- Андрей, – сонно протянула Романова, пытаясь унять дрожь в теле.
- Успокойся, дорогая, – сказал теплый, слегка хрипловатый голос, от которого Алисе стало не по себе...
Несколькими часами ранее.
Босые ноги коснулись теплого пола. Несмотря на то, что за окном было около двадцати градусов мороза, в квартире Андрея Калугина было всегда тепло. Тепло не только по температуре в доме, но и атмосфера была такая же уютная и домашняя. Супруга Андрея, Алиса Калугина, которая от безысходности сменила свою фамилию Романова, изящно вышла из белой ванны, заказанной в одной итальянской фирме. Андрей никогда не скупился на качественные покупки: привычка, видимо. Теплый махровый халат белого цвета впитал остатки влаги на коже и стало совсем комфортно.
Вот только...
Только...
Алиса скинула халат до пояса и окинула взглядом свою спину: ужасающие шрамы, в напоминании о прошлом, рассекали гладкую кожу до поясницы. Остался лишь еще один белесый шрам, который проявлялся ярче, когда женщина сжимала крепко кулак левой руки. Каждая эта отметина далась ее хозяйке в наказание за ее доверчивость, хотя Алиса до сих пор считала это все подарками за свою сохраненную жизнь.
- Аль, – стук в дверь ванной и приятный голос, заставил Алису улыбнуться.- Ты там долго? Я пошел.
Калугина распахнула дверь и из ванной комнаты приятно запахло ее любимым яблочным шампунем, и теплый влажный воздух теперь витал в прихожей. Приятный темноволосый мужчина, лет тридцати пяти, улыбнулся в ответ, и как-то по-школьному, чмокнул в щеку Алису.
“Снова одел эту белую рубашку, вот же глупый. Она же не глаженная.” – мелькнула мысль у Романовой, но она не стала портить настроение мужу.
– Надеюсь, ты сегодня не допоздна? Я уже устала так жить. Ночь, все-таки, предновогодняя. Тридцать первого твои японцы не будут эти проекты рассматривать? – с надеждой взглянула в глаза женщина и поправила черный галстук, который Алексей наспех завязал немного криво. Калугин засмеялся и взглянул на часы:
- Нет, что ты. У них тоже Новый год первого января, даже немного раньше. Я же тебе говорил, что у них сдвиг из-за часовых поясов, поэтому приходится конференции проводить так поздно. – Андрей снова отвлекся на часы и спешно добавил: – Ладно, дорогая, я уже опаздываю. Ложись спать, Лис, сама. Буду поздно. Санечка уже спит. Ой, чуть не забыл, мне нужно будет макет обсудить с партнерами, а ночью, ну как понимаешь, негде. Не против, мы сегодня заскочим?
- Сколько?
- Человек пять.
- Только ни звука, – улыбнулась Алиса, постепенно привыкая к постоянным заседаниям в их квартире.
Зазвонил телефон и Калугин привычно коснулся правой рукой блютуз-гарнитуры, с которой он не расставался ни на мгновение.
- Да-да-да, Слава, я уже выезжаю, – разговор снова ушел в никуда, теперь Калугин был полностью увлечен работой. – Да, через полчаса буду. Надеюсь, если пробок не будет.
Алиса помахала рукой, спешно выходящему из двери мужу, и услышав, как хлопнул замок входной двери, громко вздохнула и поплелась на кухню за чашкой кофе с корицей. Жаловаться, вроде было и не на что, но... Кофеварка быстро наполнила черную кружку приятно пахнущим напитком с приторно-сладким ароматом. Алиса запустила руку в волосы, пытаясь их как можно больше взворушить, чтобы высохли быстрее. Итак, о чем это я... Да. Жаловаться было не на что. Хорошая квартира, заботливый муж, чудесный ребенок, но страхи, которые были посеяны в ее душу в те полгода пребывания на Зоне Отчуждения, не пройдут никогда. Алиса тихо присела на краешек дивана, включила плазменную панель, рядом с которой стояла большая живая ель. Не искусственная, а именно живая. Которую они вместе с Сашенькой наряжали вчера вместе. Вместе, потому что Андрея практически дома не было. За три года совместного проживания она никогда не могла представить его хотя бы день дома. Его закрутила работа. Конечно, она благодарна ему за этот уют и красоту, но крепкого плеча Алисе очень не хватало. Поженились они три года назад. Романова уже была беременная Сашенькой. Алиса не могла сказать, что любила Андрея. Да, вообще, к тому моменту она не могла сказать, что такое “любовь” в принципе. За окном комьями валил белый снег, засыпая Московские улицы и причиняя неимоверные хлопоты дорожным рабочим, которые в спешке расчищали проезжую часть во избежание еще больших пробок и аварий. Глоток горячего кофе разжег чувства, распаляя внутри огонек самоуверености и спокойствия. Романова прикрыла глаза от удовольствия, затем пролистала каналы спутникового телевидения: новости, в которых не было ни грамма правды, ток-шоу с извечными проблемами, нескончаемый поток второсортного ситкомовсого юмора, который сможет развеселить лишь второклассника. Да, еще все это приправлено долей новогоднего настроения. Смесь получилась острая. Алиса выключила свет в квартире и начала смотреть совершенно глупую передачу про мистику Нового года и про то, какие чудеса могут случиться с человеком в ночь с тридцать первого на первое.
