<p>
- Ладно, посмотрю. – протягивает ко мне ладонь, помогая подняться по лестнице. Я не кисейная барышня, но от помощи не отказалась.</p>
<p>
- Серафи, ты меня все больше и больше удивляешь. Недооценил. С уважением произносит мой провожатый, открывая дверь в рабочий улей отделения блюстителей.</p>
<p>
Несмотря на весьма раннее время, оперативников собралось более чем в дневное время суток. На нас совершенно никто не обращал внимания, пока мы обходили многочисленные столы с досками, приближаясь к мохнатой черной двери. То, что мне показалось мохнатым издали, были многочисленные щепки, торчащие из цельного куска дерева. Постучаться, что бы ни занозить кулак, невозможно.</p>
<p>
Испугаться владельца кабинета я не успела, дверь распахнулась, прежде чем мы успели к ней подойти.</p>
<p>
Краас подтолкнул меня в зияющую черноту дверного проема. Еле перебирая ногами, переступаю порог. Дверь тут же захлопывается, отсекая меня от черта. Смутное беспокойство закрадывается в сознание. Но какая может быть ловушка в стенах участка ночниц?</p>
<p>
- Зои Сэрафи, вы можете присесть.</p>
<p>
А я не могу оторвать глаз от изображения на черной стене. Там стоп кадр. Я в раскрытом пальто с заведенными назад и связанными руками и зеленый великан передо мной, с готовностью выполнить любой мой приказ. Так вот значит, как просматривают накопители информации, как фильм. Сам значок лежал перед стеной, на низеньком узком столике и от него лилось на стену слабое свечение, преображаясь в картинку.</p>
<p>
Пройдя темную занавесу магического свойства, я попала в небольшую, скудно обставленную комнату, с черными стенами, на которых застыли застывшие эпизоды чей-то жизни. На одной стене я. На второй Краас, с объятой огнем рукой, замахивается на закутанную в черное фигуру. Оба парят над перевернутой каретой. На третьей – зеленый обрыв с человеком в алом плаще на краю. Рассмотреть его я не успела.</p>
<p>
- Серафи, мы ждем.</p>
<p>
На четвертой стене карта провинции Алдарь, под ней крепкий мужчина, в обтягивающем сюртуке с позолоченными нашивками, за огромным столом.</p>
<p>
Что значит мы? Ясно же – нас тут только двое.</p>
<p>
Приметив перед ним кресло, предназначенное очевидно для меня, сажусь, расправляя складки грязной юбки. После этого наконец, решаюсь поднять глаза на хозяина кабинета.</p>
<p>
- Итак, расскажите, при каких обстоятельствах был найден объект из запрещенного металла?</p>
<p>
Голос мягкий, вкрадчивый. Мне легко представляется, какой он с подчиненными – отстраненно-вежливый. Взгляд спокойный, выжидающий, прикрывает стальные отблески жёсткости. С таким точно в гляделки не хочется играть. Вид невраждебный, расслабленно-собранный. Ему лет сорок не более, а на самом деле может и много больше, учитывая, что передо мной представитель волчьей стаи.</p>
<p>
Ладно, быстрее расскажу, быстрее уйду домой.</p>
<p>
-Гм. Орри Рышкевич обратился ко мне с просьбой проверить несушек и петуха…</p>
<p>
- Какого дня?!</p>
<p>
Вздрагиваю от неожиданности. Присматриваюсь к шефу. Нет, молчит. Галлюцинации? Или перенапряжение и бессонница? Осматриваюсь. Как есть одни.</p>
<p>
Обладатель каркающего голоса словно материализовывается из темноты с лева от оборотня и выходит на свет.</p>
<p>
- Полагаю так вам будет легче соображать, Серафи.</p>
<p>
Хамом являлся худосочный господин в темно-синем мундире с круглым знаком в виде пустого кольца на груди. Именно его я приметила первым. Почему? Потому что такой знак имел особый отдел. Тайная канцелярия в его лице предстала передо мной в облике серого и почти неприметного мужчины неопределенного возраста, с мутными серыми глазами. Явственными были только они. Словно две наживки цепляющие жертву и державшую ее до победного конца…до его победного конца естественно. Все остальное казалось размытым, не запоминающимся.</p>
<p>
Итак, вот она, «столичная шушера» как сказал Краас, вчера утром на заднем дворе таверны у Рышкевича. Могла ли я подумать что утром следующего дня я предстану перед представителем отдела, занимающегося сугубо гос безопасностью?</p>
<p>
Только усилием воли заставляю руки спокойно лежать на коленях, а не метаться в желании заняться чем-нибудь. Первыми взмокли ладони, потом затылок. И я со всей раздражающей ясностью прочувствовала как тягучая и противная капля пота затекает мне под воротник рубашки, продолжая свой путь к лопаткам и по позвоночнику вниз, пока не растратила весь свой запас влаги.</p>
<p>
- Ну что ж вы утратили голос, девушка? Невзрачный говорил очень проникновенно, такому за рюмкой горячительного можно было выложить всю свою подноготную. Если бы в самом начале нашей беседы он ненароком не выдал своего отношения ко мне, ведь причин хамить у него не было. Он меня не знает, я его не знаю. Единственный вывод который напрашивался – он недолюбливал людей в целом.</p>
<p>
Смаргиваю. Унижений на своем веку я достаточно пережила. Могу проглотить еще одно.</p>
<p>
- Не могу вспомнить, где мы встречались.</p>
<p>
Слова сами собой слетают с языка. Тонкие губы большого рта расплылись от уха до уха, являя подобие улыбки. Боковым зрением замечаю, появившуюся глубокую складку между густых бровей оборотня.</p>
<p>
- Встречи со мной обычно не забываются.</p>
<p>
- Учитывая это, я не понимаю, почему в моем отношении не применима официальная форма обращения.</p>
