— Ты можешь ответить на мои вопросы или же будешь отвечать на вопросы Итана. Это то, что ты хочешь?

Я хотел этого так же, как чтобы мне на голову приземлился метеорит.

— Какие слухи до вас доходили?

— Ты не собираешься впустить меня? — Когда я улыбнулся ей, она выглядела так, будто была в нескольких секундах от того, чтобы бросить меня в стену. Кожа вокруг ее глаз дернулась. — Ходят слухи, что Доусон был с МО все это время.

Не имея ни малейшего представления о том, какую информацию могу доверить Лидии, я прислонился к косяку.

— Это так?

Лидия кивнула.

— Он был повторно ассимилирован.

Повторно ассимилирован? Можно конечно и так представить всю эту ужасную ситуацию, это звучало лучше, чем правда. Я сомневался, что в колонии будут в восторге, если узнают, что Доусон сбежал, если так и было.

Выйдя на крыльцо, я позволил двери тихо закрыться позади меня.

— Мы не знали, пока они не выпустили его на прошлой неделе. Мы думали, что он мертв.

— Я знаю. Я помню, ваши переживания после их исчезновения, — сказала она, ее плечи расслабились. — Зачем он им?

— Не знаю. — Я просто великолепный лжец. — Мы совсем не говорили об МО, и Доусон действительно не хочет затрагивать эту тему.

Лидия взглянула за мое плечо, на закрытую дверь.

— Никто из нас никогда не слышал, чтобы МО выпускали Лаксена, которому, возможно, необходимо повторно ассимилироваться.

Я встретил ее взгляд.

— Всегда есть первый.

— Да, — ответила она, и мгновение спустя добавила. — Он не будет проблемой, верно? Ты убедишься в этом, не так ли? Мы не хотим, чтобы МО шныряло вокруг, Деймон.

Цель ее посещения была абсолютно ясна. Колония, Старейшины, заботились только о том, как присутствие Доусона отразится на них, привлечет ли он нежелательное внимание к ним.

Вопрос был в том, что скрывала колония?

***

Когда я пришел в школу в понедельник утром, Кэт все еще немного сердилась на меня. Но хотела извиниться за субботний вечер. Я тоже хотел, а также хотел запереть ее в комнате, оснащенной обсидианом, и, возможно, с кучей штурмовых винтовок.

Ну, ладно, винтовки, может, и не были хорошей идеей.

Я подумал, что мы могли бы поговорить позже, и это позже наступило во время обеда, когда она подошла ко мне, пока я стоял с Билли Крампом, рассказывая ему историю о том, как Доусон сбежал из дома, но теперь он вернулся, и бла, бла — всякую чушь.

Кэт резко остановилась, когда покосилась на молоко, которое я держал в одной руке и кусок пиццы в другой.

— Фу, — пробормотала она, качая головой.

Не знаю, пицца и молоко было отличным сочетанием.

— Нам срочно нужно кое-что обсудить, — сказала она.

Я откусил кусочек пиццы, пока Кэт смотрела на Билли, словно хотела сбить с него спесь. Человеческий мальчик, должно быть, почувствовал это, потому что он поднял руки, когда попятился.

— Ладно, Деймон, увидимся.

Я кивнул, не отрывая от нее глаз.

— Что-то случилось, Котенок? Никак, извиняться пришла?

Ее глаза сузились.

— Еще чего! Это ты должен передо мной извиняться.

— Почему? — я сделал глоток.

Казалось, пар скоро повалит у нее из ушей.

— Потому что задница не я, а ты. Ну, это так, присказка.

Я хмыкнул.

— Хорошее начало.

— Во-вторых, переубедить Доусона удалось именно мне. — Она победоносно улыбнулась, я же был с ней совершенно не согласен. — В-третьих… Ладно, это уже неважно. Терпеть не могу, когда ты так делаешь!

— Что ты имеешь в виду? — Мой взгляд скользнул обратно к ней, и хотя она была зла на меня, и я был зол на нее, Кэт была так чертовски горяча, когда злилась. Щеки у нее порозовели, глаза приобрели оттенок грозовых туч, и мне захотелось уложить ее на один из этих столов.

— Сбиваешь меня с толку всякой чушью, — сказала она. — На случай, если ты вдруг не знаешь значения слова «чушь», поясняю: это означает «глупости».

Я доел свою пиццу.

— Я в курсе.

— Ну, надо же! — парировала она.

