ним, когда лег в капсулу без надежды проснуться снова. А еще я знаю, на что способны кечи. Нас было слишком мало. Том сделал то, что должен был.

- Но не такой ценой, – голос Тома был тих, бесцветен. Он стоял на пороге, стиснув свои плечи, словно защищаясь.

- Этот мир был мертв, когда ты пришел, Хранитель. Наше солнце погасло, планета умерла. Она была нашей Колыбелью, но невозможно построить что-то новое, цепляясь за старое, – Хиллэриен гибко поднялся и подошел к Тому. Заглянул в глаза, а потом вдруг грациозно и плавно опустился перед ним на одно колено. Опустив голову. – Ты завершил нашу войну. Все принесенные жертвы больше не напрасны.

Том отшатнулся, вжался спиной в стену, глядя на склоненную макушку почти с ужасом. Тело сотрясла дрожь.

- Хватит… – произнес он. – Встань. Прошу тебя – встань!

Хиллэриен вскинул голову, улыбаясь тепло, почти нежно.

- Кечи призвали бы других, если бы остались жить. Они смогли бы открыть портал, чтобы впустить остальных. И тогда вашему миру пришел бы конец, – он встал и шагнул вперед, не отпуская взгляд. – Тебе нужно примириться с этим.

Том медленно закрыл глаза, обмяк, словно из него выпустили весь воздух.

Крис в несколько шагов преодолел расстояние, разделяющее их, и с силой обнял карми за плечи.

- Успокойся. Просто успокойся. Все закончилось именно благодаря тебе. Сейчас начнется что-то новое. И я хочу, чтобы ты был рядом, когда мы пойдем дальше.

Хиллэриен кивнул ему и отошел, напоследок бросив короткое:

«Вы нужны ему сейчас больше, чем можете себе представить».

- Я не… – Том осекся. – Не хочу пока об этом говорить. Сначала нужно вернуться домой.

- Мы идем домой, Том. Я проложил курс. Осталось только решить, когда мы включаем форсированный марш. Три дня. Может быть четыре, и мы будем в обитаемых системах, – Хэмсворт точно укачивал его в своих объятиях, согревая своим теплом и нежностью.

- Корабль не может без своего капитана, а я хочу сейчас тебя только себе, – еле слышно произнес Том. Так, чтобы услышал его только Крис. – Может, через час или два? Или… нет. Когда перейдем в режим гиперскорости.

- Значит, получишь, – шепнул в ответ Крис. – Выйду в прыжок и приду к тебе. Идет? А ты успокоишься. Перестанешь накручивать себя. И все будет хорошо.

- Я не накручиваю себя, Крис, – Том отстранился, отошел к столу. – Иди, я подожду здесь.

- Хэймэ, аймэ… рад был с вами увидеться, – Крис сдержанно кивнул. – Прошу вас обоих вернуться в вашу каюту. Через несколько минут мы отправляемся домой.

Он вышел, чувствуя спиной взгляды. Все будет хорошо. Все непременно должно быть хорошо.

- Том? – как только за ним закрылась дверь, Хиллэриен шагнул вперед.

- Все в порядке, – тот кивнул, слабо улыбаясь. – Ты… помог мне. Спасибо.

- Дело ведь не только в Колыбели, так? – ласка сузил глаза, и на дне зрачков загорелись искры.

- Это путешествие многое изменило, – отпираться Том не стал, только опустился в кресло, откидываясь на спинку. – Я больше не знаю, чего хочу. Последние годы я жил «Звездой» и тем, что она мне шептала. Вами. Тобой и твоей расой. Я сделаю все, чтобы сохранить тебя и всех выживших, помогу обрести дом или найти путь, но того, кем я был еще несколько месяцев назад – больше нет.

- Ты меняешься, – Хиллэриен опустился в кресло рядом. – Это значит, что ты жив. Просто что-то закончилось. Нужно время, чтобы оценить. Понять, кем ты стал.

