Разошлись все ближе к часу ночи, а нефелимы отправились спать. Завтра, а точнее уже сегодня, 30 ноября –– день приезда глав Институтов, последний день перед битвой.
С самого утра в Институте воцарился хаос, суматоха и беспорядок. Алек и Джейс встречали охотников: одни приходили через портал, другие – через дверь, ведь добирались транспортом. Иззи и Клэри сначала проверяли, все ли комнаты готовы к заселению, а потом проводили гостей в их комнаты. Корни руководила магами, которые тайно прибыли в Институт и, будучи скрытыми сферой, устанавливали свою защиту и небольшие маячки, которые моментально среагируют на демоническое присутствие. Если Валентин собрался нападать на институт, значит, он знает, как провести сюда свою армию без разрешения его жителей. Как-то же он сумел переместить сюда тех мертвых нефелимов, о которых наши охотники старались не вспоминать. Именно поэтому все понимали, что нужно быть готовым ко всему.
За весь день наши нефелимы не присели ни на минуту, и остановили свой бег лишь тогда, когда Клариссе стало плохо, и она чуть не потеряла сознание, спускаясь по лестнице. Рядом с ней тогда была Изабель, которая и не дала охотнице упасть. Прибежавшие на зов младшей Лайтвуд парни не на шутку испугались и тут же отвели девушку в её комнату. Точнее её отнес Алек, который в один миг побледнел, увидев свою девушку в практически бессознательном состоянии. И только это происшествие заставило нефелимов вспомнить о том, что за весь день они не съели ни одного кусочка хлеба. Из-за дел и каких-то тревог ребята забыли даже о еде, которая просто необходима каждому организму. Первым сдался организм Фрэй, вот ей и стало плохо, как посчитали все охотники, включая и её саму. Алек заставил свою девушку немного поесть и запретил выходить из комнаты, пригрозив тем, что запрет на замок. Тон и его взгляд говорили о том, что лучше не спорить, поэтому Клэри лишь слабо улыбнулась и позволила уложить себя на кровать.
– Отдыхай, а я скоро приду. Все гости уже прибыли, поэтому осталось совсем недолго. Постарайся уснуть, если сможешь, – заботливым голосом произнес Лайтвуд, сидя возле Клариссы на кровати.
– Со мной все в порядке, Алек, не волнуйся, – слабо улыбнувшись, ответила девушка, желая успокоить нефелима. Тот тоже улыбнулся в ответ и поцеловал Фрэй в лоб, на мгновение прикрыв глаза.
– Отдыхай, – еще раз повторил он и вышел из комнаты.
Как только за охотником закрылась дверь, на Клэри навалилась тоска, одиночество и какой-то необоснованный страх, смешавшийся с чувством того, что за ней следят. Ей стало как-то неуютно в собственной комнате, будто в каждой тени прячется враг. Она не могла объяснить это свое состояние и беспочвенный страх, но ей отчаянно хотелось сорваться с места и бежать так быстро, как только может, чтобы только покинуть это место. В прочем, именно это она и сделала. Девушка встала с кровати и направилась к двери, стараясь идти спокойно и не сорваться на бег. Выйдя в коридор, она не знала, куда идет, – ноги сами несли её. Опомнилась нефелимка лишь тогда, когда перед ней открылся шикарный вид на вечерний город. Она пришла на чердак Института, на их с Алеком любимое место.
Охотница слабо улыбнулась и подошла к огромному окну, из которого можно было увидеть прекрасный закат солнца, бросающего последние лучи на город, готовый погрузиться во тьму. Девушке внезапно стало грустно, ведь это заходило солнце последнего их дня, который она хотела провести вместе со своим парнем, а в итоге видела его лишь несколько раз за сегодня. Она провела пальцами по широкому подоконнику и вспомнила, как часто сидела здесь и рисовала, купаясь в лучах яркого солнца, которое так заботливо обволакивало её своим теплом и дарило свет для написания очередного рисунка.
Вспомнились все вечера, которые она провела с мыслями о всяком разном, об Алеке… Клэри улыбнулась, вспомнив те несколько раз, когда она тихо наблюдала за находящимся здесь Алеком, боясь выдать себя. Он в эти моменты был такой спокойный, умиротворенный, домашний, что Фрэй просто не могла перестать любоваться им. Тогда она даже мечтать не могла о том, что её чувства окажутся взаимными, а этот холодный и парень – таким нежным, любящим и заботливым. Прошло так мало времени, а так много всего изменилось, изменилась вся её жизнь.
– Почему я не удивлен тому, что ты не послушала меня и ушла из комнаты?
Кларисса вздрогнула, услышав у себя за спиной голос Алека, который бесшумно подошел к девушке, останавливаясь в шаге от неё.
