Внезапно давно уже пустой желудок напомнил своему хозяину о том, что неплохо было бы что-нибудь съесть, настолько громко, что Сергей невольно вздрогнул, выведенный этим звуком из навалившейся апатии. Вздрогнул и… неожиданно для самого себя грустно улыбнулся.

– Что делать, что делать?! – передразнил он самого себя. – Выжить в очередной раз – вот что делать!!!

Седой осмотрелся и, выбрав дерево, превосходящее своей высотой остальные, устремился к нему – произвести, так сказать, рекогносцировку. Забравшись наверх, насколько это позволяли тонкие гибкие ветви, Сергей внимательным взором окинул окружающие его окрестности: куда ни глянь – повсюду простирались дебри сказочной тайги, словно проплешинами усеянные пятнами невысоких скал, выступающих из густой растительности. Похоже, выбор невелик… Хотя… Вон там, за дальней сопкой, угадывается какая-то брешь в лесном массиве, накрывшем незнакомую местность, словно одеяло. Ну что ж, за неимением альтернативы, отправимся в этом направлении. Решетов усмехнулся – хоть какая-то цель. Он спустился на землю, подобрал автомат и неторопливо, тщательно прочесывая настороженным взглядом окрестности на предмет обнаружения нежданных гостей, двинулся в путь.

Мягко ступая по лесному ковру из мха и сырой травы, бдительно контролируя все происходящее вокруг, Сергей двигался вперед к намеченной им цели, расположенной где-то там, далеко-далеко от места крушения вертолета. Попутно он фиксировал все незначительные, но весьма неоднозначные детали окружающего пейзажа, каждая из которых в очередной раз доказывала ему пугающую своей безысходностью истину: он – чужой в этом неведомом мире. Или мир – чужой… Вот – россыпь лесных ягод, украшающих мох невысокого пригорка… Ягоды крупные, бледно-розового цвета, с гладкой глянцевой поверхностью, продолговатой формы… Вот – семейство грибов, венчающее поверхность старого пня и выглядящее еще более необычно: синие с перламутровым оттенком, своим видом напоминающие кобру с раздутым капюшоном… Необычное даже для этого дикого пейзажа растение, крупным ярким пятном выделяющееся на фоне фиолетово-зеленой растительности. На толстом кислотно-желтом стебле вызывающе распустил поистине гигантские лепестки ярко-оранжевый бутон…

Заинтригованный, Решетов приблизился к цветку-исполину, с каким-то детским любопытством разглядывая это необычное растение. Он осторожно провел пальцами по толстому, на ощупь – ороговевшему краю одного из лепестков… Казалось, словно в ответ на это прикосновение, массивная чаша цветка склонилась к пришельцу, удостоившему ее вниманием, – длинные ворсистые тычинки ласково погладили небритую щеку незнакомца… Сергей невольно отшатнулся, почувствовав неприятный кисловатый запах, и внезапно… испытал необъяснимое чувство эйфории, охватывающей все его существо… Мир окрасился в радужные тона, исчезли все тревоги и страх перед необъяснимым. Разум Решетова погрузился в пучину ликования и невыразимой неги, обволакивающей его одурманенный мозг и налившиеся свинцом мышцы… Очарованный, не владея собой, он уже хотел зарыться лицом в эти манящие лепестки… как почувствовал, что кто-то осторожно, но настойчиво схватил его за лодыжки… Сергей опустил рассеянный взгляд вниз и похолодел… У его ног, перевившись, словно клубок змей, с тихим шелестом копошилась мощная корневая система огромного цветка. Внезапно она, сбросив с себя почву и мох, в мгновение ока оторвала его ступни от земли и приподняла в воздух на добрые метр-полтора!!! Волна адреналина ударила в затуманенное сознание наивной жертвы, но толстые черные корни чудовищного растения плотно обвили его ноги, торс и уже подбирались к лицу, лихорадочно пытаясь добраться мохнатыми кончиками до глаз…

