– Положение, скажем практически неразрешимое» – прошептал он.
Он сидел и всматривался в даль, где бесконечно белый, искрящийся на солнце снежный простор на горизонте сливался с голубым небом. Правее от него метрах, в трехстах виднелся хвойный лес. Смотря на это великолепие природы, мысли унесли Глеба в его недавнее прошлое. Вспомнился весенний майский день в Саратове. Он выпускник Саратовского медицинского института прогуливаются по аллеям парка Липки. Их весёлая троица проходила мимо фонтана у которого стояли и весело, что-то обсуждали три, нарядно одетые выпускницы школы. У Глеба дрогнуло сердце, когда он встретился взглядом с той, что стояла в середине. Парень даже споткнулся на ровном месте и остановились. Девушки замолчали глядя на него. Выручили друзья, дружно, хором предложили:
– Девочки давайте познакомимся!
Те в ответ засмеялись. А та, которая привлекла внимание Глеба, бойко ответила:
– А что, давайте познакомимся.
Так выпускник мединститута познакомился с веселой, слегка рыжеватой Настей. Потом они до утра гуляли по городу, по набережной. Глебу, чем дольше они гуляли и рассказали всякие истории из своих жизней, казалось, что он это прелестное создание знает давно. До самого отъезда Глеба по назначению он встречался с Настей почти каждый день. Расставание было трогательным и горьким. договорились, что когда Настя окончит экономический институт, а что она поступит туда она не сомневалась, сразу приедет к Глебу и они поженятся.
Очнувшись от воспоминаний, Глеба как вспышка озарило, – он же выбрасывал огромный вещмешок, очевидно, Витин. Да еще, кажется, был карабин, точно, он валялся на полу у двери. Глеб стал осматривать местность, куда выбрасывал вещи. Сугроб снега выделялся на почти ровном месте. Из этого сугроба действительно вытащил внушительных размеров рюкзак. Поспешил отнести к своему жилью.
На задней части рюкзака привязан котелок с одного бока рюкзака в чехле топор, а с другой складной казан. В рюкзаке оказалась камуфляжная куртка с брюками, несколько пачек гречневого концентрата и две банки тушёнки, соль и еще несколько мешочков с чем то. В боковых карманах патроны, спички и что-то еще. В камуфляже были завернуты большой охотничий нож и какой-то футляр, в нём оказался оптический прицел.
Обнаружив такое богатство, Глеб разволновался, не зная, что делать. Встал с колен, глубоко вздохнул, громко проговорил:
– Витя, обещаю больше ни когда в жизни не совершать необдуманных поступков. Я теперь должен жить за нас двоих.
Голод давал о себе знать. Достав ржаной сухарь, с трудом и с удовольствием съел его. Взял топор пробрался по глубокому снегу к сухостою, срубил и приволок его, на место, где решил разжечь костёр. Тщательно с большим трудом расчистил место для кострища. Нарубив дров, разжег костёр, поставил таган. Расстелив камуфляж, разложил съестное. Вскоре была готова ароматная каша из концентрата. Попив чая вприкуску с сахаром, пошёл искать карабин. На этот раз он его не нашёл. Совсем не отложилось в памяти, куда его бросил. На следующий день Глеб испахал ногами большой участок снега, но тщетно. Уставший и разгоряченный вернулся к берлоге, приготовив еду, поел, около получаса отдохнув, вновь стал искать карабин. Обнаружил он его в снегу в кустарниках. Вечерело. Усталость сделала своё дело, уснул быстро. Утром шел редкий снег. Нарубив елового лапника, в лесочке на пригорке не далеко от места трагедии, Глеб соорудил из жердей и лапника конусный шалаш, напоминающий чум, который надежно укрыл костёр и вход в берлогу от снега. У весело пляшущего пламени костра Глеб приводил в порядок карабин, когда услышал шум вертолёта. Выскочив наружу, он мельком увидел, пролетающий далеко, над лесом МИ-1. От досады опустив руки, в одной держал разобранный карабин. Подумал этот по любому не мой. Почистив все детали карабина, стал искать, чем их мазать. В карманах камуфляжа не было, не было и вкарманах рюкзака. Выложив из рюкзака все содержимое, обнаружил коробку. Коробка из картона находилась в не промокаемом мешочке. Когда Глеб открыл коробку, его бросило в жар. Там оказалась ракетница и три ракеты. Держа то и другое в руках, смотрел на них как на врагов. Осознавая свою оплошность, в том, что не выпотрошил с самого начала рюкзак полностью. Подумал: «Ведь какой-то из пролетевших вертолётов мог увидеть выпущенную ракету». Надежда на спасение возросла. Масла для карабина не нашел. Отрезав кусочек ткани от одного из мешочков, пошёл к вертолёту. Там в районе расположения двигателя обнаружил подтёки масла. Обильно намочив тряпочку, вернулся и закончил сборку карабина загнал в него пять патронов выйдя, выстрелил, убедился, что исправен. Наломав елового лапника, Глеб связал метлу, и весь оставшийся день сметал с вертолёта снег. Этой работы ему хватило и на следующий день. Теперь спасатели обязательно его заметят. Однако, то наличие