- Вы прямо сейчас уедете?! - вырвалось у меня.
- Д-да, наверное, имеет смысл, - подтвердил гость. - Я ведь ещё номер не снял...
- Как? - я широко распахнула глаза. - Вы не в ведомственном общежитии разве?
- У меня такое своеобразное ведомство, что у вас в городе и филиалов его нет.
- Ну да, Академия наук, ясное дело... Так в гостиницу - а номер вы забронировали?!
- Нет, надеюсь, что найду свободный. Вот сейчас и проверим. А в чём проблема: что, у вас в городе мало гостиниц?
- Три или четыре! - выкрикнула я. - Боже мой, Август Александрович! (Это его отчество я прибавила уж совсем в сердцах.) Где-где у вас ума палата, а где - как дитё малое! И в зимние каникулы вы надеетесь, что просто так придёте с улицы в гостиницу и получите номер? Ага, ещё чего!
Решительным шагом я направилась в кабинет отца и вернулась с толстой серой книжкой.
- Держите телефонный справочник! Держите и звоните прямо сейчас! Может быть, повезёт... Телефон в коридоре, гостиницы на пятнадцатой странице. Все четыре, как в том анекдоте про китайские танки. Простите, пожалуйста, что я так распоряжаюсь, но я же за вас беспокоюсь, неужели не ясно? Ну что: хотите, я сама позвоню?
- Нет, я сам, а за телефон очень благодарю вас.
Август ушёл в коридор звонить. Я присела на самый краешек кресла, сжав левую руку в кулачок и обхватив правой, и слушала, и слышала с небольшими вариациями одну и ту же фразу:
- Здравствуйте, гостиница 'Ярославль'? Я бы хотел забронировать номер... нет совсем? За любые деньги? Извините, всего хорошего.
- Здравствуйте, гостиница 'Турист'? Я бы хотел за... Простите.
- Здравствуйте, го... Что, и у вас нет номеров?
- Здравствуйте, это гостиница цирка?
Негнущимися шагами я вышла в коридор и нажала на пластмассовый рычаг сброса. Света Август не зажёг, и в темноте я еле могла разглядеть его лицо.
- Вы не поедете в гостиницу цирка, - прошептала я.
- Почему это? - ответил он так же шёпотом.
- Потому. Не хочу, чтобы вы жили вместе с клоунами, лошадьми, удавами и прочими всякими питонами.
- Вероника, милый человек, что вы вообще так волнуетесь? - мягко спросил Август. - Дело-то житейское. Неужели я за деньги не найду, где переночевать?
- Да при чём здесь деньги, Август! Мы при социализме живём, у нас деньги - дело десятое. Вы забыли этот радостный факт? Так жизнь напомнит! Бог мой, он правда будто с луны свалился... Это я виновата! - вдруг осознала я и покаялась вслух. - Человек в наш город трудиться приехал, а тут вдруг откуда ни возьмись вылетает на него такая фифа и давай мужику кружить голову... Извините, если грубо...
- Ника, перестаньте самобичеваться, вы неверующая, вам не идёт.
- Он ещё шутит!
- Дайте мне телефон какого-нибудь вашего друга или приятеля мужского пола, который живёт отдельно, я сейчас позвоню ему и договорюсь о ночёвке!
- Единственный мой приятель мужского пола, который живёт отдельно, - это Никита, - сказала я глухо. - Он, как его из вуза выперли, устроился на селе фельдшером, чтобы в армию не загреметь, занимает один целую избу. Вы ему хотите позвонить, Август Александрович?
- Наше знакомство так хорошо началось без моего отчества... Почему бы и не ему?
- Нет! Я прошу вас.
- Хорошо, вы меня навели на мысль: после работы доеду на такси до ближайшей деревни и попрошусь к какой-нибудь старухе на ночлег, авось пустит Христа ради за рубль или за трёшку.
- Нет!
- Почему 'нет', что вам снова не понравилось? И что это вы снова раскомандовались, милая барышня?
- Да, раскомандовалась, и буду командовать! Пойдёмте в комнату! - велела я. - Так, вот в это кресло садитесь, пожалуйста, и посидите пять минут, никуда не убегая. Это хотя бы вы обещаете?
Сама я ушла в свою спальню и села на постель, поджав ноги: подумать. Надо просто решиться. Надо всего лишь предложить самое ясное, самое простое, самое очевидное. Но как предложить, чтобы со стыда не сгореть и чтобы он не понял дурно? Что ж, терять-то в любом случае нечего: поймет дурно - уйдёт, но если не предложить - тоже уйдёт...