– Прости, – ответила она, не поворачиваясь. – Просто мне стало как-то не по себе в комнате, стало страшно, – призналась нефелимка. – Мне казалось, будто в каждой тени кто-то прячется и наблюдает за мной. Это… это очень странное чувство, но мне резко захотелось оттуда убежать. – Фрэй не стала юлить и врать, а рассказала правду, и ей действительно стало немного спокойнее. А окончательно она успокоилась, когда почувствовала сомкнувшиеся на животе сильные руки нефелима, а спиной прижалась к теплой груди любимого. Она закрыла на мгновение глаза, позволяя себе утонуть в этом чувстве умиротворения и защищенности.
– Ничего не бойся, Клэри, – тихо произнес Лайтвуд, поцеловав свою девушку в макушку. – Пока я рядом, с тобой ничего не случится. А я буду рядом всегда, ты мне веришь?
– Верю, – даже не раздумывая ответила Клэри и окончательно расслабилась.
Кларисса и Александр какое-то время стояли вот так, просто наслаждаясь объятьями, тишиной и присутствием друг друга, смотря на ослепительно красивый закат. Им не нужно было говорить что-либо, все было понятно без слов. Они чувствовали страх друг друга, переживания, слышали тревожные мысли и одинаково находили отражение своей тревоги в глазах любимого человека.
– А если мы проиграем? – тихо спросила Клэри, все еще наблюдая за городом. –Что если нам не удастся победить и спасти мою маму? Что если нам суждено умереть в этом бою? – Алек ответил не сразу, а после некоторого молчания.
– Мы не можем знать, что будет дальше, – наконец заговорил он. – Мы можем только догадываться и верить в лучшее, но достоверно все известно только Господу. Но зато наши поступки в наших руках, – сказав это, парень отстранился и отступил на два шага назад. Клэри удивилась и только теперь повернулась к нему лицом. Нефелим смотрел прямо ей в глаза, а в его взгляде читалась странная решимость и какое-то волнение.
– Алек, что случилось? – спросила Фрэй, начиная беспокоиться.
– Я планировал сделать это немного позже и совершенно иначе, – заговорил Лайтвуд, а Клэри все еще ничего не понимала. – Это должно было быть мило и романтично и уж точно не при таких обстоятельствах. Но завтра нам предстоит самая тяжелая, опасная и важная битва, после которой многие не вернутся домой. Я не знаю, вернусь ли домой я, смогу ли сказать все это через неделю, месяц или год. Именно поэтому я решил сказать тебе все это сейчас.
– Что ты имеешь в виду? – почти шепотом спросила Кларисса, не отрывая взгляда от своего парня.
– Ты ворвалась в мою жизнь, как самый настоящий ураган, переворачивая её с ног на голову, – заговорил после минуты молчания Алек. – Все, что я раньше считал нормальным и приемлемым, стало для меня чужим и неправильным. Ты заставила меня посмотреть на собственную жизнь совершенно другими глазами. Ты кардинально изменила меня, Клэри Фрэй, – с легкой улыбкой произнес парень. – Сейчас, оглядываясь на свою жизнь без тебя, я понимаю, что это была не полноценная жизнь, а лишь её иллюзия. Я был каким-то роботом, для которого главным в жизни был закон. А ты сделала меня человеком, способным любить, чувствовать, переживать, проявлять свои чувства, а не бояться их или стыдиться. – Алек замолчал, чтобы перевести дыхание, а Фрэй вдруг поняла, что на глаза навернулись слезы, а голос резко пропал. Поэтому она лишь смотрела в любимые глаза и, молча, слушала, не в силах произнести хоть слово.
– Смотря на то, как ты мило и легко общаешься с моими родителями, я не раз ловил себя на мысли, что хочу смотреть на это как можно чаще. Хочу, чтобы они смогли назвать тебя своей невесткой, дочерью, – с улыбкой произнес нефелим, а охотница лишь удивленно расширила глаза, даже боясь делать какие-то предположения. – Смотря на то, как ты готовишь на кухне в нашем старинном доме, куда я тебя приводил, я хотел, чтобы это был наш с тобой дом, в котором ты была бы хозяйкой. В моем сердце появилось странное тепло, когда я смотрел на то, как ты общаешься с Максом. На какое-то мгновение я даже представил, как ты нянчишься с нашими собственными детьми. Глупо? Я и сам это знаю, – усмехнулся Лайтвуд, а Кларисса почувствовала, что одна слеза все же скатилась по щеке, увлекая за собой вторую. Каждое слово любимого впечатывалось в сердце и согревало её, дарило крылья за спиной и безграничное счастье. Но нефелим продолжил свою речь, и от следующих слов у девушки окончательно пропал воздух из легких.
