На веки твой,

Клаус.»

Гибрид не мог оторвать взгляда от письма. Интересно, узнает ли она когда-нибудь о нем?

Он стоял у себя в кабинете, облаченный в черный костюм, сжимая в руках лист бумаги и складывая его в конверт. Поставив на нем имя своей любимой, он сложил его в карман пиджака и обернулся на стук в дверь. Там стояла заплаканная Ребекка, одетую в черное платье.

Черном…

— Ник, пора… — выдохнула она, неуверенно делая несколько шагов вперед. По ее щеке прокатилась слеза и она тут же оказалась в объятиях брата.

— Мы справимся, сестра, — проговорил он, касаясь подбородком ее макушки. — Справимся…

И ободряюще сжал ее руку. Через несколько секунд, оба первородных покинули кабинет, спускаясь вниз.

Во внутреннем дворике, их ждали все остальные члены их семьи, так же одетые в черное. Хоуп, стоявшая в объятиях матери, мягко выпуталась из них, идя на встречу отцу и беря его за руку. Он улыбнулся ей и все направились на улицу, где, было довольно пасмурно. Словно сама природа оплакивала это горе, вместе с Майклсонами.

Казалось, впервые, на улицах города царила серость и горе. Словно вместе с Кэролайн, веселье покинуло и город, позволяя жителям Нового Орлеана, оплакать потерю «светлой» девушки. Молчание, шаги всех жителей французского квартала и безграничная боль, в сердце каждого.

«Когда приходит свет, тьма обращается в прах»

Такая надпись была выгравирована на каменной плите, вместе с именем «Кэролайн Майклсон (Форбс)».

— Она была бы рада, — проговорила Ребекка тихо.

— Ты умничка, Бекка, — ободряюще сказал Кол, приобняв сестру.

— Да, она была бы рада, — согласился Клаус.

Первородные, не в силах сказать что-то еще. Слишком свежи еще в их памяти были воспоминания, об улыбающейся, живой Кэролайн. Первой подошла Хоуп. Она положила небольшой букет ярко-алых роз и зажгла первую свечу.

— Спасибо… — прошептала она, отходя на место и Ребекка снова не смогла сдержать слез.

После нее, подошла Давина, так же возлагая цветы и зажигая свечу, а после, возвращаясь к Колу, в глазах которого сегодня не было прежней веселости. Она ободряюще коснулась его плеча и кивнула головой. Из линии вышел Кол, затем Марсель, а за ними, последовали и все остальные члены первородной семьи и каждый говорил что-то искренне, от чистого сердца, не отрывая взгляда от плиты.

Неизвестно, сколько прошло времени, прежде, чем все стали расходится.

Ребекка, кивнув брату, оставила его в одиночестве, последней покинув кладбище. Гибрид вытащил из внутреннего кармана пиджака конверт с письмом и положил его возле улыбающейся фотографии блондинки. Рядом с ней, стояли цветы и свечи.

— Всегда и навеки, милая, — произнес он чуть хрипловатым голосом. — Помни, я жду тебя. Где бы ты ни была. Когда бы эта встреча не произошла, я всегда буду ждать тебя. Просто знай, любовь моя…

И из-за туч выглянуло солнце, освещая кладбище ярким, теплым светом. Гибрид улыбнулся, зная, что она услышала его. Он улыбнулся и кинув взгляд на плиту, зашагал в противоположную сторону, прочь от кладбища, в сторону дома. Туда, где его ждет семья. И туда, где его жизнь больше никогда не станет прежней…

Комментарий к Глава 17.

Доброго времени суток. дорогие мои!

Вот, наконец, и новая глава вышла!

И вышла она, увы, грустной…

Ну, я приоткрою завесу тайны, сказав, что выйдет еще одна глава-эпилог :3(сегодня-завтра, думаю, напишу).

Как вам глава? Надеюсь, что понравилась. Честно, я очень долго ее писала и переписывала несколько раз, чтобы в итоге, прийти вот к такому результату. Теперь, жду ваших мнений)

Ваша Алиса.

========== Эпилог. ==========

3 года спустя.

Новый Орлеан.

Еще один солнечный день царил над Новым Орлеаном. Погода была очень даже теплой, для такого времени года. Только вот для одной семьи, этот день был мрачным и останется таковым навсегда.

Три года.

Три года уже прошло с того злополучного дня. Ровно три года с тех пор, как умерла Кэролайн. И снова они все вместо собрались здесь. Вся семья. Как он и обещал ей. Они снова стали семьей.