Я вернулась в большую комнату и села рядом с моим гостем в соседнее кресло. Уставилась в одну точку на ковре. И выговорила подрагивающим голосом:
- Август... Александрович, выслушайте меня и не говорите 'нет' сразу. Отец возвращается из экспедиции вечером вторника. Когда у вас обратный поезд? Или вы летите?
- Во вторник в 23:30.
- Вот и познакомитесь. Так, хорошо, теперь слушайте. В его отсутствие я полномочная хозяйка квартиры. Я здесь прописана, я плачý за неё, и... и так далее. Надеюсь, вы не сомневаетесь, что именно я хозяйка? Паспорт вам показывать не нужно? Очень хорошо. Я предлагаю вам... заключить договор съёма жилья. Или сдачи, не знаю, как это правильно, только не перебивайте! Я сдам вам здесь комнату на три дня. Вы что-то сказали? Ничего? Рада, что ничего, ничего умного вы сказать не могли. Я не просто так предлагаю, не из духа авантюризма, как вы могли бы подумать, и пусть будет вам стыдно, если вы так подумали...
- Я ничего и не успе...
- Тише, тише, молчите! Не из духа авантюризма, а, можно сказать, из-за стеснённых обстоятельств. Денег до понедельника у меня осталась всего трёшка с мелочью. На что я завтра накрою на стол, если девчонки завалятся всей группой? ('А и правда, на что?' - пришла своевременная мысль, и мне сразу полегчало. Вот и настоящее оправдание.) Хочу вас предупредить, просто на всякий случай, что кабинет отца, куда я временно перееду на эти три дня, закрывается на прочный замóк, если вдруг вам придёт в голову какая-нибудь вздорная... идея...
Я замерла, не шевелясь.
'Зачем ты ляпнула про замóк? - забилась мысль как муха. - Зачем его обидела этим пошлым подозрением? Кто тебя тянул за язык, идиотка? Всё последним предложением испортила, а как хорошо начала...'
- Ника, я очень, очень тронут вашим предложением, - услышала я голос гостя. - Я очень ценю ваше достоинство и скромность, с каким вы его сделали...
- Смеётесь? - горько спросила я и отважилась посмотреть ему в глаза. Нет, он не смеялся.
- Не тяните кота за хвост! - воскликнула я нетерпеливо. - Не надо предисловий! Вы добрый человек, кажется, так не мучьте меня, откажитесь уже сразу!
- Но я соглашаюсь...
- Правда?
Это 'правда' я еле выговорила. Следующие слова гостя до меня дошли как будто издалёка:
- Нам ведь нужна бумага и ручка? Для договора, я имею в виду.
- А... на словах разве нельзя договориться? - наконец сумела я что-то сказать.
- Можно, но я тоже не хочу, чтобы вы меня воспринимали как авантюриста, проходимца или мошенника, - пояснил Август нарочито спокойно. - Пусть у вас будет моя фамилия, имя, отчество и номер паспорта, чтобы вы знали, на кого жаловаться в милицию, если я украду вашу несуществующую вазу, которую так и не разбил.
- Я не собираюсь на вас жаловаться!
- А я не собираюсь ломиться к вам ночью! Как вы могли подумать такое?
- А что я должна... Хорошо, - согласилась я легко и весело. - Крикните на меня. Стукните кулаком по столу, если хотите! Пусть вам полегчает. Осторожно только, он хлипкий...
Ещё раз мы поглядели друг другу в глаза и рассмеялись, оба, тем смехом, которым иногда заканчивается тяжёлое, сложное объяснение.
XIII
Я нашла бумагу и ручку. Положив на колени Советский энциклопедический словарь, уточнив адрес квартиры, мою фамилию, отчество и номер паспорта (правда, забыв спросить про дату рождения), Август быстро и без видимых затруднений написал договор, будто только и делал в жизни, что этим занимался.
- Вы меня удивляете с лучшей стороны, - пробормотала я, глядя, как проворно ходит по бумаге кончик ручки. - Думала, вы совсем большой учёный и оттого непрактичный человек, а погляди ж ты: пишет как дышит, даже не задумывается. Будто вы юрист по профессии, а не физик!
- Знаете, бывают времена, когда... ну да оставим. Эм-м-м, шесть рублей устроят вас, Вероника Сергеевна? Или лучше девять?