- Только на нашем канале и только у нас. Вы сможете увидеть, как накануне Нового года приходят люди из прошлого. Как и случилось это у нашей героини Екатерины. Все это сразу после рекламы, не переключайтесь! – настойчиво потребовал известный телеведущий, поднимающий рейтинг своего канала уже несколько лет. Заученные фразы, замусоленные проблемы, лишь новый имидж заставки и самого шоу-мена – в этом все ток-шоу и заключалось.
Реклама праздничных вечеров, голубых огоньков – все это заставляло Алису провалиться в самый теплый и глубокий сон.
За окном все так же шел снег. Укутывая промерзлую землю в белые покрывала.
Алиса не увидела лица, но голос... Пожалуй, это ей показалось. Или нет?
Черной громадой казалась и ель, стоявшая около телевизора. От этого голоса показалось: по всей квартире разлилась опасность. В каждом углу комнаты притаилась смерть.
“Это глупо. Это из-за сна. Видимо, показалось”, – успокоила себя Алиса и повторила вслух:
– Андрей, ты... Ты чего телевизор не выключил? Но глаза медленно привыкли к свету и очертания фигуры стали более ясными. Яркая вспышка от рекламного ролика пролила свет на все. Алиса с ужасом выдохнула и попятилась назад.
- Привет, милая. Я пришел с войны.
Прошлое вернулось самым страшным кошмаром, который Романова похоронила раз и навсегда. Светлые волосы, голубые глаза, в которых танцевали бесы из самых глубин ада, и резкая улыбка. Одним рывком Алиса достигла края кровати и, вскочив с нее, рванула к двери, которая вела в спальню дочери, но он догнал ее раньше. Крепкая рука прижала Алису к стене, а другой он направил ей в лоб дуло пистолета. Он не изменился. Никак не изменился. С этой своей звериной ухмылкой, с привычкой улыбаться даже тогда, когда это было неуместным, со взглядом, раздевавшим ее. Он выглядел в тысячу раз привлекательнее, чем ей помнилось. А вот она... Сотни уколов от радиационной заразы, бесконечные инъекции, проколы рук и тонны таблеток – лишь все это помогло ей выжить в нашем мире.
- Неужели ты не рада? – прошипел он на ухо. – Мы так давно не виделись.
- Зачем? – дрожа, как осиновый лист, спросила Алиса. – Я думала, что ты погиб. Почему?
Светлов хищно улыбнулся:
- Ты же знаешь, что меня непросто убить. Представь себе, мне снова понадобился твой “Антидот”.
Алиса нервно сглотнула, вспоминая синее пятно на запястье, из-за которого ее чуть было не убили.
- Как ты ушел из Зоны? Как ты нашел меня?
- Это было довольно просто, крошка. А найти тебя вообще не составило проблем, – ответил Дмитрий и провел рукой по ее щеке. – Я смотрю ты неплохо устроилась, у тебя талант. Не пропадешь нигде.
- Пошел ты! – Алиса попыталась оттолкнуть Светлова, но лишь зацепила торшер на стене, который со звоном разлетелся на мелкие кусочки, ударившись о паркет.
- Тихо-тихо, крошка, – порекомендовал Дмитрий, сильнее упирая пистолет в висок Романовой. – Ты, видимо, забыла, что я не люблю излишний шум.
