— Тсунаёши-кун, — робко окликнула парня девушка, но её оклик потерялся во внезапно поднявшемся гуле.
Рядом с аркой “проплыла” огромная голова дракона с длинным хвостом, в котором, по правилам, были люди, управляющие костюмом. Из-за появления дракона, все радостно закричали, зашумели, захлопали в ладоши. В их числе был и Савада. Он, восторженно глядя на костюм, словно маленький ребёнок, захлопал в ладоши. Эта картина так умилила девушку, что она невольно рассмеялась, позабыв о том, что хотела сказать.
— Киоко-тян, хочешь сходить со мной к храму? — улыбнулся, посмотрев на девушку, Савада.
— Я как раз хотела тебе это предложить, — улыбнулась в ответ девушка, кивнув, и, взяв парня за руку, пошла ко входу, потянув его за собой.
Скрывшихся в толпе одноклассников проводили две пары алых, одни карие и одни тёмно-фиолетовые глаза. Энма и Мами тут же отвернулись, словно не смотрели на них вовсе; Хроме с трудом удавалось сдерживать улыбку; Хару же посмотрела им вслед довольным взглядом, тут же схватив за предплечье Хаято, идущего рядом.
Тсунаёши кивнул на толстую верёвку, привязанную к колоколу. Киоко, согласившись, взяла её в руки и без труда сдвинула с места, после чего по парку в очередной раз пронёсся громкий одиночный звон. Дважды синхронно хлопнув в ладоши, юноша и девушка сложили руки в положение молитвы и поднесли к лицу, слегка наклоняя голову вниз и закрывая глаза.
— “Казалось бы, — подумал Савада, приоткрывая глаза и смотря на милое лицо стоящей рядом девушки, которая немного нахмурилась и очень сильно сосредоточилась на своём желании. — Мне уже нечего желать. Но тем не менее, я хочу попросить у тебя кое-что… Пожалуйста, сделай так, чтобы мы с ней были одним целым. Я хочу, чтобы моё сердце принадлежало только ей. Это мой последний шанс, я не хочу терять её…”
— “Я не хочу просить многого, — подумала Киоко, зажмуриваясь ещё больше. — Мне бы хотелось только одного — чтобы он был рядом со мной. Быть может, у Вас получится сделать моё желание явью. Я бы хотела, чтобы я и он стали нами. Прошу Вас, пожалуйста…”
Тсуна глубоко вздохнул и ещё раз дважды хлопнул в ладоши. Тоже самое сделала Киоко и открыла глаза, вновь радуясь, увидев улыбку на губах брюнета.
— Не вижу ни одного из наших, — сказал Тсуна, оглядываясь по сторонам. — Раз уж так случилось, может пойдём возьмём предсказания?
— Хорошо, — улыбнулась Сасагава, спускаясь с лестницы, загоревшись желанием узнать свою судьбу на предстоящий год.
***
— Вряд ли мы уже вернёмся туда, — сказала Хару, глядя в окно, за которым весь город светился яркими огнями.
— Ты хочешь вернуться? — спросил Хаято, подходя к девушке и обнимая её сзади.
— Я хочу быть с тобой, — прошептала брюнетка, улыбаясь. — Мне неважно где я, главное, что я с тобой.
Альбинос улыбнулся и освободил плечо девушки от ткани кимоно, целуя её кожу. Парень перешёл к шее, оставляя на ней розовые пятна. Хару запустила пальцы в серебряные волосы, закрывая глаза. Гокудера одним движением руки развязал большой красный бант на талии девушки, и кимоно, потеряв опору, соскользнуло с её тела вниз.
Едва заметно покраснев, девушка прильнула к губам юноши, тут же углубляя поцелуй, делая его влажным и мягким. Руки Хаято скользнули по обнажённому телу Хару, и через несколько секунд девушка уже лежала на кровати, стыдливо прикрывая грудь.
— Ты всё ещё стесняешься меня? — мягко улыбнулся Гокудера, нежно смотря в глаза смущённой партнёрше.
Миура не ответила, ещё больше покраснев и сильнее прижав руку к груди. Парень зарылся носом в мягкие волосы девушки, вдыхая аромат орхидей и ванили, исходивший от них. Вновь прильнув к мягкой коже на шее Хару, Хаято начал спускаться всё ниже, одаривая тело возлюбленной поцелуями. С губ девушки сорвался приглушённый стон.
***
По толпе прошлись радостные возгласы.
— Сейчас начнут бить в колокол, — объявила, подходя к собравшимся друзьям, Юни.
