Разом стих, успокоился ветер, запутавшийся в ветвях старых мудрых деревьев.

В тихой дрёме предзимья покоится мать-земля, на ладони которой, прорезанной синими венами рек, стоит город-крепость - город, подаривший мужчине и женщине такую любовь.

Примечания:

* "Угощать Золотого змея яичницей" - именно за такое угощение волшебный змей, по поверьям, наделял человека достатком.

*Лёля - языческая богиня, символ весны, девичьей красоты

*Станик - жеская жилетка, приталенная, подогнанная по фигуре

*Кутасы - нарядные помпоны или кисти на концах шнура

*"Наугрунь" (бел.) - бегом (про ход лошади)

*Мешкать, "мешкаться". Слово зародилось вместе с образованием городов - "мест". В XVI веке в деловых документах и устной речи слово означало "обосноваться в городе, поселиться в нём; сидеть "на месте".

*Бастры - незаконнорождённые или рождённые вне брака. Закон был к ним суров и ограничивал в правах.

* "...лазившего на невиданную высоту" - борти располагались на деревьях на высоте от 3 до 15 метров. Иногда на одном дереве, чаще - на дубе, висело до 10 бортей. Как правило, бортники владели большим количеством лесных бортей: от 100 до 300 штук. От бортника требовалась незаурядная ловкость и сила, чтобы облазить все сотни бортей, принадлежавшие ему.

* "перец" - в Западной Европе со времён раннего средневековья перцами называли монахов-девственников.

* "...хотите ещё и повенчаться..." - вопреки распространённому мнению, на территории Великого Княжества Литовского гораздо больше уважали зарегистрированный в городском магистрате брак, во время которого составлялись и заверялись имущественные документы и прочие обязательства на разные случаи жизни. Церковное венчание в XVI веке не считалось обязательным.

* "Вено племянницы немалое, и я в доле". Вено - приданое, и судя по разговору Кондрата, у Анны в вено вошла ещё третья часть её совместного с покойным мужем имущества - обычная доля вдовы, имеющей детей. Кондрат назначен опекуном, за это ему причитается оговоренная законом сумма как награда за опеку и юридические хлопоты.

* "...воли бабам слишком много" - мнение некоторых публицистов того времени не могло не отражать общие настроения. Михалон Литвин, критиковавший государственные устои Великого Княжества, отметил, что Статут 1529 года официально признал за женщиной чересчур много свободы, которой она злоупотребляет.

* Хлевник - маленький, злобный, вредный, живущий в хлеву и мучающий коней нечистик. Зюзя - дух стужи, холода. Пятница - мифологическая коварная женщина, запрещавшая прясть и ткать в этот день недели. Полудница - дева, карающая головной болью и беспамятством тех, кто работает в жаркий полдень.

*Шархуны - бубенцы

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

Власть

В судной избе войт созвал почтенное собрание. Среди прочих дел, значительных и важных, предстояло одно неприятное: разобрать донос о чародействе.

Речицкие власти не жаловали чародеев.

Каждый из мужей в собрании с радостью присягнул бы на чём угодно в том, что этого сорта людей никогда не встречал в своей долгой, славной и достойной жизни и, следовательно, надо исключить вопрос о чародействе навсегда, и не морочить добрым людям головы. Может, в Великом Княжестве были города и местечки, в которых колдуны и ведьмы творили свой беспредел, но не здесь. В Речице, видно, батюшки молились как следует: истово, и звоны звонили чаще и чище, чем в тех, погрязших в колдовстве и ереси городах. В общем, колдуны здесь не плодились и не водились, у местных бабёнок исстари рождались исключительно нормальные детишки, чему пан войт был очень рад. А все наговоры на проверку оказывались хитростями недругов и завистников и, как правило, исходили от халупников*, не всегда друживших со своей головой. Но сколько времени отнимали подобные разборки! Бог мой! Властный и решительный войт брезгливо кривился от одной мысли, что, будь он в другом, не таком мирном и благословенном городе, ему бы пришлось отправлять в петлю или на дыбу глупых баб или мужиков, спьяну сболтнувших лишнего.