еды, что осталось, ни как не вызывало у него оптимизма. Охота – это единственное, чем необходимо заняться, решил он. Однако ему не приходилось заниматься эти. Глеб стал вспоминать рассказ друзей и знакомых охотников. С сожалением подумал: «Ведь сколько раз его приглашали друзья на охоту, но всегда что-то мешало». Решение было принято, осваивать это дело по ходу обстоятельств. Наутро следующего дня он взял карабин, поднялся на горку, отсюда хорошо просматривалась окружающая местность. Не далеко внизу раскинулся, до самого горизонта огромным тёмным пятном на белом снежном просторе лес. Устроившись поудобнее в глубоком снегу, Глеб стал внимательно всматриваться в окружающую обстановку. В оптический прицел разглядел перед лесом заросли мелкого редколесья и кустарников. В дали, пролетали какие-то птицы. Однажды совсем низко над ним пролетела, какая-то птица, шум её крыльев заставил его вздрогнуть. Это произошло так неожиданно и быстро, что он даже не успел её увидеть. Так просидев почти до вечера, время от времени разминая затекшие ноги и согреваясь, побрел к своей берлоге. Из еды осталось три сухаря, два куска сахара, соль не в счёт. Учитывая, что прожитая здесь неделя прошла на голодном пайке, да ещё в зимних суровых условиях у человека мало оставалось надежды на выживание. Он еще раз продумал вариант, отправиться в поиск людей, снова понял не реальность этого. «Да нет же, должны же искать, а теперь, когда у меня есть сигнальные ракеты и очищенный вертолёт видно из далека, найдут, обязательно найдут» – думал он. Темнело. Очень хотелось есть. Подбросив дров на угасающие угли смотрел, как появлялись маленькие струйки огня и превращались в пламя костра. Набрав в котелок снега, повесил на таган. Подумал: «А если там, потратив безрезультатно на поиски несколько дней, решили, что мы оба погибли и отложили спасательные действия до оттепели. Да, уж Глеб Васильевич, ситуация и вовсе в никуда. Но, побеждает тот, кто борется. А я хочу жить. И не сдамся». Вода в котелке закипела, бросив в неё щепотку соли снял котелок, зачерпнул кружкой воды взял её обеими руками. Горячий металл обжигал замерзшие ладони, Глеб дул на воду и отхлебывал горячую солоноватую воду. Ночь опустилась на землю. Прозрачное небо усыпанное миллиардами звёзд отдавало чем то непостижимо далёким, холодным, чужим. Глеб забрался в берлогу, укутался в холодный тулуп, подумал: «Если бы не он, давно погиб бы он, как волшебный, завернёшься в холодный, а через некоторое время становится достаточно тепло. Спасибо тебе, дорогой мой». Вспомнил, как и всегда, в эти дни Виктора. Благодаря ему ещё жив. Глеб в своих рассуждениях был близок к истине, спасатели действительно осуждали вопрос о прекращении поиска с воздуха, учитывая прошедшие снегопады. В штабе приняли решение о привлечении к поиску местное население и особенно охотников. Ни кто не знал, что в во время пурги вертолёт сбился с курса и ушёл на много севернее. Еще сутки Глеб просидел в снегу в ожидании какой-нибудь дичи, но тщетно. Голод одолевал всё сильнее, хотя иногда, почему то исчезал и приходила лёгкость во всём теле, но вскоре, чувство голода проявлялось с большей силой. В этот вечер, вернувшись, к своему удивлению Глеб не заметил, как съел остатки сухарей последний сахар. Спал очень тревожно, стонал и ворочался. Утром, попив подсолённого кипятка с остатками крошек сухарей, пошел на очередное дежурство. Устроившись поудобней в уже насиженном месте стал в оптику всматриваться в направлении леса. Стояло безмолвие, светило холодное солнце и полное безветрие. В какой-то момент что-то мелькнуло в оптическом прицеле, и действительно, он увидел, как в редколесье, в снегу движется лисица, это была чернобурка. Глеб прикинул расстояние до неё, – понял, не попадет, далеко. Положил карабин на колени. Подумал: «Вот если бы курил, наверно, было бы легче, хотя при отсутствии табака, наверно, было бы еще хуже». В этот миг он увидел, из леса кто-то вышел. Первая мысль: «Человек». Когда пригляделся, понял, крупный зверь. В оптику разглядел, лось, это был крупный зверь. Было видно он с трудом передвигался по глубокому снегу, остановился склонил голову. Лось тяжело дышал. Глеб прицелился, пригодилась палка с сучком на которую положил карабин прицелился выстрелил, перезарядил оружие. Лось прянул всем телом вперед и упал. Бросив карабин, Глеб кинулся вниз, но глубокий снег к тому же, с твёрдой ледяной коркой под, свежим снегом требовал огромных усилий. Через несколько десятков метров он обессилено сел. Наблюдая за лосем, он видел, что тот подаёт признаки жизни, Глеб пожалел, что не бросил карабин. Нужно было добить, чтобы не мучился. Его внимание привлекли движущиеся вдоль леса несколько волков, понял он. Не понимая, что делать, он окончательно понял, какую совершил ошибку, оставив карабин. Во рту пересохло, от напряжения он даже вспотел.