- Да, наверное. Я слишком долго бежал от себя. Наверное, я просто устал.

- Нет. Просто ты перешел на новую ступень. Так нужно, Том. Прими себя, поверь в себя.

- Я… не могу, – Хиддлстон с силой потер лицо ладонями. – Словно что-то умирает внутри меня. Какая-то моя часть. В этом мире так много еще не разгаданного и неизведанного, но мне больше не хочется нестись, сломя голову, за разгадками.

Хиллэриен тихо рассмеялся и покачал головой:

- Ты просто стал взрослым. Не только здесь, – он коснулся рукой его лба, – но и здесь, – а потом – до груди там, где билось сердце. – Ты готов к новой жизни, другой жизни. Просто пойми, чего ты хочешь. Пойми, какой хочешь, чтобы она была.

Том помолчал немного, а потом хмыкнул:

- Ты мудр, Хиллэриен. Ты именно такой, каким я себе вас представлял. Сильные, мудрые и справедливые. Спасибо тебе, – Том кивнул и встал. – Теперь мне есть, над чем подумать. Но вам действительно лучше вернуться к себе.

- Конечно, Хранитель, мы послушные пассажиры, – Хиллэриен встал следом, приложив руку к груди.

Ответный смех Тома отрезала закрывшаяся за ним дверь.

Хэмсворт вернулся через два часа. Неслышной тенью скользнул в приоткрывшуюся дверь и прищурился, привыкая к мягкому полумраку каюты. В коридорах и рубке было светло. Здесь – уютно и сонно.

Том тревожил его. Беспокоил. За него болела душа или то, что капитан считал душой. И болело все отчетливее.

- Том?..

- Сколько нам еще лететь? – голос Тома донесся со стороны кровати, на которой вытянулся Хиддлстон, уткнувшись носом в подушку.

- Два стандартных дня, восемнадцать часов и тридцать две минуты, – отрапортовал Крис, проходя внутрь и останавливаясь рядом с постелью. – За это время мы с тобой можем успеть дважды поужинать, трижды пообедать, и трижды выпить кофе с чем-нибудь вкусным. Заняться любовью много раз, поговорить обо всем на свете. И сделать что-нибудь еще. Что захочешь.

- Какой богатый выбор, – хмыкнул Том и перевернулся на спину, отпуская подушку. – Все почти закончилось, да?

- Да, мистер Хиддлстон, – Крис присел на край постели и невесомо погладил кончиками пальцев его лицо. – Почти закончилось. И мы со всем справились.

- Пора подводить итоги? – Том выдохнул и сел в кровати, обнимая руками колени. – Черт, словно целая жизнь прошла.

- Что-то вроде того, – Хэмсворт с нежностью коснулся губами его плеча. – В той жизни ты очень долго не был моим. В этой – ты только мой. И я этому очень рад.

- И я все еще не знаю, что будет дальше, – Том потерся щекой о его волосы. – Теперь у нас есть МЫ. И мы должны решить, что делать теперь.

- Ну смотри, – улыбнулся дарк. – Мы возвращаемся. И у нас на борту – сокровища. Но, по моему глубокому убеждению, ласок никому показывать нельзя. Им просто не дадут покоя. А вот найти остальных мы просто обязаны. К тому же «Стрела» сейчас на марше. Ты их отправил в сектор Радуги, для изучения вероятных ммм… путей следования ласок. Не знаю, что там тебе еще «Звезда» нашептала. Думаю, у них непременно будут зацепки. Так что было бы недурно пока спрятаться у тебя и решить, куда мы отправимся дальше. В следующем году мой сын будет выбирать специальность. Он уже изъявил желание стать пилотом, как его отец.

Черты лица Тома затвердели. Как объяснить то, что сам не понимаешь? Показать, НАСКОЛЬКО ты изменился? Он мотнул головой и вернулся на кровать.

- Хороший план. И хороший выбор. Уверен, что он унаследовал от тебя твои таланты и станет отличным пилотом.