Рядом с ней была Хроме, которая, увидев Киоко, стоящую рядом с Савадой, незаметно ей улыбнулась, взглядом намекая на то, чтобы подруга рассказала абсолютно всё, что произошло за момент её отсутствия. Энма дал сестре небольшое яблоко на палочке в алой карамели, достал из лавки несколько упаковок бенгальских огней, и вручил каждому присутствующему по штуке.
— Всего лишь сто восемь ударов, и наступит 2015 год, — в предвкушении сказала Хана, обернувшись к старшему Сасагаве.
— Да, — кивнул Фран, услышав комментарий брюнетки. — Новый год, новая жизнь.
— Не думаю, что жизнь изменится только из-за того, что наступит Новый год, — Мукуро обернулся к Франу, но вспомнив о том, что между ними довольно напряжённые отношения, брюнет немного нахмурился и отвернулся.
— Да, — Айроне поднял глаза в небо. — Быть может, ты прав. Но всё в наших руках.
— Как же пафосно, даже непривычно как-то, — отпустил комментарий Назару, глядя на зеленоглазого.
— Не придирайся к словам, — безразлично хмыкнул Фран, не отводя взгляда от чёрного неба.
— Помолчите, — сказал Савада, слегка улыбаясь. — Кажется, начинается.
— Аоки, — Фран обернулся к другу и пристально посмотрел на него спокойным взглядом изумрудных глаз. — Ещё не поздно.
Назару вздрогнул, распахнув глаза, и замер на месте, сразу поняв, о чём говорит Айроне.
Раздался первый удар колокола. Фран продолжал молча сверлить в друге дырку. Услышав первый удар, толпа весело закричала, и все, кто не был в данный момент на площади, устремились туда. Аоки отступил на несколько шагов назад. Развернувшись, парень побежал прочь, молясь, чтобы успеть во время.
— Назару-кун? — заметив, как Аоки уходит, удивлённо воскликнула Киоко, устремляясь вслед за парнем.
Внезапно, кто-то схватил девушку за запястье, тем самым останавливая. Сасагава резко обернулась и встретилась с грустным взглядом изумрудных глаз. На секунду девушке показалось, что они буквально горят в темноте.
— Не надо, — резко сказал Фран, сжимая руку Киоко. — У него есть дело, которое необходимо закончить в этом году.
***
Блюбелл сидела в кровати и смотрела в окно полуприкрытыми голубыми глазами.
— Одна, — прошептала девушка, ложась щекой на белую подушку. — Совсем одна.
Сейчас в голове Хатори не было никаких мыслей. В палате было темно, лишь светящийся новогодний Намимори освещал комнату девушки. Она уже давно не верила в волшебство. Всё, что делается в мире, всё происходит не по велению волшебной палочки. Всё делают сами люди.
Блюбелл любила новогодний праздник. Любила проводить время с семьёй, помогать матери готовиться к вечеру, выходить на улицу, украшать кадомацу, стоящую на крыльце, играть в снежки с отцом, смотреть на салют, запускать воздушных змеев в небо, дарить подарки. Это, наверное, любили все.
А сейчас она, такая не привыкшая к одиночеству, одна. На памяти Блюбелл это впервые. Родители сейчас где-то заграницей, так что даже они не смогли прилететь вовремя.
Хатори вздохнула, прикрыв глаза. До её ушей долетел первый звон из ближайшего храма, и девушка приподнялась, посмотрев в окно. Она всё сидела и ждала чуда, считая удары колокола.
— Восемьдесят четыре, — прошептала Блюбелл, когда дверь в палату открылась, заставляя девушку прервать процедуру счёта и оторопело посмотреть на того, кто пришёл к ней в гости за несколько минут до Нового года.
Хатори перевела взгляд к двери, и зрачки в лазурных глазах уменьшились. В дверях стоял запыхавшийся Аоки и решительно смотрел на девушку. Для него сейчас в свете городских огней она выглядела поистине волшебно.
— Блюбелл-тян, — пытаясь восстановить дыхание, парень окликнул одноклассницу, отрываясь от дверного косяка и подходя к кровати девушки. — Прости, что я так долго. Я знал, что ты тут совсем одна, но… Прости.
— Назару-кун, — дрожащим голосом поздоровалась Хатори, непонимающе глядя на юношу.
— Блюбелл-тян… — неуверенно произнёс Назару, краснея и отводя взгляд от больших голубых глаз девушки. — Я… Наверное, словами всего не скажешь. Но… Вот.