...За халупников говорить хотел беглый из крепостных Гапон. Он прожил в городе десять лет, получил все права горожанина и мог не бояться произвола своего пана. А характер у Гапона был не подарок. Может, поэтому его прежний хозяин и не стал слишком настойчиво добиваться возвращения строптивого и упрямого, как баран, своего селянина.

...Собрались радцы - всего восемь человек, и лавники - шесть достойных горожан, выбранных самим паном войтом. В светлице к их приходу уже сидели во главе стола бургомистр и староста. Отдельно примостились два дьяка-писаря, они же ключники, хозяйничавшие в каморах с магистратскими бумагами. Войт возглавлял почтенное собрание. Люди расселись вдоль трёх стен: радцы - на зеделях, деревянных табуретах с резными низкими спинками, лавники - напротив них, на лавах. Это потом, через годы, наступят времена, когда мужи разделят свои обязанности и станут спорить за старшинство. Вот тогда радцы, избранные собранием всех горожан и потому желавшие оправдать доверие, оставят ставленников войта - лавников судить только головщину, не допуская их вмешательства в дела города. А пока и те, и другие заседали вместе и вместе принимали все решения. Просторная светлица теперь, при полном собрании достойных мужей, перестала казаться такой уж просторной.

На стенах магистратской судной избы между окнами прибиты были лиштвы - резные полки, на которых стояли кое-какие письменные прилады в плоских липовых ларчиках. Противоположная от окон стена по высоте наполовину обита гарусной тканью. А по краю гаруса тянулся резной деревянный фриз. Рядом с низкой дверью в светлицу стоял камин, выложенный зелёной кафельной плиткой. Комната освещалась днём через мелкие круглые стёклышки в свинцовых рамах окон, а вечерами на камине в специальных нишах огнисках горели лучины. Кроме того, над столом к потолку подвешена была решётка, на которой, в случае особо важных многолюдных собраний, жгли лучину. Лучник имел латунный комин-дымоход, выведенный на чердак. Непростой комин, с фигурным краем - нездешние мастера сработали! И ждали заготовленные для таких сходов смолистые корешки, горевшие ровно и долго.

Всю эту роскошь рассматривали сгрудившиеся у порога несвежие мужики с бедняцкой стороны, тесно застроенной жалкими лачугами, по местному, халупами.

Домишки их лепились по склонам горы над Днепром и со стороны мелкой Речицы. Халупники не держали никакой скотины, не было у них ни хозяйства, ни сада. Многие были бессемейные. С ними постоянно что-то случалось: драки и разборки происходили у них часто и, если начинался пожар, то загоралось, как правило, тоже у них. Стражникам было приказано внимательно наблюдать сверху, из замка, за пожарами на Подоле. И не раз они колотили в медное било, и люди сбегались тушить пожар раньше, чем огонь замечали сами хозяева.

Город избавился бы от этого опустившегося народа, но кто тогда будет за медяки выполнять чёрную работу?

Город не мог обойтись без рабочих рук, чистивших канавы, по которым сбегали нечистоты в огромное, уходившее за горизонт, Щукино болото. Не мог город без спин, перетаскивавших на пристани тяжёлые грузы, без надорванных животов, ворочавших лес, сплавлявшийся по реке. Без чумазых землекопов и могильщиков. Без женщин Подола, которые стирали приезжим, убирались в корчме и шинках. А кто бы стал пить пиво и горелку, которую щедро разливали по бочкам в броварнях?

Мастеровые знают меру даже по праздникам: их ждёт работа, а выгода заставляет не останавливаться. К тому же, - как пить мастеру, когда у него под началом пара-тройка учеников: у кого - сын, у кого - крестник, у кого - дальний родственник, приставленный познавать ремесло? И ребятам этим придумать надо дело на каждый час - не держать же парнишек просто так, чтобы задаром ели хлеб?