Медленно улыбка расползлась по моим губам.

— Да, похоже, я действительно сбиваю тебя с толку, раз ты даже забыла, зачем пришла.

Казалось, Кэт меня ударит.

— Знаешь, кого я видела?

Томми Круз, футболист и друг, скорее всего, мертвого Саймона, столкнулся с Кэт. Могу поклясться не случайно. Я выпрямился, оттолкнувшись от стены.

— Ой, извини, — начал оправдываться Томми. — Не заметил…

Двигаясь быстро, я схватил в охапку рубашку Томми и толкнул его к стене, сравнивая с дурацким талисманом, нарисованным на стене. Томми вытаращил глаза. Я ждал, что он сойдет с ума, когда он бормотал:

— Иисус.

Я поднял руку с молоком, преподнеся ее близко к его лицу.

— Видишь эту упаковку молока? Хочешь увидеть свое лицо на обороте? Нет? Так и думал. Еще раз тронешь ее, и оно окажется там.

— Мальчики! — прогремел голос тренера Винсента. — Разойдитесь! Оба! Разойдитесь.

Тишина воцарилась в переполненном кафетерии.

Широко раскрытые глаза Томми забегали, будто он действительно думал, что кто-то собирался вмешаться. О нет, его тренер был в лиге Лаксенов. Я улыбнулся ему, когда медленно ослабил свою хватку на его рубашке, сделал шаг назад, а затем вылил пакет молока ему на голову.

Кэт зажала рот рукой, когда липкая белая жидкость потекла по лицу Томми. Я похлопал по чистому пятнышку на его груди.

— Рад, что мы достигли взаимопонимания. — Бросив пустую коробку в мусорное ведро, я повернулся к тренеру. — Извините за это. Эти коробки с молоком такие скользкие.

Тренер взглянул на меня с равнодушным выражением лица.

— Убирайся отсюда. Сейчас же.

Взяв Кэт за локоть, я повел ее вниз по коридору.

— Слишком остро реагируешь? — прошептала она, ее лицо горело.

Я пожал плечами.

— Это заставило меня почувствовать себя лучше. И я знаю, ты думаешь, что это было забавно.

Она слегка улыбнулась.

— Да, ладно. Я действительно так считаю. Спасибо.

— Угу. — Я провел ее по коридору, остановившись у дверей спортзала. Она развернулась, прислонившись к стене. Я положил руки по обе стороны от ее головы и опустил лоб к ее. — Я могу сказать тебе кое-что?

Она кивнула.

— Ты просто неотразима, когда злишься. — Я провел губами по ее виску, улыбаясь. — Меня это начинает уже беспокоить, но пока что нравится.

— Сосредоточься, — сказала она, когда мои губы были рядом с ее. Она сложила руки на моей груди, слегка оттолкнув. — Мне действительно нужно сообщить кое-что важное. Куда важнее, чем то, что тебя возбуждает чья-то злость.

Я усмехнулся, когда отступил.

— Ладно, вернемся к тому, что ты видела. Я сосредоточен как никогда. Весь — внимание, и все такое прочее.

Кэт рассмеялась себе под нос, но затихла, когда сделала глубокий вдох.

— Я видела Блейка. Уверена, это он.

Я наклонил голову набок. Должно быть, я не расслышал ее. Не может быть, что этот идиот вернулся. Если это так, то он труп, и он это знает.

— Что ты сказала?

— Несколько минут назад я видела Блейка.

— А ты не ошиблась? Ты видела его лицо? — Мои руки сжались в кулаки, когда волна злости прошла по мне.

— Ну, я видела… — она остановилась, ее нос сморщился. — Нет, лица я не разглядела.

Не видела его лица? Тогда как она могла быть уверена, что видела именно его? Я вздохнул, когда беспокойство поднялось во мне.

— Ладно. Почему же тогда ты решила, что это — Блейк?

— Из-за бейсболки, — сказала она, ее пальцы дрожали. — На ней нарисована доска для серфинга. А еще рука…

— Так. Значит, ты увидела кепку и руку, я правильно тебя понял?

— Да, — она вздохнула, ее плечи опали.

Я уставился на нее, когда беспокойство за нее — за ее благополучие — поднялось во мне. Кэт прошла через многое, так что неудивительно, что требовалось всего несколько примет, чтобы ей показалось, что она видит Уилла или Блейка, когда их на самом деле там не нет. Я обнял ее за плечи, привлекая к себе.