- Миссис Свон просила тебя зайти к ней перед обедом. – пояснила девушка причину задержки, и добавила заговорщицким шепотом – Она спешно собирает вещи, похоже сроки ужали, и уже сегодня она с девочками и Росиной уезжают в Милан. А Дрэго уже уехал.

Мария прислушалась к каким-то звукам, похожим на звон разбившейся посуды, не заметив моей реакции на свои слова, всплеснула руками и скороговоркой закончила – Мне надо девочек собирать, а то сами они явно не справятся.

Не успела я задать ни одного вопроса, как она взлетела по лестнице на третий этаж. Отголоски ее голоса – Мони! Мона! – донеслись до меня и дверь, ведущая в комнату девочек, звучно захлопнулась.

Ноги ослабли, и я оперлась о дверь. Чудесно. И кто будет встречать Арнава?..

Арнав.

Прощальный вечер с сотрудниками филиала. Как же я не хотел присутствовать на этом мероприятии, но – надо. Моральное стимулирование играет не меньшую роль, чем материальное. Сотрудник, который видит, что его работу ценят, который чувствует уважение к себе и своему труду, ощущает свою незаменимость, работает с полной отдачей. Все правильно. Никто не отменял признание и уважение как одну из потребностей человека, пусть и не стоящую на первой ступени.

Поприветствовав и поблагодарив сотрудников за плодотворную работу, я уступил место Вишалу, спустился в зал, направляясь за свой столик. И теперь перебирал в голове воспоминания последних двух дней, краем сознания присутствуя в зале и вслушиваясь в речь руководителя филиала, озвучивавшего имена особо отличившихся сотрудников и вручавшего им премиальные.

Я, не дрогнув, урезал и отменил большинство запланированных на текущую неделю встреч, самые важные – перевел на Вишала, поставив в известность партнеров о своем отъезде. В принципе, острой необходимости в моем присутствии в Лондоне уже не было, все основные шаги предприняты мной в самом начале пребывания в Англии, и филиал полноценно включился в деятельность «АР-дизайн», а устранение шероховатостей – это уже работа Вишала и грамотно подобранной команды.

Всё. Я посмотрел на часы – официальная часть подошла к завершению, начинается выступление известной джазовой группы. Я попрощался с Вишалом, перекинулся парой слов с коллегами, и незаметно покинул зал.

По дороге домой мысленно ставил галочки напротив пунктов плана, составленного в тот день, когда я узнал, где моя Кхуши. Выполнено все, даже отданы распоряжения по содержанию дома. Теперь я мог себе позволить погрузиться в раздумья о своей жене.

Руки сильнее сжали руль. Сегодня я связался с детективным агентством, которое собирает досье на Шьяма – отчет будет готов через неделю, некоторые «свидетели» еще не опрошены… Черт, ну почему я раньше об этом не подумал, владел бы полной информацией, и мог бы принять решение. Решение…

Я на девяносто процентов был уверен, что Кхуши у Тери Свон. Сказать, что я был в шоке, увидев фотографию миссис Свон – ничего не сказать. Я много думал на тему случайности их встречи с Кхуши. Уж слишком это подозрительно, Кхуши и Тери познакомились в совершенно чужом городе, да что там городе – стране! И Тери не хотела сотрудничать. Почему? Возможно, они были знакомы раньше, и именно Кхуши была камнем преткновения. А теперь решила выступить в роли «спасительницы» контракта, узнав от Амана, насколько он важен для «АР-дизайн», надеясь заслужить мою благодарность, сделать меня своего рода должником? Все внутри сопротивлялось таким мыслям, но подведенные под них факты никак не желали складываться в другую картину. Подведенные… странное слово я подобрал для обозначения сложившейся картины. Неужели я действительно просто подгоняю под наиболее удобное видение факты, чтобы отгородиться от Кхуши? Я с трудом выкинул эти мысли из головы. Не будем спешить. Если Тери Свон не пойдет на попятный, если Кхуши действительно у нее, я смогу разобраться в наличии или отсутствии такой комбинации. А пока…

А пока меня покалывала неопределенность. Сон, тот сон. Было или не было? Вернее, не так. Поверила ли Кхуши мне – во сне?

Я пытался построить схему разговора с ней, но неизменно упирался в эти чертовы фотографии. Она считает, что я изменил ей? Или не считает?

