Штрафник кивнул в сторону своего приятеля и дружески похлопал его по широченной спине. Звук получился, словно по железнодорожной цистерне - гулкий м внушительный..
Про эту выходку Валеев уже знал, с его же одобрения под пулемет аккуратно приспособили "феньку", в которой усики чеки были разогнуты и почти выдернуты, а сама граната неплохо замаскирована. В одном из двух пунктов боепитания нашлись здоровенные короба - как пояснил бывший комроты - с лентами к зенитным Максимам, каждая на 1000 патронов, что не годилось для пехотного боя, а в спокойной обороне вполне немцами употреблялись, как видно. Потом, уходя последним, штрафник сначала раскалил ствол пулемета интенсивной пальбой, а когда все уже отошли, он поставил длинную зенитную ленту, к концу которой и было привязано колечко от гранаты.
Раскаленный казенник пулемета мигом нагревал патроны до такого состояния, что они срабатывали даже без удара бойка и оставленный ДС забарабанил самостоятельно, дав возможность бывшему ротному унести ноги невозбранно и напрочь гробя ствол, что при отсутствии запасных выводило и сам пулемет из строя, как твердо заверил своего взводного штрафник. (Валеев все же остался с ним, мало ли что, убегали вдвоем - последними, но не удержались и тоже захватили груза от души, аж ноги подгибались). И теперь ротному бывшему было интересно - засекли немцы колечко, или, подняв остывший пулемет - получили взрыв феньки в окопе.
Был и другой вариант угробить оставляемый пулемет - в системах пулеметов Дегтярева была одна особенность, которая привела в штрафбаты не одного офицера, сам комвзвода такого помнил - мальчишку зеленого, который не доглядел и в его пехотном взводе такой же зеленый пулеметчик после чистки ручника своего собрал новехонький ДП-27 по недотяпистости вовсе без упоров (черт его знает, как ему удалось их проглядеть), что сказалось на следующий день во время стрельбы, когда затвор сорвало назад со всеми вылетающими и разбрызгивающимися последствиями. ДП - образные легко выводятся из строя путем снятия одного боевого упора. Полсотни выстрелов в таком виде и готово. Можно даже обратно упор поставить - еще сотни две пулемет такой дефектный выдержит, но потом крякнет, возможно и с травмой стрелка. Тут очередь на 250 выстрелов стопроцентно окончилась бы разрушением пулемета. Но решили сделать ловушку.
Сапера тоже, естественно, похвалили, уважительно называя чертякой светлоголовой и злоехидным сюрпризником и всяко разно, на что хватило выдумки и словарного запаса. То, сработали ли его подарочки в пунктах боепитания - было интересно тоже. Хотя простая выходка одного из проштрафившихся в эшелоне все равно все три солидно и добротно сделанных блиндажа выводила из строя навсегда - нашлись у запасливых немцев две канистры с бензином, да бутыль с керосином - освещение у немцев было налажено. Керосин и три лампы "летучая мышь" забрали с собой, дефицитные канистры - очень удобные и годные на многое, тоже, а вот бензин вылили в блиндажи, поплескав от души и на нары с тряпьем и на стенки и залив ящики с патронами. Теперь там даже находиться было нельзя, голова тут же начинала кружиться нехорошо после пары вздохов, но и рвануть могло всерьез от одной папироски.
После и о жратве потолковали и о бабах, как положено в мужском коллективе, и, как обычно, похвастались своими малыми родинами и - опять же как часто бывает, пригласили друг друга в гости после войны, обещая накормить гостей самым вкусным, что готовят в их родных местах и Валеев тут не ударил в грязь лицом, обещая копченых гусей и ту самую волжскую рыбу, которую с детства привык есть как обыденное кушанье, а в Астрахани удивился, попав впервые в ресторан и увидев как дорого стоит привычная икра и та самая осетрина. И в тот момент все действительно хотели приехать к взводному и к друг другу и угоститься в приятной компании, потому как это означало, что остались все живы и здоровы и гостям рады. Сближает это сильно - и драка совместная и пирушка. Настрой после был - на пять! Немножко, правда огорчило, что часть захваченной колбасы оказалась не из мяса, а гороховая, да и сосиски явно в банках были не мясные, судя по виду и по вкусу. Впрочем, лишний повод поругать врага и почувствовать свое превосходство даже в кулинарном деле дорогого стоит.
Успех - всегда радует. И не только исполнителей. Потому начальство посмотрело на пирушку сквозь пальцы. Вовремя и к месту проведенная совместная трапеза отлично работает - и люди срабатываются и настроение выше и политморсос на уровне.
Что дальше происходило в убогой стрелковой дивизии никто из захвативших опорный пункт не знал, но сверху через четыре дня поступило добро на награды. Ордена, кроме солдатской "Славы", не разрешили, потому по рапорту Валеева начальство написало наградные листы всем участникам на медаль "За Отвагу", а с человеком - орангутангом повыбирали между пунктами "Презирая опасность, первым ворвался в ДЗОТ (ДОТ, окоп или блиндаж) противника, решительными действиями уничтожил его гарнизон" или "Из личного оружия меткой стрельбой уничтожил от 10 до 50 солдат и офицеров противника", остановились на первом и подали наверх. Как ни странно - приказ прошел и, наверное, награды нашли героев, хотя всякое бывало - освободили штрафованных офицеров быстрее, чем делопроизводство наградное, хоть и не высокого уровня, прошло. А восстановленные в званиях постарались убыть из родного штрафбата с максимальной быстротой, пташечками упорхнули, что в общем было понятно. Не пионерлагерь чай.
Мог бы ситуацию прояснить Попов, но тот, как всегда помалкивал. Что тоже понятно - работа у человека такая, нет претензий.
К слову сказать, особист и впрямь получил по своей линии информацию о том, что уже на следующий день после "разведки боем" было две попытки перехода группами в 6 и 5 перебежчиков и этих немцы встретили совсем иначе - скосив из пулеметов метрах в пятидесяти от окопов, причем срезали по коленям, перебив ноги, а потом развлекались очень долго, постреливая по корячащимся на нейтральной полосе недобиткам, не убивая, а только добавляя ранений и страданий. Стонали и вопили неудачники всю ночь, даже утром было слышно, что кто-то из перебежчиков жив и стонет. После еще одной попытки перехода через сутки группой из 4 негодяев в соседнем полку все повторилось точно так же, после чего перебежчиков более не нашлось во всей дивизии.
Через неделю опять сработало громкоговорящее вещание с немецкой стороны, но теперь категорически предписывалось перебегать только ночью и строго поодиночке. И ни в коем случае не лезть в окоп сразу, а лежать не ближе полуста метров и оттуда кричать "Сталин капут!" Удалось ли накрыть установку на этот раз не уточнялось, а сам по себе факт был показательный. Но к этому времени слухи уже хорошо прошли по "солдатскому радио" и нестойкая публика, даже самая глупая, получила наглядный урок - здесь и сейчас ни кучкой, ни в одиночку к нервным и злым немцам соваться не стоит. Куда опаснее, чем сидеть в глухой обороне.
Что и требовалось получить. По сравнению с этим десяток убитых немцев, три трофейных станковых и один уничтоженный пулемет и всякие прочие винтовки уже были не важны, но всякое лыко - в строку. И языки и трофеи - все полезно. Но трех офицеров из дивизии - взводных, прошляпивших групповой переход, трибунал осудил и они пришли в штрафбат на месяц.
Капитан Берестов, начальник штаба медсанбата.