Клаус стоял чуть поодаль, чем все остальные члены семьи Майклсон. И снова молчание. И снова цветы. И снова боль дает о себе знать. За три года, казалось бы, она должна была утихнуть. Так и было. Но когда они снова оказывались здесь, возле мраморной надгробной плиты, боль давала о себе знать. Гибрид не отрывал взгляда от плиты, пробегаясь по знакомым строкам, высеченным на ней. Строкам, до боли знакомым.

Он слышал город. Слышал движение. Слышал его жизнь. Как по дорогам ездят автомобили, ка бьются сердца жителей Нового Орлеана, как смеются дети, слышал и цокот каблуков, совсем не далеко, видимо, какая-то девушка тоже пришла вспомнить кого-то…

Эти звуки, помогали ему. Помогали отвлечься.

Ребекка, стоявшая рядом с Колом и Элайджей, угасшим взглядом смотрела на плиту. Здесь, она с новой силой чувствовала ту горечь, от потери подруги. Сестры. Да и не только она. Все это ощущали, даже Хейли, стоявшая чуть позади. Марсель все еще ощущал вину. Он знал, что он был виновен в смерти девушки. Но она простила его. А вот он не простит себя никогда.

Эстер, вместе с Хоуп, Фреей и Давиной, стояли позади него, давая вампирам место, чтобы вспомнить Кэролайн. Гибрид стоял к ним спиной и не заметил, как все четыре ведьмы переглянулись и обменялись мимолетными улыбками. Фрея обернулась на мгновение в сторону многочисленных лабиринтов кладбища и что-то шепнула матери. Первородная ведьма посмотрела на внучку и кивнула той, в знак начала действий. И четырнадцатилетняя Хоуп, прокашлялась, привлекая всеобщее внимание.

Все вампиры, в том числе и Клаус, мгновенно повернулись на звук, с непониманием смотря на ведьму.

— Вообщем, начну сразу, — проговорила она. — Мы все понимаем, как нам не хватает Кэролайн…

— Мы все очень по ней скучаем, — продолжила Фрея чуть охрипшим голосом.

— Она нам нужна, — просто сказала Давина.

— И все мы видим, как все эти годы, вам всем, да и нам тоже, было плохо без нее, — продолжила Хоуп и на лицах ведьм расцвела улыбка.

А вот на лицах вампиров отражалось непонимание и немой вопрос. В тишине, на мгновение повисшей на кладбище, можно было расслышать приближающиеся шаги, судя по всему — девушки, так как цокот каблуков о камень, разносился громким эхом.

— «Что-то многолюдно сегодня здесь…» — подумал гибрид, с непониманием смотря на дочь, в глазах которой прыгали маленькие бесенята. Прямо как у него.

— И именно поэтому, мы решили кое-что сделать… — тихо произнесла Эстер.

— Мы потратили много энергии, нарушили чуть ли не все законы природы… — сказала Фрея, улыбнувшись еще шире.

— А точнее, поступили как она, просто наплевали на них, — поправила Давина и рассмеялась.

— Что вы сделали? — с непониманием спросил Кол.

— Вообщем, — на выдохе произнесла Хоуп. — Смотрите сами.

И четыре ведьмы разошлись в разные стороны. Впереди, в конце небольшой аллеи, стояла девушка, одетая в черное платье. Поверх него, было накинуто черного цвета пальто и такого же цвета туфли на каблуке. В руках, она держала ярко-алую розу, а голова, была наклонена вниз, так, что белоснежные пряди волос, свисали вниз, закрывая ей лицо. Но как только ведьмы отошли в сторону, девушка резко вскинула голову, так, что волнистые волосы так знакомо подпрыгнули, а в голубых глазах отразились такие знакомые эмоции. И этот взгляд голубых глаз, встретился со взглядом Клауса.

— Кэролайн, — произнес Клаус уверенно, не в силах справится с шоком. Все остальные члены первородной семьи, замерли в таком же шоке. — Кэролайн…

Последнее слово он лишь выдохнула и девушка на другом конце аллеи, кивнула. Ее сердце забилось с ускоренным ритмом, а на глазах появились слезы.

Гибрид, все еще не веря, двинулся ей навстречу, и блондинка так же начала движение в его сторону и по ее щеке пробежала слеза. И через мгновение, она оказалась в его объятиях.