… резкое торможение прямо перед воротами дома. Невидящий взгляд, устремленный сквозь пространство. Снова вспоминался тот вечер. За прошедшее время постепенно я вспомнил, что тогда наговорил ей. Это было грубо. Хотя… я сказал правду – и про контракт и про соглашение. Все это у нас было. Но у нас было не только это… Что еще, Кхуши? Как назвать то, что нас соединяло в одно целое?

…Полные боли, страха, паники глаза Кхуши я тоже вспомнил…

Вышел из машины, хлопнув дверью. На автомате зашел в дом, поднялся в спальню. Почему так больно, когда я вспоминаю ее взгляд? Ведь я не был виноват в сложившейся ситуации, но чувство вины не отпускало… Чертова Зара.

Разделся, принял душ, проверил еще раз собранные вещи. Гардероб. Привычно прошелся рукой по так и висевшим на своих местах платьям Кхуши. Легкое нежное и прохладное скольжение шелка, теплое и мягкое прикосновение шерсти, невесомое касание вуали – почти прозрачной ткани… это стало для меня своеобразным ритуалом – прикасаться к ее вещам, словно к ее обрамлению. Очередная волна из смеси раздражения и обиды нахлынула на меня – ничего не взяла с собой, ничего из того, что я ей купил. Вещи были бездушными, ничьими, но в то же время хранили ее – прикосновения, запах, воспоминания.

Я оставил домработнице распоряжение собрать все вещи Кхуши после моего отъезда и выслать в Дели, забрав с собой только украшения, которые она даже не распаковала. Ну что за странная девушка вошла в мою жизнь и сердце? Не похожая ни на кого…

Ужинать не хотелось, и я вышел в холодный вечер, накинув на плечи плед, на котором мы обычно располагались с Кхуши у камина – ужиная, разговаривая ни о чем и обо всем, занимаясь любовью… С того сна я больше ни разу не разжигал огонь в камине. Не возникало желания. Да, собственно, с тех пор, как ушла Кхуши, я бывал только в кабинете, превратив его еще и в столовую – заказывая ужины на дом в полюбившемся индийском ресторане; и в спальне – когда усталость превышала все физические пределы, и я был в состоянии просто упасть на нашу кровать и отключиться.

… Поежился, плотнее запахивая теплую шерстяную ткань, и с наслаждением вдохнул состоящий словно из одного кислорода воздух. Медленным шагом, наслаждаясь тишиной вечернего леса и шелестом уже почти невидимых листьев, пошел по подсвеченной брусчатке к видневшейся вдали темным квадратом беседке. Лес расслаблял, незаметно вытесняя все мысли попытками осознать и определить природу разнообразных звуков, издаваемых им.

Шорох шагов заглушал звуки природы, и я остановился, не дойдя до беседки несколько шагов, вслушиваясь в звучащую тишину. Откинул голову, глядя в беззвездное, покрытое пеленой облаков небо. Прохладный ветерок овевал лицо, старался проникнуть к телу, но сдавался, путаясь в теплых ворсинках, пригреваясь под мягким пледом.

Мысли вернулись, но легкие, прозрачные, словно омытые чистой водой.

- А зачем мне все это? – непонятно для несуществующего слушателя прошептал я – небу.

– Надо ли? Возможно, правильнее будет поступить нерационально – просто поверить?

Ответа быть не могло, да я и не ждал его, впервые за это время позволив себе вспоминать нашу жизнь тут – в Лондоне – с мягкой теплотой, радостью, не омрачая ее сомнениями о прошлом, о будущем. Как жаль, что Кхуши нет сейчас рядом, в моих руках. Будет ли когда-нибудь уют теперь полным – без нее? И как давно я в принципе познал значение этого слова? Как давно он стал потребностью, привычкой?

Выдохнул облачко пара – холодало, влага оседала из вечно стелющегося тумана на землю, пробираясь сыростью к незащищенным ногам. Я снял плед, перекинул его через руку и окинул прощальным взглядом ставший привычным пейзаж. Пора спать. В обед рейс в Рим, а там меня будет ждать уже заказанный автомобиль, который отвезет меня во Фьезоле, пригород Флоренции, к моему новому партнеру. Нет. К моей жене.