Сергей взвыл, как пойманное в капкан животное, и неистово забился в смертельных объятиях растения-убийцы. Будто почувствовав угрозу, страшный цветок усилил хватку корней и, словно огромный паук, поволок свою добычу в сторону большой норы, открывшейся под сорванным корнями мхом. Все происходящее казалось до такой степени нереальным, что Решетов не успел даже толком испугаться, и это его спасло. Инстинкты возобладали над приступом животной паники, так и не дав ей парализовать организм. Неимоверным усилием Седому удалось высвободить правую руку, и он не замедлил этим воспользоваться – мгновенно нож оказался в сильной ладони, которая с отрешенной холодной яростью принялась полосовать толстые канаты, обхватившие тело. Растительный монстр издал леденящий душу скрежет, исходящий откуда-то из глубин чаши цветка, и попытался своими жесткими лепестками обхватить голову человека. И это ему почти удалось, но… очередной выпад сверкающего лезвия пришелся на основание огромного бутона… На грудь и лицо Седого брызнула мощная струя вязкой и зловонной жидкости, хлынувшей из смертельной раны. Монстр забился в конвульсиях… В предсмертной агонии стальные оковы сжались еще сильней, пытаясь разорвать тело обидчика, мотая его из стороны в сторону. Амплитуда движений все увеличивалась и ускорялась, словно корни пытались размозжить свою жертву о землю. Наконец неистовое бешенство цветка стало ослабевать, а через несколько секунд и вовсе сошло на нет. Сергей сбросил с себя остатки смертельных пут и с облегчением выпустил воздух из легких. Совершенно неожиданно трепещущие корневые отростки собрались в один пучок и совокупной мощью ударили Решетова в область солнечного сплетения! Свет в глазах Сергея померк, а сознание пронзила убийственная мысль: «Это – конец!!!» Навалившийся мрак разорвала короткая пронзительная вспышка, затопившая разум и отправившая Седого в небытие…

Очнулся он от легкого прикосновения – что-то настойчиво щекотало ему нос, щеки и подбородок, словно пытаясь вытянуть из объятий тяжелого забытья. Сергей едва смог приподнять отяжелевшие веки и… замер, объятый ужасом, омерзением и… еще черт знает чем… Прямо над ним, легко касаясь его длинными рыжеватыми усами, склонилась крупная звериная морда, настороженно обнюхивающая неподвижного человека. Как будто обрадовавшись нежданной добыче, существо удовлетворенно ощерилось, открыв широкую пасть, усыпанную, словно у акулы, несколькими рядами крупных и острых желтоватых зубов. С десен существа стекали струйки мутной, вязкой слюны, капавшие на грудь Сергею. Судорога отвращения прокатилась по всему телу Решетова… Тварь, почуяв неладное, замерла… Медленно, словно в кошмарном сне, голова чудовища повернулась… Взгляд человека встретился с ненавистью и агрессией, сочащимися из глаз омерзительного противника… Уверенный в безоговорочной победе, зверь не отпрянул от тела жертвы, внезапно вернувшейся к жизни. Адский пес угрожающе оскалился и, с каким-то необъяснимым вызовом взглянув Решетову прямо в глаза, поставил тяжелую лапу на грудь добычи. «Даже не пытайся!» – отчетливо читалось во взоре ужасающего существа.

Полностью отдавая себе отчет в том, что жить ему осталось не более нескольких секунд, Сергей тем не менее сумел внутренне сконцентрироваться и судорожно шевельнул пальцами рук в надежде зацепить ими хоть что-то, что помогло бы ему в этой роковой ситуации… Вот и говори после этого, что чудес не бывает: лихорадочно шарящие пальцы наткнулись на гладкую поверхность рукояти ножа! Невероятно, но пес, казалось, разглядел вспыхнувшее в глазах человека воодушевление и предупреждающе зарычал, брызжа зловонной слюной. Но было поздно… Для пса… Злорадно подмигнув твари, Сергей всадил в ее брюхо длинное холодное лезвие и, не вынимая его оттуда, принялся полосовать животное изнутри. Локтем другой руки Седой инстинктивно прикрыл лицо и горло. Сделал он это не зря – стальные челюсти зверя мгновенно сомкнулись на рукаве плотной трофейной куртки, словно тысячью лезвий обрушившись на камуфлированную ткань. Рычание пса постепенно перешло в жалобное поскуливание. Но рука человека продолжала ожесточенно орудовать ножом до тех пор, пока пелена смерти не сковала застывшие глаза зверя. Но и после этого Решетов не успокоился – опрокинув тяжелую мохнатую тушу навзничь, он, матерясь, перерезал ей горло от уха до уха, практически отделив мощную голову от туловища. В этой резне выходила вся его ненависть к миру, в который его так неожиданно забросили. И в этом аду ему теперь придется существовать?!